Эдуард Лимонов - Охота на Быкова. Расследование Эдуарда Лимонова

Эдуард Лимонов

ОХОТА НА БЫКОВА

Расследование Эдуарда Лимонова

В книге сохранены особенности стиля и орфографии автора.

Ответственность за аутентичность цитат несёт Эдуард Лимонов.

Предупреждение

Автор считает важным предупредить читателя, что настоящее расследование, поездка и проживание в г. Красноярске предприняты на средства, авансированные ему по договору с издательством «Лимбус Пресс» на написание этой книги. Ни один рубль от контролируемых А.П.Быковым предприятий, банков, либо других структур, так же, как лично от А.П.Быкова, не был получен и не был положен ни в карман автора, ни на его счёт.

Выводы, к которым пришёл автор в результате расследования, являются неожиданными для него самого.

Благодарность

Автор выражает искреннюю благодарность за встречи и интервью следующим лицам:

С. Блинову,

О. Волковой,

А. Григорьеву,

Е. Громыко,

Г. Димитрову,

М. Добровольской,

Н. Дорониной,

В. Зубареву,

Н. Ивлеву,

М. Карловской,

А. Килину,

С. Комарицыну,

А. Кривоносенко,

А. Купцову,

А. Литвяку,

Н. Литвяку,

Д. Литвяку,

А. Лисицыну,

Г. Лопатину,

С. Милкину,

И. Мишаневой,

В. Новикову,

А. Останину,

В. Пашиной,

О. Пащенко,

Г. Рогаченко,

Т. Саакяну,

С. Садырину,

Т. Садыриной,

В. Севастьянову,

Ф. Сидоренко,

В. Романову,

В. Телятникову,

О. Тихомирову,

А. Уссу,

О. Хендогину,

И. Холкину,

Е. Чуркиной,

Н. Шубиной,

А. Щипанову,

так же как и четырём анонимам, пожелавшим остаться неизвестными. Без каждого из вас моё представление об А.П. Быкове было бы неполным.

В. Новикову, В. Романову, М. Добровольской, А. Купцову множество спасиб за предоставленные материалы. Особая благодарность Фёдору Сидоренко и Олегу Тихомирову за дружескую поддержку в Красноярске. Без вас, ребята, проект не осуществился бы.

Вместо предисловия

К Анатолию Петровичу Быкову меня привёл Интернет. По e-mail'y в газету «Лимонка», которую я издаю, пришло приглашение из Красноярска, от незнакомых мне журналистов из «Авто-Радио», от Фёдора Сидоренко и Олега Тихомирова, приехать в Красноярск. Я как раз собирался в те края, инспектировать наши (Национал-большевистской партии) организации в Южной Сибири. В результате 9 апреля 2000 года меня встретили на вокзале города Красноярска с духовым оркестром! У ребят из «Авто-Радио» оказался хороший вкус и щедрые души. Последний раз до этого духовой оркестр играл на красноярском вокзале в 1945 году!

Вечером того же дня я оказался в самом гнезде Быкова — в ресторане «Яхонт», в здании одноимённой «гостиницы для иностранных специалистов», где помещался долгие годы офис Быкова, — за большим столом в центре зала. Трое сопровождавших меня партийцев плюс человек шесть — хозяева из «Авто-Радио». Девятиэтажное здание из жёлтого кирпича — «Яхонт» переделан из общежития для рабочих. Находится «Яхонт» в Зелёной Роще, спальном районе КрАЗа — Красноярского алюминиевого завода, на высоком левом берегу Енисея, стоит среди хрущёвских пятиэтажек. Под офис и гостиницу общага была переделана в середине 90-х годов мало тогда кому известным предпринимателем Анатолием Быковым. И вот в 2000 году я сидел в этом легендарном месте, и чувствовал себя, как если бы меня пригласили в ресторан самого Аль Капоне. Во всяком случае так я думал. Пока я размышлял, не забывая поглощать водку и закуски (за всё щедро платило «Авто-Радио»), сидящие по обе стороны от меня Тихомиров и Сидоренко посвящали меня в ситуацию. А ситуация была интересной и напряжённой. Хотя её никто не спланировал заранее. Прямо перед нами вышел и заиграл оркестр: ансамбль «Яхонт», и изначально это был оркестр Быкова. Это он им платил деньги. Ранее. В момент, когда состоялась эта сцена, Быков сидел в венгерской тюрьме. Пока он сидел, ресторан отошёл к его бывшему другу, акционеру КрАЗа, бывшему менту и нынешнему депутату от Эвенкии Геннадию Дружинину. В тот вечер Дружинин находился в зале. Худой, в простом сером свитере, он помещался слева от нашего стола, сидел с пожилой женой и её пожилой подругой. Время от времени он заказывал оркестру песню. Оркестр, как объяснили мне Тихомиров и Сидоренко, тоже отошёл к Дружинину.

— А братва? — спросил я, имея в виду крепких бритых ребят в чёрных костюмах, какое-то их количество присматривало за залом.

Выяснилось, что многие отошли от Быкова, кто-то его постарался забыть. Общее мнение сложилось такое, что Быков повержен, а потому люди рассосались куда могли. Верные быковцы остались, но они предпочитали не высовываться…

Вдруг вошли целой толпой и сели справа от нас англоязычные иностранцы. Несколько испуганные, очевидно, им была известна репутация заведения. На самом деле атмосфера в «Яхонте» была, я бы сказал даже, чопорная. Это тебе не какой-нибудь «Golden Palace» в Бруклине или на Брайтон Бич. Низкий потолок жилого дома, очень всё чисто и сдержано. Никто никого не беспокоит. Лишь громкий оркестр, предводительствуемый Флоридом — татарином лет сорока, чуть-чуть нарушал эту чопорность. Постепенно выяснилось, что иностранцы — мужчины и женщины, — их было человек 12–15,— американцы и новые акционеры КрАЗа. Вышел вдруг некий «ведущий» и объявил в микрофон, что по стечению обстоятельств, ну совершенно случайно, сегодня в «Яхонте» оказались новые американские акционеры Красноярского алюминиевого завода и его старый акционер господин Дружинин. Раз так случилось, то вот неплохо было бы, чтобы они вышли и выступили. Господин Дружинин вышел и не очень связно произнёс речь, этакий витиеватый спич, из которого я ничего не понял. Затем вышел представитель группы американцев, отрекомендовавшийся мистером Стайером. Мистер Стайер сказал, что «не надо думать, будто мы — новые акционеры — жители Нью-Йорка или Лос-Анджелеса, нет, мы из маленьких американских городков». Сидящий справа от меня Фёдор Сидоренко, крупный непьющий умный и циничный журналист, сообщил мне, что американцы — фальшивые акционеры, что на самом деле крупные люди совершают передел собственности КрАЗа — наследства Быкова. Прозвучал клубок имён: Дерипаска, Абрамович, Черной, Чубайс…

Тут взбунтовалась, слушая всё это, женщина за нашим столом. Взбунтовалась Ирина, жена Олега Тихомирова. Она взяла у долговязого журналиста Виктора стольник и пошла к оркестру. Она объяснилась с татарином, и тот долго колебался, брать ли деньги. Мы знали, что она заказала ему песню «Боксер», и татарин оказался в сложном положении. Всё это время, последний год, когда Быков находился за границей, а здесь начались его преследования, и Дружинин занял его место, кооперируясь с его врагами, — это было опасное дело — заказать в «Яхонте» личный гимн Быкова — песню «Боксер». Но год прошёл, Быков сидел в венгерской тюрьме, как раз в этот день должен был решаться вопрос о его выдаче в Россию, а Дружинин вжился в роль хозяина, стал спокойнее относиться к проблеме Быкова. И татарин взял стольник. Еще и потому, что муж Ирины — Олег Тихомиров — был автором текста «Боксера». Позднее я раздобыл этот текст у Тихомирова. Вот он:

Боксёр

1

У Боксёра есть друзьяКак у всехЭто такТренер есть, и есть судьяНе пустяк!Ну а сколько у негоШрамов и сединЗнает ринг, только ринг, только ринг…

припев:

На помосте ярок светИ канат — как струнаЗдесь победа на двоихЛишь однаВсе сомнения оставьГде-то за спинойВедь сейчас будет бойТвой бой

2

У боксёра есть женаКак у всехЭто такДома ждут два пацанаНе пустяк!Им перчатки великиНо во сне ониВидят ринг, только ринг, только ринг…

припев.

3

У боксёра есть судьбаКак у всехЭто такЖизнь — борьба, и спорт — борьбаНе пустяк!Но зелёных пацановПревратит в мужчинТолько ринг, только ринг, только ринг…

Тихомиров, отдавая мне слова, долго-долго объяснял, что без музыки текст не идёт. Я объяснил ему, что не смогу присовокупить к тексту музыкальную запись. Тут важно что пели в тот апрельский вечер, и только.

Ирина, высокая женщина с резкими чертами старомодного, эпохи Второй мировой войны, лица, довольная, уселась слушать «Боксера». Я? В фильме «Борсалино и К°», где Ален Делон и Жан-Поль Бельмондо играют марсельских гангстеров, мне всегда больше всего нравилась сцена, когда Делон возвращается и мочит своих обидчиков. Потому я тоже был доволен. Пусть в такой форме кусок справедливости. Как вызов. Дружинин сидел с кислым лицом. Американцы сдержанно галдели, им никто ничего не объяснил и не перевёл. Официанты и остриженные в чёрных костюмах ребята молчали.