Алексей Рогачев - Москва. Великие стройки социализма
Форпроект проспекта Конституции. 1940 г. Панорама южной стороны. Реально существует лишь жилой дом ВИЭМа (самый правый)
Форпроект проспекта Конституции. 1940 г. Панорама северной стороны. Опознаются институт курортологии (за зеленым курдонером) и башня (надстроенная) дома на углу с Садовым кольцом
Помимо маскирующей аркады критики нашли в проекте и другие недостатки. Отмечалась, что правильно заложенная (и изложенная в пояснительной записке) основная идея не нашла достаточно убедительного воплощения. Ритм нарастания яркости архитектуры зданий сбивался рядом случайно расставленных вертикальных акцентов. Их распределение на магистрали механически следовало осям сохраняемых старых кварталов и было слишком частым, внося в композицию некоторую раздробленность.
Не удовлетворенные, видимо, большой протяженностью домов на улице Горького, на Новом Арбате зодчие решили попробовать разбить фронт домов по обе стороны проспекта на отдельные фрагменты, каждый из которых характеризовался особыми, отличными от соседей архитектурными решениями. Этому способствовало и большое количество выходящих на магистраль переулков. В отличие от улицы Горького их не пытались прятать под арками новых домов, а оставляли в неприкосновенности. Однако пересечения не только с переулками, но даже с Садовым кольцом при этом никак не подчеркивались.
Завершающая магистраль Арбатская площадь также попала в поле зрения проектировщиков. Но вряд ли представленные проекты могли рассматриваться сколько-нибудь всерьез, поскольку не учитывали уже ведущихся на площади работ по реконструкции здания Наркомата обороны. Очевидно, очередную шутку сыграла с московскими архитекторами их разобщенность – не знает правая рука, что делает левая!
Зато старательно врисовывали зодчие в свои прекрасные перспективы контуры Дворца Советов, а заодно и пару обелисков «на темы сталинской конституции», которые предполагалось поставить на новой улице, правда, непонятно, в каком месте и с какой целью. Но так уж в то время понимали московские архитекторы «синтез искусств». Почти ни один проект не обходился у них без огромных статуй, обелисков, арок, понаставленных в самых неподходящих местах и без всякой осмысленной цели, а так – как левой ноге захочется. Руководство города смотрело на эту откровенную бутафорию, морщилось, иногда даже указывало на ее полную никчемность, но от этого ничего не менялось – в следующем проекте обелиски и статуи вновь красовались посреди очередной улицы или на крыше очередного заводского цеха. Так что картинка с обелисками, как и ряд ей подобных, могла рассматриваться лишь как красивая и совершенно беспочвенная мечта.
В целом же проект застройки представлял собой набор отдельных центрических композиций, связь между которыми практически отсутствовала. Заслуживавшая всяческого одобрения попытка избежать решения проспекта Конституции в виде скучного коридора привела к возникновению ряда спорящих, противоречащих друг другу локальных акцентов[341].
Такой представлялась Арбатская площадь проектировщикам 1930-х гг. Две башни в середине отмечают начала проспекта Конституции – будущего проспекта Калинина. Правее от площади отходит Арбат, левее – улица Воровского
Форпроект проспекта Конституции. 1940 г. Перспектива южной стороны. На заднем плане угадываются обобщенные очертания Дворца Советов
Самый же главный недостаток проекта не зависел от воли его разработчиков. В те годы все отдавали себе отчет, что в условиях своеволия зодчих, которым будут переданы заказы на проектирование отдельных зданий, вряд ли удастся выдержать задуманную композицию на всем протяжении проспекта. Кроме того, сокращение расходов на гражданское строительство в тревожные предвоенные годы заставляло предполагать, что проект будет реализовываться не комплексно, а поэтапно. Следствием этого неизбежно должно было стать распадение задуманного ансамбля на ряд фрагментов. А поскольку архитектурные вкусы постоянно менялись, то разница между фрагментами становилась бы все более ощутимой с увеличением разницы во времени их реализации.
Но, несмотря на многочисленные недостатки и очевидную с точки зрения нашего современника некоторую наивность, проект Нового Арбата представлял собой пример цельного ансамблевого подхода к решению магистрали. Именно так он и был оценен архитектурной общественностью.
Казалось, что после некоторых доработок он имеет все шансы быть воплощенным в жизнь, пусть даже поэтапно, не в полной мере. Остается только гадать, выиграла или проиграла бы Москва, если бы дальнейшую проработку проекта, а затем и его реализацию не остановила война. Наиболее вероятным представляется вариант повторения улицы Горького. Комплексности работ добиться бы вряд ли удалось, проектирование зданий поручили бы нескольким архитекторам, каждый из которых постарался бы по мере возможности проявить свою творческую индивидуальность, в той или иной степени отходя от предварительных наметок Чернышева. В результате вдоль нового проспекта выстроилась бы вереница эффектных, но не складывающихся в единый ансамбль домов. И уж конечно, никто не стал бы заниматься решением столь низменных вопросов, как организация пешеходных и транспортных потоков или загрузка располагаемых в первых этажах магазинов. В результате в центре города возникло бы некое подобие улицы Горького – прекрасной, поистине столичной магистрали, формирующей парадное лицо Москвы, но вместе с тем слишком тесной, слишком перегруженной функциями, с мрачными и неорганизованными задворками.
Именно такой прогноз можно сделать на основании итогов обсуждения форпроекта, которое свелось к оценке архитектурно-композиционных достоинств нарисованных зодчими зданий. Кажется странным, что совершенно не рассматривались вопросы организации движения транспорта, размещения предприятий обслуживания, наконец, такая столь важная вещь, как экономические аспекты. Никто не задавался вопросом: как сохранить побольше материально ценных сооружений?
Но зато важным достижением московских градостроителей стало осознание, наконец, необходимости комплексного подхода к реконструкции города. Свидетельством этого стала разработка нескольких вариантов проекта Новоарбатского моста, практически совпавшая по времени с проектированием магистрали.
Мост для нового проспекта
Место для нового моста представляло значительные сложности для проектирования – на небольшом по протяженности участке реки достигалась уникальная для Москвы плотность мостовых сооружений. Чуть ниже по течению от места возведения нового моста уже стояли мосты метро и Бородинский, а выше – железнодорожный мост Окружной дороги. Помимо них выше Новоарбатского и ниже Бородинского моста должны были возникнуть мосты Третьего кольца.
Поэтому при разработке проектов авторам ставилась задача достичь сочетания нового моста со своими соседями. Ближайший мост метро легко взлетал над рекой металлической аркой, поэтому Новоарбатский решили запроектировать по контрасту – либо еще более легким, либо, наоборот, подчеркнуто массивным. В этом случае, поскольку его конструкции предусматривались также легкими, металлическими, требовалось архитектурное оформление, зрительно утяжеляющее пролетные строения.
Два варианта проекта разработал проектный отдел треста № 3 Главводспецстроя (автор – инженер Н.И. Ермолин), еще один представила мастерская архитектора А.В. Власова. Последний вариант был, пожалуй, наиболее интересным в конструктивном отношении. Мост предполагался в виде трехпролетной балки, которую в самом длинном, речном пролете поддерживали легкие арки из металлических труб, наполненных бетоном. Береговые устои проектом не предусматривались – по аналогии с Большим Устьинским мостом. Благодаря передовой конструкции Новоарбатский мост по проекту А.В. Власова выглядел бы легче не только своего ближайшего соседа, но и любого из москворецких мостов. Конструктивная идея представляла в то время еще не просохшую новинку, что, с одной стороны, было неплохо, но с другой – внушало опасения из-за отсутствия достаточного опыта реализации.
Макет застройки проспекта Калинина осматривает Председатель Совета министров СССР Н.С. Хрущев
Два варианта конструкции моста, выполненные Н.И. Ермолиным, различались решением береговых пролетов. В одном варианте они походили по типу на уже новые стальные московские мосты, в другом – решались бетонными сводами. Промежуточные опоры вследствие этого получались более массивными, чем в первом варианте. За архитектурное оформление ермолинских вариантов взялись три архитектора – Л.М. Поляков, А.К. Буров, Н.Я. Колли.
