Не говори маме - Юлия Сергеевна Соколова
Я снова кричала изо всех сил, но помощь так и не пришла. Ни сотрудники гостиницы, ни коллеги, которые жили там же и могли слышать мой крик, не отреагировали.
Ехать домой в таком виде я не решилась. Две недели пришлось оставаться в отеле, чтобы не пугать своим видом детей».
КОММЕНТАРИИ К ДЕСЯТОЙ ГЛАВЕ
Сообщники:
1. Мать.
Не поверила своей семилетней дочери. Повторно ее травмировала, обвинила во лжи, встала на защиту педофила.
2. Свидетели.
Все люди, которые слышат крик о помощи и не вызывают полицию.
ПОСЛЕДСТВИЯ СЛУЧИВШЕГОСЯ, С КОТОРЫМИ А. ПРИШЛА В ТЕРАПИЮ
Сложные, отягощенные обидами и злостью отношения с родителями. Конфликтные отношения с детьми, потому что А. чрезмерно опекает их. Она не может и не готова рассказать им, что с ней случилось и что именно в этом главная причина ее тревоги за сына и дочь.
А. пережила 25 (!) эпизодов изнасилования с 15 до 35 лет.
В терапии мы также работали над нарушением ее пищевого поведения – компульсивное переедание. Она всю жизнь борется с лишним весом.
Благодаря работе в терапии А. научилась строить отношения с детьми так, чтобы не мешать им жить и взрослеть. Постепенно она перестала контролировать каждый их шаг.
Она научилась защищать личные границы в отношениях с родителями – они злоупотребляли ее материальной помощью, хотя были вполне здоровыми и крепкими людьми.
А. развелась с мужем, который на протяжении долгих лет не работал, сидел у нее на шее.
И в итоге, А. смогла сменить работу, где ее унижали и оскорбляли коллеги и руководство, несмотря на ее высокий профессионализм и должность. Научившись отстаивать себя, А. выбрала компанию, где пользуется уважением как специалист и личность.
А. прошла терапию до конца, чему я очень рада. Это редко бывает с женщинами, пережившими множественные изнасилования. Она продолжает находиться в моем клиентском поле. Когда ей нужна поддержка, она знает, что может обратиться за консультацией.
РЕКОМЕНДАЦИИ К ДЕСЯТОЙ ГЛАВЕ
Что необходимо делать, чтобы ваш ребенок не пережил подобное:
• Верьте детям. Говорите и показывайте своим уравновешенным, стабильным поведением, что ребенок может вам доверять, может на вас опереться.
• Ребенок должен знать: если он вам доверился, за этим не последует наказание
• Будьте внимательны к любой информации, которую сообщают дети. Обязательно перепроверяйте ее.
На этом я хочу завершить десятую главу. Осталась заключительная, одиннадцатая. Я уверена: пока вы читаете, у вас в голове рождаются свои инструкции по безопасности детей.
Важно помнить: если мы жестоко обращаемся с нашими детьми, мы делаем из них потенциальных жертв педофилов и других преступников.
Глава 11
Священник
Это одна из самых непростых для меня терапевтических историй. Д. обратилась ко мне, когда ей было 30. Общительная, открытая, любит организовывать развлечения для друзей и коллег. Работает в рекламном отделе. У нее все складывается в карьере, но не в личной жизни. Ко мне на терапию Д. пришла с желанием проработать последствия насилия с которым она столкнулась в детстве.
РАССКАЗ Д.
«Я из религиозной, многодетной семьи. Родители исповедуют протестантство и ходят в церковь много лет.
Пастор нашего прихода пользовался огромным уважением, считался святым человеком, а его семья – идеальной.
У нас в общине была традиция: к священнику домой, каждую неделю, привозили одну из девочек прихода. Она занималась домашним хозяйством, показывая свое усердие, смирение, послушание, и обучалась бытовым навыкам под присмотром супруги пастора.
Когда мне было девять лет пастор выбрал меня. В его доме я мыла посуду, пол, готовила еду. На третий вечер (а ребенка обычно оставляли на неделю) его жена внезапно решила пойти на прогулку вместе с детьми.
Когда мы остались одни началось невообразимое. Пастор стал рассказывать, как был свидетелем моего рождения – присутствовал на родах, благословлял меня. Он назвал себя наместником Бога на Земле.
Пастор сказал, что я должна проявлять свою любовь к нему, а через него – к самому Богу, и он научит меня, как это нужно делать. Потом он сел на стул, расстегнул штаны и достал член. Священник приказал мне облизывать и сосать его, предупредил, что из члена будет выделяться «волшебная жидкость» и я обязана ее проглотить.
Предварительно он намазал свой член смородиновым вареньем, чтобы мне «было приятнее любить его и Бога». Я испытывала жуткое отвращение и тошноту.
Я молча подчинилась. Сосала, облизывала, проглатывала – выполняла его инструкции. Потом он содрал с меня одежду и изнасиловал – анально и вагинально.
Ночью у меня все болело, я не могла ходить, вставать, сидеть. Через два дня приехала мама. Она спросила, почему я так странно хожу. Я сказала: «Мама, я играла в саду, залезла на дерево и укололась веткой прямо там».
Представляете, мама приняла такое объяснение. Я попросила ее забрать меня домой. Дома я ничего не рассказала ни папе, ни маме. Интуитивно понимала, для всех людей прихода пастор – святой человек. Мне никто не поверит.
Через месяц он снова сказал, чтобы меня отправили к нему. Мама пообещала привезти меня. Я смогла притвориться больной и избежала поездки.
Несколько раз мне удавалось уклониться от встреч с ним. Однажды, когда вся моя семья отправилась за продуктами, он приехал к нам и снова пытался меня изнасиловать. Я выбежала на улицу, где он прекратил меня преследовать – соседи могли увидеть. С тех пор пастор меня не трогал.
Спустя два года я поделилась своей историей с одной из сестер. У меня много двоюродных братьев и сестер – мы все из одной церкви.
Сестра в ответ на мой рассказ, призналась, что когда ей было восемь лет, он сделал с ней то же самое. Я стала говорить с другими. Оказалось, среди моих двоюродных сестер было изнасиловано 18 девочек от 8 до 13 лет.
Когда у нас начинались менструации, мы его переставали интересовать. Священник заменял нас на девочек помладше, чтобы те не беременели.
Некоторые девочки забеременели после изнасилования – священник не знал, что у них уже начались месячные. Среди прихожан был врач-гинеколог. Доктор состоял в сговоре с пастором и по его указанию делал нелегальные аборты жертвам.
Почему мы молчали? Пастор внушил – нам никто не поверит и Бог накажет наши семьи. Он говорил: если мы расскажем, то родителей отлучат от церкви, они больше никогда не смогут быть частью общины. Разве мы могли так подвести своих родных и разгневать
