Манфред Кох-Хиллебрехт - Homo Гитлер: психограмма диктатора

О самоуверенных планах закончить войну осенью 1941 года на линии Архангельск — Астрахань пришлось забыть. Теперь нужно было думать о том, как обеспечить резервами 50–60 дивизий. Их удалось кое-как обеспечить оружием, но для снабжения зимним обмундированием катастрофически не хватало транспорта. В результате 21 декабря 1941 года министр пропаганды Геббельс объявил по радио о сборе теплой одежды для солдат, замерзающих на фронте. Немецкое гражданское население отправляло в действующую армию теплые пальто, пледы, одеяла, шерстяные вещи и даже лыжи. Геббельс мог поздравить себя с «установлением прочной связи между фронтом и тылом». Однако все собранные теплые вещи поступили на фронт только весной. Немецкие солдатские сапоги с кованной подошвой не защищали от холода, из-за чего в армии начались повальные случаи обморожения ног. Оставленные без помощи родины солдаты, оказавшиеся в таком ужасном положении, были захвачены или сами сдались в плен русским.[98]

«Чудо-оружия» Гитлера, при помощи которого он надеялся успешно закончить войну, не существовало. После войны Альберт Шпеер заявил, что «с точки зрения военной рациональноста "Фау" представляли собой бесполезную трату ценных стратегических материалов».[99] Он считал, что только что появившаяся ракетная техника имела бы важное стратегическое значение, если бы использовалась как средство ПВО, а не наступательное оружие, на чем настаивал Гитлер. Но все это не больше, чем праздная спекуляция. Как пишет Марфред Pay, чтобы по-другому составить планы перевооружения и ведения войны, нужно было по-другому организовать систему власти в третьем рейхе и само государство, что «не могли сделать люди типа Гитлера, но без Гитлера не было бы и войны».[100]

Как только Гитлер вмешивался в ход военных операций, не слушая советов профессионалов, это сразу же имело самые катастрофические последствия. Наступление в Арденнах, начатое 16 декабря 1944 года, было целиком и полностью идеей Гитлера, который принимал самое активное участие в планировании этой операции. Он «снова поставил на карту свою удачу в игре, в которой он не имел ни малейшего шанса на выигрыш».[101] Последнее крупное наступление вермахта во второй мировой войне после первых успехов обернулось страшным поражением, ущерб от которого не только превысил потери в Польской кампании. В Арденнах были уничтожены последние немецкие резервы, которых так не хватало на Восточном фронте, что позволило Красной Армии форсировать Вислу, быстро дойти до Берлина, захватить столицу и положить конец правлению Адольфа Гитлера.

Планы Гитлера по переселению немецких крестьян из Германии на захваченные земли на Востоке также потерпели полное фиаско. Единственными, кого фюреру действительно удалось переселись, стали южные тирольцы и русские немцы, которые в результате его политики утратили свою родину.

Еще одним неудачным предприятием оказалась кампания по борьбе с курением, развернутая Гитлером в Германии. Он даже создал при Йенском университете специальный научно-исследовательский институт, открытый в апреле 1941 года, который должен был найти способ отучить немцев от этой вредной для здоровья привычки. В стране были развернуты громкие антитабачные пропагандистские мероприятия, появились красочные плакаты с лозунгами «Немецкая женщина не курит!». Однако женщины, работавшие на оборонных заводах, продолжали курить. Точно так же в армии выкуренная перед атакой сигарета являлась почти обычаем, и бороться с этим было бесполезно. А после окончания войны в поверженной Германии столь ненавистные фюреру сигареты превратились в национальную валюту.[102]

Вызывает удивление тот тщательный рациональный подход, с которым Адольф Гитлер планировал массовое промышленное истребление людей в ходе своего самого страшного преступления — Холокоста. Однако сама по себе политика Гитлера в отношении евреев была полна противоречий. Сперва он хотел выслать их в Палестину, хотя 1 июня 1937 года министр иностранных дел фон Нойрат выступил против создания в этом регионе еврейского государства, поскольку там нет возможности принять всех евреев, хотя это место является для них таким же священным местом, как Ватикан для католиков. Еще более нереальным и далеким от действительности был план переселить евреев на Мадагаскар, возникший после разгрома Франции. Также провалился и план создания гетто в Польше, где евреи должны были проживать в ужасающих условиях и медленно вымирать. Данный план натолкнулся на сопротивление вермахта, который не желал во время войны с Советским Союзом иметь у себя в тылу подобные поселения.

После удачного начала войны с Россией Адольф Гитлер решил выселить евреев в Припятские болота. Однако после поражения немецкой армии под Москвой в конце 1941 года об этом не могло быть и речи.

«Окончательное решение» еврейского вопроса, на которое Гитлер дал согласие, стало результатом не только присущей ему безжалостности, но и самым жестоким доказательством всей бессмысленной политики нацистов, которая в конечном итоге привела не к уничтожению евреев, но к созданию государства Израиль.

Единственным мероприятием, которое удалось Гитлеру за всю его 12-летнюю карьеру рейхсканцлера, стало самоубийство — он выстрелил себе в рот и умер на месте. Однако приказ фюрера полностью уничтожить тело, кремировав его в саду рейхсканцелярии, не был выполнен до конца. Плотный артиллерийский обстрел не позволял поддерживать пламя в воронке, куда после самоубийства вынесли труп Гитлера, и его сильно обгоревшие останки попали в руки советских войск.

Исходя из всего вышесказанного, о какой-либо успешной карьере Гитлера не может идти и речи. Никакой вспышки или озарения не было. Оставив в стороне моральный аспект проблемы, можно говорить о биографии игрока, который в течение чуть больше десятилетия, с начала 30-х до середины 40-х годов, несколько раз срывал банк, но быстро проигрался, поскольку поставил на карту все, что имел.

1.3. Попытки объяснения

Существующие объяснения феномена Гитлера можно признать удовлетворительными лишь отчасти. В июне 1945 года, уже находясь в плену, Альберт Шпеер писал: «Произошло необъяснимое историческое событие, которое человечество сможет оценить только по прошествии определенного времени». Отбывая заключение в тюрьме Шпандау, он развил свою мысль более подробно и пришел к следующим выводам: «Гитлер был продуктом определенной исторической ситуации. При нормальном течении событий он так и остался бы неудачником, мелким бюргером, который удивлял бы сограждан своими демоническими припадками. Все его фантазии не вышли бы за рамки брошюрок, которые бы писал этот одиночка».[103]

Нельзя признать неверной теорию, согласно которой взлет Гитлера объясняется простым стечением крайне неудачных обстоятельств, однако она не может считаться полностью удовлетворительной. Не подлежит сомнению то, что, к несчастью, Гитлеру часто и очень сильно везло. Как пишет Эберхард Йекель, «постепенное укрепление его власти не столько было предопределено какими-то вескими причинами, сколько являлось результатом случайного стечения обстоятельств, поэтому исследователь не может сбрасывать со счетов роль случая в истории».[104] По мнению Альфреда Хойса, «весь национал-социализм является чистой случайностью».[105] Тем не менее это позволило определенной личности с холодным расчетом и безоглядным оппортунизмом использовать случай в своих интересах.

Кроме того, Гитлеру очень помогли два события, серьезно повлиявшие на дальнейший ход истории. Подавляющее большинство немцев восприняли условия Версальского мирного договора как национальный позор, что давало великолепный шанс для популистских спекуляций. Еще в 1930 году историк Фридрих Майнеке писал: «Версальский мир является главным условием появления национал-социализма».[106] Спустя четыре года эту мысль развил юрист Карл Шмит, который писал, что крушение Германии в 1919 году стало отправным пунктом для Гитлера. В фюрере нашли свое выражение «вся сила сожаления о горести этого падения и воля к политическим действиям», направленным на то, чтобы изменить существующее положение вещей. Вторым по важности событием, обеспечившим успех Гитлера, был всемирный экономический кризис. В тяжелейшей ситуации, из которой не могли найти выхода традиционные политики, многие поверили в обвинения и рецепты Адольфа Гитлера. Увеличение голосов, поданных на выборах за НСДАП, было прямо пропорционально росту безработных. В этих кривых, как в зеркале, отразилось развитие кризиса немецкой экономики.

В одном из своих выступлений 12 октября 1932 года рейхсканцлер фон Папен прямо заявил: «Господин Гитлер, Вы здесь только благодаря сложившейся чрезвычайной ситуации». Этим словам вторил сам Гитлер: «Если бы не счастливый случай, меня бы не было здесь, меня бы не было вообще!»