В. Наумов - Кронштадт 1921
По поручению Начальника Дивизиона КОЛЕСОВА говорил по телефону с "ПЕТРОПАВЛОВСКОМ" и на вопрос "ПЕТРОПАВЛОВСКА" о настроении Дивизиона ответил что-то неопределенное, но близкое к присоединению к Кронштадтской резолюции. Об этом разговоре доложил общему собранию Дивизиона неправильно, а именно доложил, что будто бы он ответил "ПЕТРОПАВЛОВСКУ", что "команда присоединилась к их резолюции и решила послать делегата на "ПЕТРОПАВЛОВСК". По окончании собрания входил в состав дополнительного караула, наряженного КОЛЕСОВЫМ.
В перечисленных фактах гр. САХАРУСОВ сознался.
В свое оправдание указывает, что неверное изложение общему собранию разговора своего с "ПЕТРОПАВЛОВСКОМ" сделал "необдуманно, ибо команда начала уходить из ангара, где происходило общее собрание". "Отправился говорить по телефону нехотя". "На дежурство назначен был КОЛЕСОВЫМ, вооружен не был, о цели дежурства не справлялся, предполагая тревожное время и необходимость охраны разных секретных бумаг, которые доверялись мне Комиссаром и находились в письменном столе".
ПОСТАНОВИЛИ Сахарусова расстрелять
КАРЦОВ Геннадий Геннадьевич, 26 лет, дворянин, начальник 2-го Гидро-отряда Дивизиона, женат (жена, сын полутора месяцев), беспартийный, на платформе Сов. Власти. Окончил Морской Кадетский корпус, б. лейтенант, под судом и следствием не был.
На общем собрании Дивизиона предлагал свои услуги отвезти делегатов в Кронштадт на аэроплане М9. Дежурил по Дивизиону вместо отстраненного коммуниста ТАСКИНЕНА. После собрания в Штабе Дивизиона говорил коммунистам-летчикам ЛИНДЕЛЮ, АДАМСОНУ и ТАСКИНЕНУ, что "хватит вам летать, завтра будете болтаться на шнурке, как вот эта электрическая лампочка на проводе".
Не признавая себя виновным, представил следующие объяснения:
1) Я лично этого не предлагал. Дело было так: когда был разговор на собрании о том, что нет подводы для делегатов в Кронштадт, то стоявший со мной летчик ЛИНДЕЛЬ провел со мной частный разговор о невозможности лететь в такую пору и погоду. Стоявший впереди тов. КАЙРЕС, не поняв нашего разговора, сказал Председателю, что тов. КАРЦОВ предлагает на М9. Председатель спросил у меня, возможно ли это. Я ответил, что трудно, так как лететь нельзя, а если идти под мотором по льду, то сгорит мотор. Председатель летчик КОЛЕСОВ согласился с этим, и вопрос на том был окончен.
2) Назначая меня вместо ТАСКИНЕНА, тов. КОЛЕСОВ объяснил потом на мой вопрос, что ТАСКИНЕН плохо понимает по-русски (он финн).
3) ЛИНДЕЛЬ был одним из лучших моих приятелей в Дивизионе. Он большой комик, я тоже часто дразнил его шутя и смеясь. Будучи молодым и очень горячим летчиком, он постоянно рвался летать, и у нас на эту тему часто бывали споры. В этот раз, видя ЛИНДЕЛЯ ходящего по канцелярии, я действительно по-дружески, шутя сказал ему: "Ну, пупсик, иди, все равно летать не придется, а то смотри еще вот" и показал ему на шнурок электрической лампочки. ТАСКИНЕНУ и АДАМСОНУ ничего не говорил, они были в это время тоже в канцелярии и, может быть, слышали. Признаю себя виновным в малодушии, не позволившем мне отказаться от дежурства, в каком же либо преступлении против Сов. Власти не чувствую себя виновным.
ПОСТАНОВИЛИ Карцева расстрелять
ЦА ФСБ РФ, ф. 114728, т. 18, лл. 1 — 11. Подлинник.
№ 13
ТЕЛЕГРАММА ТРОЦКОГО КОМАНДУЮЩЕМУ БАЛТИЙСКИМ ФЛОТОМ КОЖАНОВУ
ПЕТРОГРАД ТОВАРИЩУ КОЖАНОВУ Копия КОМИТЕТ ОБОРОНЫ
Предлагаю помощнику по политической части т. Кузьмину и начпубалта т. Батису не вступать в исполнение своих обязанностей впредь до нового распоряжения.
20 марта 1921 г. НР 44
Предреввоенсовета ТРОЦКИЙ
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 65, л. 80. Телеграфная лента.
№ 14
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА ЗОСИМОВА, КОМИССАРА БРИГАДЫ ЛИНЕЙНЫХ КОРАБЛЕЙ
По делу Кронштадтского мятежа 18 марта 1921 г. показал: В ночь с 25 на 26 февраля с. г. была избрана делегация на кораблях "Севастополь" и "Петропавловск" для посылки в Петроград для выяснения положения дел в Петрограде в связи с волынкой, так как ходили слухи о расстрелах. Делегаты возвращались в Кронштадт уже с воскресенья 28 февраля, я приехал в Кронштадт в понедельник 1 марта, тогда же приехали и остальные делегаты. 1 марта состоялось на "Петропавловске" бригадное собрание, на котором присутствовал т. Кузьмин, комиссар Балтфлота. На этом собрании была предложена резолюция Петроморбазы, но эту резолюцию слушать не хотели, была принята резолюция "Петропавловска". Против резолюции голосовало немного, я голосовал против, т. Кузьмин воздержался, но безусловно он был против и надеялся на гарнизонное собрание. На завтрашний день 2 марта было назначено гарнизонное собрание на Якорной площади, присутствовал т. Калинин — председатель ВЦИК и Кузьмин; открыл собрание председатель Кронштадтского исполкомам Васильев, он же председательствовал на этом собрании, предложена была и принята резолюция "Петропавловска". Голосовали против резолюции Калинин и Васильев, говорят, голосовали и другие, но небольшое количество в сравнении с массой собрания. Голосовал ли Кузьмин против резолюции, сказать не могу, так как отсутствовал. На бригадном собрании председательствовал Петриченко.
Уже на бригадном собрании 1 марта с. г. до обеда была принята резолюция разоружить коммунистов (говорилось об усилении караулов), а после обеда команда сама по себе выстроилась и выставила караулы, где им нужно было, и таким образом уже 1 марта комитет захватил в свои руки оружие и выставил караул у Петроградских ворот.
Что же касается вооруженного сопротивления мятежников, могу объяснить следующее:
Все распоряжения по этому поводу должны были исходить от комиссара штаба Кронштадтской крепости т. Новикова, а главным образом от т. Кузьмина — комиссара Балтфлота, который все время с 1 марта присутствовал там и должен был отдавать решительные распоряжения. Кроме того, насколько мне известно, вопрос об организации сопротивления решался в парткоме, но, будучи членом парткома, я не знал, чем было решено. Таким образом организация сопротивления не была проведена, вероятно, надеялись на благополучный исход только благодаря агитации.
Относительно коллектива линкоров "Севастополя" и "Петропавловска" могу показать следующее: комиссаром линкора "Севастополь" был Чистяков, но почти накануне мятежа было получено приказание сдать дела.
На бригадном собрании Чистяков призывал к борьбе с непорядками в деревнях. Затем он куда-то исчез, вероятно, уехал в Петроград, в Кронштадте, кажется, не оставался. После организации ревкома было собрание коллектива "Севастополя", — коллектив присоединился к резолюции кронштадтцев, то есть признали ревком и в то же время не выходить из партии и бороться против бюрократизма, это было напечатано в газетах ревкома.
Состоялось также собрание коллектива и "Петропавловска". Там картина другая. На собрании плутонговый командир (фамилию забыл) поставил ребром вопрос, кто хочет выйти из партии, тот должен заявить теперь же. По этому предложению вышел только один из партии. На собрании была принята резолюция, не признающая ревкома и требующая гарнизонного собрания коммунистов, вследствие этого были арестованы 12 товарищей. После этих арестов вышли из партии 18 человек. Когда мы сидели в тюрьме, то один из плуткомов, тоже сидевший с нами в тюрьме, передавал, что когда весь комсостав "Севастополя" ужинал в каюте, то пришедший туда старший помощник Карпинский предложил тост за Антанту.
Начальник тюрьмы с начала существования ревкома быт коммунист ТУЗОВ, но дня затри перед наступлением его сменили, и начальником был назначен занимавший должность помощника Тузова, а при старом режиме был надзирателем, Макаревич. Как передавали намеками, а ныне открыто, из уголовных, говорили, что нам 18 марта назначен день казни, причем предполагалось в нашу камеру бросить гранату и этим заставить бежать из камеры, а затем расстреливать из пулемета, стоявшего у выхода. ШУСТОВ — комендант тюрьмы от ревкома и "Петропавловска" при нашем освобождении забрался на крышу и бросал ручные гранаты. Тузов оказался на высоте своего положения. Когда началось наступление, то он вышел из квартиры, нашел курсантов и повел их нас освобождать, и благодаря ему мы были освобождены.
Зосимов
Допрашивал Уполномоченный Карусь
18/3-21 г.
ЦА ФСБ РФ, ф. 114728, т. 175, л, 10. Заверенная копия.
№ 15
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА ВАСИЛЬЕВА
Опрошенный гр[ажданин] ВАСИЛЬЕВ Павел Дмитриевич, б[ывший] Председатель Кронштадтского Совдепа, по делу о Кронштадтском восстании 26 мая 1921 года показал:
24 февраля с. г. в Кронштадте были получены первые известия о том, что в Петрограде происходят волнения рабочих на почве закрытия фабрик и заводов и тяжелого материального положения. Эти сведения исходили главным образом из судовых команд в сильно преувеличенном виде. Считая, что на всякий случай необходимо принять меры, в тот же день по постановлению Партийного Комитета созвано собрание организаторов Рабочих Коллективов, где ими было предложено выделить из каждого Коллектива по 3–5 чел. надежных коммунистов и установить дежурства 2–3 товарищей для постоянного дежурства в Коллективах. Из выделенных же товарищей был составлен Отряд в 80 человек, разделенных на четыре смены, несших дежурства в помещении партийного К[омитета]. Отряд и дежурный взвод были предназначены на помощь большому отряду Особого отдела и находились под его командованием.
