Сергей Бабурин - Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ

Была надежда, что разберется кассационная инстанция. Подтвердили — если попадем к женщине, то она будет реально внимательно изучать дело, если к мужчине — он «куратор» и партнер Чечко. Попали к женщине. Радость наша с дочерью Виды Антановны была большой, но преждевременной: пропала обвиняемая.

Федеральный судья пыталась найти потерю в здании суда, включала режим видеоконференции с СИЗО, выходила даже к нам, звонила по телефонам — глухо. Из камеры СИЗО нашу подопечную забрали утром, где находится — не известно. Дело отложили.

А провела В.А. Гуркина тот день в СИЗО в какой-то другой камере. Через неделю мы попали уже к мужчине и он, не скрывая недоброжелательства и к обвиняемой, и к ее адвокату, проштамповал решение районного суда.

Еще круче история была в Омске.

Татьяна Басак работала у меня секретарем в деканате юридического факультета ОмГУ. В 2000 году она, уже эффектная молодая женщина, пришла ко мне на прием как к адвокату, пытаясь отстоять невиновность своего мужа. Морозным днем 4 декабря 2000 г. я посетил в исилькульской колонии УХ 16/4 Олега Константиновича Волкова. Мне запал на сердце этот мужественный парень. Его история — не исключение в те мутные годы.

В 1998 году один из руководителей исполнительной власти Омской области пригласил преуспевающего бизнесмена О.К. Волкова на встречу и предложил уступить ему Дворец молодежи. Волков отказался.

— Пожалеешь! — предупредил хозяин кабинета.

Вспомнили историю, как в 1993 году на фирму, которая принадлежала О. Волкову, совершили налет рэкетиры, но нападение было отбито охраной. Главари погибли, а рядовых бандитов повязали прибывшие милиционеры. Поскольку за бандой числились похищения, пытки и убийства бизнесменов, оставшиеся в живых бандиты получили сроки.

В 1998 году неожиданно эти рэкетиры превратились в безобидных торговцев, а у бойцов охраны стали добиваться признания, что приказ стрелять по безоружным посетителям им дал О. Волков. Но для отличившихся в 1993 году парней Волков был человеком с улицы, их начальник — это генеральный директор. Почему-то это следователей не устроило и тогда они вдруг «выяснили», что О. Волков, конечно, не давал приказа — он сам стрелял.

Охранники это отрицали, 26 человек в общей сложности дали показания, что О.К. Волков вообще в момент перестрелки в фирме отсутствовал, был в другом месте. Однако, вышедшие как раз на свободу недобитки 1993 года злорадно подтвердили, что стрелял именно О. Волков.

Пятнадцать лет лишения свободы.

И через Верховный Суд, максимум, что удалось — чуть уменьшить срок лишения свободы. Не больше, потому что дело 1993 года загадочным образом «отсырело», не сохранилось ни одного подтверждения, что напавшие на фирму люди имели оружие.

Что говорить: если не с человеческой, то с юридической точки зрения бывало и еще круче.

Довелось выступать защитником в Петербурге по делу главного редактора газеты «Новый Петербург» Алексея Андреева. И вновь ко мне обратились только в судебной стадии.

А. Андреев обвинялся в клевете путем публикации газетой двух статей, порочащих честь и достоинство прокуратуры города. Его приговорили к трем годам лишения свободы, но хоть условно. Один существенный нюанс: в деле имелся документ об отказе следователя в возбуждении уголовного дела против автора этих двух статей в связи с отсутствием состава преступления.

А ведь по этому составу и привлекаются только (!) авторы.

На этот раз через Верховный Суд России удалось отменить приговор, а повторное рассмотрение дела в Санкт-Петербурге закончилось оправдательным приговором.

С судебной реформой за минувшие двадцать лет мы явно ушли не туда. Понимаю теперь большевиков в 1918, когда они не стали реформировать, а просто упразднили буржуазные суды, поставив во главу угла революционное правосознание.

Не хотим? Не хотим! А что делать? Делать то что-то серьезное надо. С тотальным беззаконием, в том числе и судебным, надо бороться.

Суд присяжных — это обнадеживающий просвет в сегодняшнем лихолетье. Просветы в царстве мрака «срабатывают».

Мне вместе с В.И. Илюхиным, В.П. Комоедовым и В.А. Стародубцевым довелось выступить поручителем при изменении меры пресечения у И.Б. Миронова, обвинявшегося в покушении на Чубайса. Суд принял наше поручительство и освободил Ивана из-под стражи. А, рассмотрев дело по существу, присяжные в отношении И.Б. Миронова и его товарищей вынесли и вообще оправдательный вердикт.

Но сколько мы знаем примеров, когда вердикты присяжных раз за разом отменяются, или тусуются составы присяжных заседателей! Главу города Твери талантливого и строптивого Олега Лебедева осудили просто по нелепому обвинению, но сделали это даже через суд присяжных, вывезя, правда, суд из Твери в Кашин.

Необходимость сохранения и укрепления суда присяжных — одно из обязательных условий возвращения справедливого суда. Пока же очевидно — формируя независимость и несменяемость судей, мы сделали их независимыми от общества, мнения людей, а порой и закона, но надели оковы диктата прямого начальника.

Конечно, как адвокату мне пришлось испытать и горести, и радости, столкнуться профессионально с изнанкой нашей жизни, которая очень редко открывается даже пытливому депутатскому взору. В очередной раз убедился, что в любой, самой прогнившей системе, есть люди, работающие добросовестно, не за страх, а за совесть. Есть они и в судейском корпусе, и в милиции, ныне полиции.

Кстати: не приветствовал, но с пониманием отношусь к переименованию милиции в полицию. Даже припозднились с переименованием! Народная («родная») милиция умерла вместе с советской властью в 1993 году. Как закономерно на смену правоохранительным органам пришли силовые структуры, так и на смену поддерживающей порядок в обществе милиции пришла охраняющая покой политического режима полиция. Когда вновь реально начнется защита интересов общества — появится муниципальная милиция.

Что касается адвокатуры, то она ныне — последний рубеж защиты личности перед произволом государства. Да, адвокаты работают за деньги! Но это дает шанс, что при этом адвокат и работать будет в интересах своего подзащитного. Именно поэтому гарантии адвокатской деятельности, неприкосновенность адвоката, его рабочего места, документов, телефонных переговоров нужны не ему — нужны его клиентам. Высокопрофессиональные, талантливые и мужественные адвокаты в нашем отечестве были пусть не все, но всегда. Удачливые и беспринципные — признак лихих времен, когда судьбы людей решаются не по закону, а по понятиям. Когда все переведено на «ручное управление».

Рад, что ныне у нас все отчетливее крепнет и полнится новыми силами лучшая часть адвокатского сообщества. Нарождается адвокатура, которая сможет защитить не только граждан и юридических лиц. Она должна будет защитить, дай Бог, даже государство от самого государства.

Месть — это постыдно. Однако ее следует отличать от возмездия. Именно о возмездии думаешь, сталкиваясь с проявлением современного государственного произвола, мечтаешь, чтобы ничего не осталось безнаказанным.

Отдельно хочу это обосновать на деле сына моего давнего соратника, народного депутата России И.В. Константинова Даниила.

16 декабря 2013 года я выступил по делу Д. Константинова в Чертановском суде в прениях. Ввиду значимости проблем приведу текст своего выступления:

«Высокий Суд! Уважаемые представители сторон! Высокочтимая публика!

Обстоятельные выступления моих коллег, также осуществляющих защиту Константинова Д.И., во многом облегчили мне задачу. В завершение выступлений стороны защиты я остановлюсь на двух ключевых, итоговых вопросах:

1. Кто такой Константинов Даниил Ильич?

2. Почему Константинов Даниил Ильич находится уже более полутора лет под стражей и обвиняется в совершении уголовного преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 105 УК РФ, откуда взялась и куда делась ч. 2 ст. 296 УК РФ, по которой он также ранее обвинялся?

Начнем с характеристики личности обвиняемого.

Даниил Ильич Константинов родился 05 февраля 1984 года в гор. Ленинграде, имеет высшее юридическое образование. Женат, примерный семьянин. В момент ареста работал генеральным директором ООО „Юр-префект“, ранее не только не судим, но имеет репутацию убежденного борца с преступностью.

Как портрет Д.И. Константинова нарисован в обвинительном заключении?

Человек, убивший несчастного А.Н. Темникова, действовал, по мнению следствия, очень расчетливо. Находясь в общественном месте он, используя незначительный повод, выразившийся во внешнем виде погибшего, стремясь унизить человеческое достоинство последнего, подошел к Темникову и присутствии посторонних лиц — пешеходов, как уверяет единственный свидетель этой сцены Софронов, плюнул Темникову на куртку, спровоцировав ссору, переросшую к радости нападавшего в обоюдную драку. В ходе драки этот будущий убийца, „осознавая противоправность своих действий, действуя дерзко и агрессивно, пользуясь своим физическим, моральным превосходством и пренебрежительным отношением к человеческой жизни вообще, безотносительно личности потерпевшего нанес Темникову А.Н. множественные, не менее семи ударов руками и ногами в область головы и туловища“. Затем, реализуя внезапно возникший умысел на убийство случайно ему встретившегося Темникова, обвиняемый достал имевшийся при нем, по мнению следствия, неустановленный нож и, стремясь умышленно причинить смерть потерпевшему, догнал его на улице, напротив корпуса 6 дома 1 по ул. Газопровод, „в ходе драки нанес ему не менее двух ударов ножом в область расположения жизненно важных органов“. Осознавая, что потерпевший убит, убийца, по версии следствия, с места происшествия скрылся.