Сергей Бабурин - Страж нации. От расстрела парламента – до невооруженного восстания РГТЭУ

— Уважаемые члены экспертного совета! Хочу сделать чистосердечное признание: диссертацию я писал сам.

Раздались гневные голоса:

— Да что Вы, Сергей Николаевич, никто и не сомневается!

— А зачем тогда пригласили?

Задали вопрос по теме моего исследования — что первично, территориальная целостность или права человека. Ответил, что территориальная целостность, ради ее обеспечения иногда необходимо применять и ограничения прав и свобод граждан. Что тут началось! Следующие 20 минут я отдыхал, члены совета спорили между собой, разделившись на два непримиримых лагеря.

Результаты защиты были утверждены.

Через несколько лет друг нашей семьи Р. Пайкович предложил издать монографию в Белграде. Я согласился, но серьезнейшим образом переработал и дополнил исследование. Фактически новая книга — «Мир империй» — была переведена на сербский и издана в Белграде в 2010 году. Она вышла и в России, выдержав несколько изданий.

Большой честью для меня стало то, что на представление книги на юридическом факультете Белградского университета приехала и выступила легендарная Смиля Абрамова, академик, ветеран югославского партизанского движения периода мировой войны. Зал приветствовал ее стоя. Я — особенно.

Наиболее значимое научное направление связано для меня с реинтеграцией послесоветского пространства и отношениями Российской Федерации и Республики Беларусь. Но об этом — в другое время.

Потому не удивительно, что в 2000 году, перестав быть депутатом, я был приглашен выдающимся отечественным социологом, академиком Г.В. Осиповым в Институт социально-политических исследований РАН, и стал его заместителем. Период моей работы под дружеским наставничеством Г.В. Осипова в ИСПИ РАН был наполнен радостью творческого общения и товарищества. Высочайшие профессионалы своего дела, подвижники науки, собравшиеся в дружном коллективе института, меня тепло приняли и многим помогли.

Путь юриста: защита чужих прав как профессия

Еще в период работы Государственной Думы второго созыва я сблизился с членами Межрегиональной коллегии адвокатов помощи предпринимателям и гражданам. В 2000 году из почетных гостей перешел в разряд действующих адвокатов, а после серьезного внутрикорпоративного кризиса, возглавил коллегию. Я оправдал доверие избравших меня руководителем коллег — с принятием закона об адвокатуре все они успешно были включены в реестры.

Но главное — непростой адвокатской работой я зарабатывал на жизнь в 2000–2002 годах, что позволило достроить загородный дом и рассчитаться с кредитом. 11 февраля 2001 г. о. Владимир Волгин в сопровождении молодого о. Димитрия Васильева, своей матушки, а также нашей с Таней крестной, блистательной народной артистки России Екатерины Васильевой освятил наш дом.

Не скрою, деньги зарабатывались только на гражданских и арбитражных делах. Доходные уголовные, как правило, были скандальны, а с соратников-патриотов деньги брать было не с руки.

С царящим в родном Отечестве беззаконием я столкнулся в полном объеме. И дело не только в том, как в 2007 году все судебные инстанции проштамповали законность снятия Народного Союза с выборов, а в 2013 году судья Тверского районного суда К.А. Рачина сочла мое увольнение в период тяжелой болезни законным в связи с тем, что я «злоупотребил своим правом» болеть, не ставя в известность министерство.

Я говорю о своей адвокатской практике, когда я столкнулся воочию с несчастьями и горестями очень многих людей. Адвокатская жизнь тяжела чужими страданиями.

Над центральным входом в здание Верховного Суда Российской Федерации в Москве высится эффектная скульптура древнегреческой богини Фемиды — с весами и мечом. Что изумляет людей знающих — без обязательной для справедливого решения повязки на глазах. Фемида без повязки — для любого юриста нелепость, неправильность. Мы все много и дружно иронизировали по этому поводу, но Верховный Суд и все лица, к нему причастные, не стали ничего менять и объяснять.

И всем, наконец, стало понятно: мы живем в эпоху другого понимания беспристрастности и законности, в эпоху другой Фемиды — Фемиды без повязки на глазах. Скульптура, казавшаяся недоразумением, вдруг стала ярким символом нашего безвременья, переполненного неправосудными приговорами и заказными делами. Конечно же, Фемида внимательно смотрит на всякого входящего в суд человека, чтобы этот всякий понимал, что оценен и его портфель, и его кошелек, и его автомобиль, и даже его счет в банке. Такое время. Если не разглядела — звоните!

Юрий Шутов в Санкт-Петербурге, на процесс которого в Кресты я, даже будучи заместителем Председателя Государственной Думы, приезжал свидетелем защиты, получил пожизненный срок явно по судебной амальгаме. Аукнулось ему «Собчачье сердце»!

До сих пор уверен в невиновности Ю.Т. Шутова. Мы познакомились с ним во второй половине 90-х, когда по поручению Председателя Государственной думы России Г.Н. Селезнева Юрий Шутов во главе парламентской комиссии руководил сбором информации и анализом итогов приватизации в Санкт-Петербурге. Секретным сотрудником спецслужб я могу себе его представить, а бандитом — нет.

А как вы можете иначе объяснить возможности Ю.Т. Шутова, предъявившего общественности добытые «им» с компьютера аэропорта Хитроу (Лондон) документы о задержании прилетевшего в Великобританию действующего мэра Санкт-Петербурга А. Собчака с незадекларированным миллионом долларов США наличными? Прокуратура была вынуждена начать проверку, но вскоре прекратила ввиду потери документов. Тогда Юрий Шутов представил дубликаты!

Думаю, бывший ближайший помощник А. Собчака сел в тюрьму потому, что слишком много знает о начале ленинградской приватизации. И мы ничего не смогли сделать, чтобы его защитить!

В 2001–2002 годах в Зюзинском районном суде Москвы мне пришлось защищать Виду Антановну Гуркину, предпринимателя из Московской области. Я вошел в дело по просьбе моего духовного наставника о. Владимира Волгина, крестившего, а позднее и венчавшего нас с Татьяной.

В.А. Гуркина обвинялась в мошенничестве в особо крупных размерах, но обстоятельства преступления меня изумили. Обвиняемая, обладая тремя векселями концерна Росэнергоатом, неоднократно брала взаймы деньги без намерения, по мнению следователей УВД, их возвращать. Чтобы чисто гражданские правоотношения сделать уголовно-правовыми, следователи и прокурор, ссылаясь на устные показания одного свидетеля, именовали векселя уже аннулированными Росэнергоатомом, о чем обвиняемая, дескать, знала…

Что такое аннулированный вексель? То есть организация выдает долговую расписку, получая что-то взамен, а потом говорит: я долговую расписку аннулирую, и платить не буду. Бред!

Векселя были на общую сумму в 175 млрд. неденоминированных рублей.

Я добился допроса в судебном заседании специалиста, который объяснил судье и прокурору азбуку вексельного права — бесполезно. Стали рассматривать эпизоды — «потерпевшие» как один давали деньги Гуркиной, как правило, без расписок, но в присутствии друг у друга. Иногда видя обвиняемую впервые в жизни. Так, некий Васякин, увидел из окна, как его знакомый Свиридочкин передал его 25 000 долларов США, полученных под залог квартиры (!), Гуркиной, которую он видел впервые. И — не требуя расписки. В датах путались. Когда судья, «устраняя противоречия», свела свидетельскую разноголосицу к одной конкретной дате 20 мая 1998 г., мы позволили дату зафиксировать и заявили алиби — именно в этот день обвиняемая была в Минске. По вызову суда из Минска прибыли и дали подтверждающие алиби показания руководители кампании, с которыми вела переговоры обвиняемая, представили письменные документы, подтверждающие алиби обвиняемой. И т. д.

В.А. Гуркина же пояснила, что один вексель был у ее заместителя просто отобран работником МВД, ставшим впоследствии первым «потерпевшим», а остальные присвоены банком, который попытался от своего имени предъявить их к оплате.

На моих глазах сменилось пять судей, рассматривавших дело. Одна, подходя, как и предшественники, к стадии прений, пригласила меня на беседу и честно сказала, что ей не позволят вынести оправдательный приговор. Предложила соглашение: она выносит приговор с условным сроком, мы его не обжалуем. Обвиняемая категорически настаивала на своей невиновности, мы отказались от предложения, судья после этого отказалась от дела. 22 апреля 2002 года судья Чечко Л.Н., о котором нам сразу все сказали, приговорил 59 летнюю женщину к 5 годам и 6 месяцам лишения свободы, взяв под стражу в зале суда. В основе приговора — «аннулированные» векселя — мошенничество. А наличие алиби — «выгораживают».

Была надежда, что разберется кассационная инстанция. Подтвердили — если попадем к женщине, то она будет реально внимательно изучать дело, если к мужчине — он «куратор» и партнер Чечко. Попали к женщине. Радость наша с дочерью Виды Антановны была большой, но преждевременной: пропала обвиняемая.