Алексей Рогачев - Москва. Великие стройки социализма
Самым большим недостатком становились шесть абсолютно одинаково решенных дворов, придававших своей монотонностью сухость и казенность всему сооружению. Критики отмечали, что классический принцип выделения главного и второстепенного в проекте Липкина и Оля не соблюден, так как второстепенное оказалось сильнее главного. Причины неудачи ленинградских зодчих виделись в пережитках конструктивизма, что находило свое выражение в бесконечной одинаковости и повторяемости объемов и их архитектурной обработки[316].
В результате к осуществлению был принят вариант № 6, разработанный группой архитекторов управления строительства ВИЭМа в составе Н.Е. Лансере, В.И. Гридина, Э.Б. Кольби и С.С. Некрасова.
Н.Е. Лансере
Второе место занял вариант № 5, третьим стал вариант № 7[317].
Правительственная комиссия отметила, что принятый проект выгодно отличался от остальных своей продуманностью, отсутствием замкнутых дворов, тщательной разработкой функциональной стороны, наличием больших зеленых площадей, зеленых защитных зон и выгодной ориентацией по странам света. В других же проектах форма превалировала над функцией, допущены были архитектурные излишества, ненужные украшения и т. д.
Планировка комплекса в проекте-победителе строилась на основе трех композиционных осей. Главный въезд на территорию ВИЭМа располагался с востока и отмечался въездными пропилеями. Подъездная магистраль выводила к обширной четырехугольной площади. На ее южной стороне располагалось протяженное здание библиотеки, соединенное монументальной аркадой с Главным зданием. С севера эта площадь соединялась с еще большей по своим размерам прямоугольной площадью, раскрытой в юго-западном направлении и переходящей в парковую зону, устроенную на берегу Москвы-реки в районе современного Карамышевского спрямления.
Доминантами комплекса являлись два здания соматической клиники (высотой в двадцать три этажа), соединенные между собой четырехэтажным корпусом. Функциональное зонирование территории предполагало организацию лабораторного, клинического, хозяйственного и жилого секторов. Внешняя отделка зданий предполагалась в стиле зрелого довоенного украшательства с применением эклектической декорации и скульптуры.
Проект был принят за основу дальнейшей разработки. Насколько она затянется, когда будет готов рабочий проект, насколько сложным он окажется, каких затрат потребует его реализация – все это оставалось еще неизвестным, однако неизвестность не помешала сразу установить сроки окончания строительства на 1938 год.
Технический проект
Заложенные в принятый проект решения требовалось развить, детализировать, учесть все требования заказчика. На этом этапе проектирования к работе наряду с Н.Е. Лансере подключился еще один ленинградский архитектор – Б.К. Рерих, брат известного художника, путешественника и фантазера. Оба зодчих, ставших авторами проекта комплекса, вместе со своими многочисленными сотрудниками (всего до ста специалистов), занялись детальной разработкой.
Первой проблемой стало здание клиник. Несмотря на благоприятные отзывы врачей, видевших в вертикальном размещении палат определенное удобство (перемещение больных и персонала осуществлялось лифтами), советская строительная техника не была подготовлена к созданию столь высокой постройки. Конечно, она могла быть осуществлена, однако стоимость одного кубического метра в ней оказывалась более чем в два раза выше, чем в здании обычной этажности, – за счет сложных несущих конструкций и инженерного оборудования.
Проект ВИЭМа. Здание клиник (первоначальный вариант). Н.Е. Лансере. 1935 г.
Поэтому архитекторам пришлось перейти к более реальным вариантам. Постепенно высота здания снижалась, доходя до одиннадцати – двенадцати этажей. Но и такая этажность поставила бы клиники в число высочайших сооружений Москвы[318].
Изменения претерпевала и планировка комплекса. В соответствии со все детализировавшимися и ужесточавшимися требованиями к лечебной и научно-исследовательской функциям института архитекторы добивались наиболее удобного взаимного расположения зданий, оптимизировали пути сообщения между корпусами, более четко проводили принцип зонирования территории
Проект здания клиник. Рабочий вариант. Н.Е. Лансере
Проект здания клиник. Рабочий вариант. Фасад. Н.Е. Лансере. 1937 г.
Проект Дома съездов и библиотеки. Первоначальный вариант. Н.Е. Лансере. 1935 г.
.
В части внешнего облика зданий пышное убранство в духе итальянского Возрождения уступало место более строгой и торжественной неоклассической отделке. Сократилось число колоннад, арок, декоративных обелисков.
Наконец, к 1937 году технический проект был готов. Общая планировка по сравнению с первоначальным проектом стала более правильной и логичной. Некоторая живописность расположения корпусов, заметная в конкурсном проекте Н.Е. Лансере, уступила место строгому и рациональному зонированию.
Проект ВИЭМа (утвержденный вариант). Перспектива с птичьего полета. Б.К. Рерих и Н.Е. Лансере
Согласно утвержденному генеральному плану, комплекс ВИЭМа занимал площадь около 65 гектаров, на которой создавался целый научный городок, включавший соматическую клинику, клинику здорового и больного ребенка, психиатрическую клинику, камеры для искусственного климата, библиотеку на 300 тысяч томов, помещения для музея и выставок, жилые корпуса для научных сотрудников, предприятия сферы обслуживания. Общая кубатура всех сооружений составляла 900 тысяч кубических метров, стоимость строительства определялась в 100 миллионов рублей. Авторами рабочего проекта ВИЭМа являлись Б.К. Рерих и Н.Е. Лансере[319].
Проект ВИЭМа (утвержденный вариант). Генеральный план. Б.К. Рерих и Н.Е. Лансере
Комплекс делился на три функциональных сектора. Первый, западный сектор составлял представительскую часть института. На главную площадь выходили здания дирекции, библиотека, зал съездов, музей. С северной стороны ее замыкало важнейшее сооружение комплекса – многоэтажное здание клиник.
Это здание должно было стать первым в Союзе многоэтажным лечебным сооружением с вертикальным графиком движения. В окончательном проекте клиника имела двенадцать этажей, каждый из которых делился на клинические и лабораторные секции. В центральной части размещались многочисленные лифты и подъемники. При клинике проектировался бассейн с морской водой и песчаным пляжем.
Клиники проектировались по принципу централизации питания, снабжения медикаментами, отопления, мусороудаления. Это и заставило проектировщиков отдать предпочтение вертикальному графику движения.
Здание состояло из двух блоков. В главном блоке (фасадом на юг) размещался клинический стационар, состоявший из двадцати восьми секций по восемь однокоечных и две двухкоечные палаты в каждой.
Проект ВИЭМа. Дом съездов и библиотека. Н.Е. Лансере, Б.К. Рерих. 1937 г. Перспектива
На каждые две однокоечные палаты приходился санитарный узел (ванна и отдельная для каждой палаты уборная с умывальником). Двухкоечные располагали отдельной уборной и помещением для хранения хозяйственных предметов. Помимо этого, в секции предусматривалась застекленная веранда, помещение для дневного пребывания больных, столовая, кабинеты для врачей и персонала, лаборатория, хозяйственные помещения. В середине здания находились пути вертикального перемещения – лифты и лестничные клетки. Северный блок клиник занимала научно-исследовательская и лечебная часть. Верхние этажи отводились под операционные.
Кухня устраивалась в цокольном этаже, что давало возможность доставлять пищу в специальном лифте во все буфетные, столовые и палаты. Самым интересным было то, что в ее составе помимо обычных заготовочных, разделочных и прочих традиционных помещений предусматривались лаборатории, оснащенные оборудованием «для научно-исследовательской работы в области питания»[320].
Второй, средний сектор ВИЭМа отводился для лабораторной работы и состоял из семи зданий, вмещающих лаборатории физиологии, патологии, морфологии, физики, химии и климатические камеры. Центральное здание лабораторий выходило на главную площадь с ее восточной стороны.
Наконец, третий сектор представлял собой территорию для хозяйственных построек, прежде всего павильонов с клетками и воль ерами для подопытных животных: ученые рассчитали, что для успешной работы при институте требовалось держать 240 собак, 450 кошек, 1200 кроликов и массу мелких зверьков[321].
