Алексей Рогачев - Москва. Великие стройки социализма
Эскизные проекты комплекса
В качестве площадки для нового комплекса зданий ВИЭМа в постановлении ЦК ВКП(б) определялось место закрываемого военного полигона, располагавшегося за Октябрьским (бывшим Ходынским) полем в районе Серебряного Бора, несомненно, являвшееся одним из лучших в окрестностях Москвы. Сухие песчаные почвы, возвышенный берег Москвы-реки, расположение к западу от центра города при преобладающих юго-западных ветрах делали территорию полигона, который был в кратчайшие сроки выведен подальше от Москвы, практически идеальной для размещения лечебно-научного учреждения.
Программа и задание на проектирование разрабатывались учеными, врачами, архитекторами и инженерами. Разработку консультировали виднейшие специалисты США. Для этого в 1934 году в длительную командировку за океан отправились руководители начинавшейся стройки и архитекторы-проектировщики[311].
В соответствии с подготовленной программой в конце 1934 – начале 1935 года прошел закрытый конкурс эскизных проектов институтского комплекса на Октябрьском поле в Москве. Всего архитекторы разработали восемь вариантов, из них пять выполнили сотрудники проектного отдела управления строительством ВИЭМа. Однако на выставке, развернутой в дирекции института (находилась в особняке на Воронцовом поле), выставлялись лишь четыре последних, так как первые варианты считались предварительными, черновыми.
Авторами варианта № 5 являлись сотрудники проектного отдела Б.Б. Малаховский, А.М. Соколов, Г.Х. Френк, В.Ф. Твелькмейер, В.И. Яковлев. Комплекс был обращен к Москве-реке, к которой от главной площади ВИЭМа спускалась исключительно парадная, даже роскошная лестница. Для чего она нужна, сколько человек будут проходить в день по ее широким ступеням, авторы, очевидно, не задумывались, захваченные красотой своей архитектурной фантазии.
Другие элементы ансамбля также несли печать ненужной монументальности и гигантизма. Огромный (высотой в пять этажей) пилонный портик открывал проход с главной площади во внутренний двор, окруженный корпусами клиник и лабораторий в десять– четырнадцать этажей. При этом в сторону Москвы (к востоку) комплекс был повернут тыльной частью, где размещались хозяйственные постройки. Главный же въезд предполагался с южной стороны.
Как отмечали критики, художественная выразительность ансамбля достигалась архитектоникой и композиционным соподчинением архитектурных пространств и масс, композиционной активностью силуэтов главных фасадов. Парадный вход со стороны реки своими архитектоническими качествами усиливал холодное величие главного фасада, а монументальная фактура столбов создавала пластическое напряжение. Однако все вместе это более напоминало не лечебное учреждение, а колумбарий, в нишах которого не хватало только погребальных урн. Обращали на себя внимание и тесные дворы по внешнему периметру ансамбля, перегруженные декоративными членениями и рельефом[312].
Вариант № 6 представили ленинградские архитекторы Н.Е. Лансере, С.С. Некрасов, В.И. Гридин, Э.Б. Кольбе. В их проекте центральная площадь также планировалась с западной стороны, рядом с рекой, однако главный въезд был ориентирован на восток, к Москве, и широким проспектом вдоль лабораторных корпусов выходил на главную площадь.
Эскизный проект комплекса ВИЭМ. Вариант № 6. Перспектива
Эскизный проект комплекса ВИЭМ. Вариант № 6. Перспектива главного здания (со стороны въезда)
Ее северную сторону занимали два высотных (двадцать два этажа) корпуса клиник, соединенных четырехэтажным стилобатом. С юго-запада площадь замыкало главное здание администрации и зала съездов, соединенное двумя огромными арками с корпусом библиотеки. На восточную сторону выходил обширный лабораторный комплекс, за которым скрывались ряды хозяйственных построек.
Небоскребы клиник представляли собой типичные постконструктивистские сооружения, однако их стилобат, как и все прочие основные здания комплекса, оформлялись пышно и тяжеловесно, в духе итальянского Возрождения.
Седьмой вариант выполнили также ленинградские зодчие М.М. Липкин и А.А. Оль. В основе генерального плана лежал парадный проспект, плавной дугой изгибавшийся от главного въезда со стороны Москвы по направлению к реке. Западная часть проспекта переходила в главную площадь, симметрично застроенную П-образными в плане многоэтажными корпусами клиник и лабораторий. Дворы между корпусами отделялись от площади высокими и никому не нужными арками, опоры которых походили на пилоны из варианта № 5. К югу от восточной половины проспекта тянулись кварталы хозяйственных построек.
Архитектурная выразительность ансамбля достигалась неумеренным применением внешних декоративных эффектов – колоссальными, не несущими никакой функциональной нагрузки аркадами, порталами и переходящими границы меры и целесообразности скульптурными украшениями. При этом композиционный замысел отличался бедностью форм и силуэтов, гнетущим однообразием боковых дворов, грубостью пропорций. Замкнутые дворы и холодная, особо подчеркнутая симметрия варианта № 7 должны были оказывать на человека не самое отрадное впечатление[313].
Авторами восьмого варианта являлись В.В. Кусаков и А.Ю. Биргер, консультировал их руководитель одной из архитектурно-планировочных мастерских Моссовета Б.А. Кондрашев. Общим построением генплана проект напоминал предыдущий. Корпуса клиник и лабораторий располагались вдоль центральной оси, идущей с запада на восток – от Москвы к реке. Главное здание так же размещалось посередине этой оси. Схожими были и принципы оформления комплекса – такие же гигантские колоннады, мрачные, совершенно ненужные арки. На одном из эскизов бросались в глаза неведомые скульптурные украшения, напоминавшие огромные кедровые шишки[314].
Эскизный проект комплекса ВИЭМ. Вариант № 7. Перспектива двора с главной площади
Общим для всех вариантов стало то, что архитектурой зданий будущего ВИЭМа архитекторы пытались отразить грандиозность строительства, что приводило к преувеличенной монументальности форм, лишь слегка меняясь в отдельных частях сооружений.
Эскизный проект комплекса ВИЭМ. Вариант № 8. Перспектива аркады главного здания
Рассмотрение проектов и выбор наилучшего затянулись. Сначала внимание остановилось на варианте № 5. Отмечалось, что в указанном варианте комплекс ВИЭМа объединен общей архитектурной идеей как в смысле общего пространственного решения, так и в отношении отдельных элементов. Узловым пунктом комплекса предполагалось главное здание, которое, замыкая перспективу въезда, служило центром конференций, собраний, съездов. Главное здание решалось в формах строгой архитектуры. Основными элементами комплекса являлись также здания клиник и лабораторий, выходящих во внутренний двор, создающих замкнутый архитектурный ансамбль.
Вариант № 5 был самым компактным как в смысле плановом, так и по площадям, занятым непосредственно научными зданиями. Весь комплекс научной части представлялся единым, крепко спаянным организмом[315].
Гораздо больше возражений вызывал проект М.М. Липкина и А.А. Оля (вариант № 7). При его детальном анализе вскрывался целый ряд недостатков и противоречий с принципами художественного кредо (на почве овладения приемами классической архитектуры) профессора Оля и его сотрудников. Наиболее существенный недостаток работы виделся в графическом, а не пространственном подходе к архитектуре. Основной идеей проекта Липкина и Оля был архитектурно оформленный проспект, ведущий к центральному зданию всего комплекса, расположенному в самом конце проспекта и замыкающему его перспективу. По оси проспекта располагались широкая, спускающаяся к Москве-реке лестница, партер и здание в его конце. Но в эту композицию плохо вписывалось слишком мелкое центральное здание, сводящее на нет все значение композиции, а гигантская аркада вдоль проспекта уничтожала масштаб обрамляемого пространства.
Самым большим недостатком становились шесть абсолютно одинаково решенных дворов, придававших своей монотонностью сухость и казенность всему сооружению. Критики отмечали, что классический принцип выделения главного и второстепенного в проекте Липкина и Оля не соблюден, так как второстепенное оказалось сильнее главного. Причины неудачи ленинградских зодчих виделись в пережитках конструктивизма, что находило свое выражение в бесконечной одинаковости и повторяемости объемов и их архитектурной обработки[316].
В результате к осуществлению был принят вариант № 6, разработанный группой архитекторов управления строительства ВИЭМа в составе Н.Е. Лансере, В.И. Гридина, Э.Б. Кольби и С.С. Некрасова.
