Людмила Шапошникова - Тайна племени Голубых гор
В конце прошлого столетия Александр Рей сделал в погребениях Адичиналлура интересную находку. Она почему-то мало заинтересовала исследователей, занимавшихся проблемой дравидов. В погребальных урнах Рей обнаружил два хорошо сохранившихся черепа. Их доставили вкупе с остальной коллекцией предметов из захоронений в Мадрасский музей. Многие держали эти черепа в руках, стараясь определить, кому они принадлежали. Но поверхностный осмотр не принес определенных результатов. Потом черепа отправили в музейный запасник, и о них на долгое время забыли. И только в двадцатые годы нашего столетия молодой английский ученый, анатом и антрополог С. Цукерман заинтересовался пришельцами из далекого прошлого. Он тщательно исследовал черепа, обмерил их и описал. Результаты его труда были опубликованы в научном бюллетене Мадрасского музея[75]. Выводы ученого могли заинтересовать каждого, кто в той или иной мере был связан с разработкой проблем истории Южной Индии. Черепа из погребения Адичиналлура принадлежали к двум различным расовым типам. Один из них был так называемый протоавстралоидный, другой — средиземноморский. Так история столкнула в одном погребении представителей далеких в те времена народов — аборигена и пришельца.
Цукерман не смог точно датировать черепа. Методы, которые практиковались в двадцатые годы антропологией и археологией, не позволяли ему это сделать. Время захоронения он определил очень широко — от 400 до 4000 лет. Археология внесла свои коррективы в эту датировку. Известно, что погребения Адичиналлура наиболее ранние в Южной Индии и относятся, по всей видимости, к началу II тысячелетия до н. э. Это не противоречит предположениям Цукермана. Видимо, на заре мегалитической культуры в Южной Индии действительно существовали два основных расовых типа. Один из них принадлежал аборигенам, другой — иммигрантам. Причем для иммигрантов был характерен средиземноморский тип. Он до сих пор сохранен в относительной своей чистоте среди тода. Важность находки из Адичиналлура состоит в следующем: она подтверждает мнение, что несколько тысячелетий тому назад в Южной Индии столкнулись два потока — местные жители, принадлежавшие к негро-австралоидной группе, и пришельцы. Погребения Адичиналлура можно отнести к той эпохе, когда процесс взаимосмешения двух рас только начинался и представители этих различных потоков еще сохраняли чистоту своего этнического типа. Но, вероятно, культура пришлого населения уже оказывала свое воздействие на аборигенов.
Английский антрополог Кин в книге "Народы мира" дает описание додравидийского населения Южной Индии. У этих людей небольшого роста были жесткие волосы, вьющиеся или курчавые, узкая голова, очень широкий нос, темно-коричневая кожа. Ряд специфических черт, перешедших от аборигенов к современному дравидийскому населению, и отличает последних от тода. В то же время черты, сохранившиеся от предков, принадлежавших к средиземноморской расе, сближают современных дравидов с тода. Среди ряда теперешних дравидийских племен Юга еще сохранился додравидийский негро-австралоидный тип древних обитателей страны. В числе таких племен можно назвать курумба, янади, ирула, кадаров, ведда и других. Эти племена, в основном принадлежавшие к категории "лесных", обитали в труднодоступных районах джунглей и гор. Относительная изоляция уберегла их на какое-то время от смешения с предками дравидов, а впоследствии — и с вторгнувшимися в страну ариями. И если мы поставим рядом тода и курумба и сравним их, то огромная разница в антропологическом типе, существующая между ними, не позволит на первых порах даже поверить в то, что это представители одного и того же района, одной и той же страны. Но стоит лишь поставить тут же современного дравида, как протянется ниточка между тода и курумба. Тамил или малаяли, тулу или каннара окажутся тем недостающим переходным звеном, которое свяжет воедино тода и курумба — людей, принадлежащих к таким различным человеческим типам.
По-видимому, распространение того и другого типа на территории Индии тысячелетия тому назад было более широким, чем теперь. Так, при раскопках Мохенджо-Даро было изучено и обмерено одиннадцать черепов. Из них шесть были отнесены к средиземноморской разновидности и три — к протоавстралоидной. Последующее вторжение арийских племен на территорию Северной Индии, которое, как полагают, произошло в XII–XI веках до н. э., сопровождаемое процессом интенсивной ассимиляции, сформировало новый антропологический тип североиндийца. Характерные черты предков были в нем утрачены.
Теперь, очевидно, можно сказать, что современным историкам очень повезло. Тода — живой осколок древнего народа, заселявшего в далеком прошлом Индию, — оказались досягаемы и во времени, и в пространстве. Многие века тому назад они пришли в эту страну вместе с предками современных дравидов. И, возможно, это племя поможет нам если не решить окончательно, то хотя бы найти пути к разгадке происхождения и узнать о древних дорогах тех, чья кровь течет в жилах дравидийского населения Индии. Речь, должно быть, пойдет о протодравидах. Но все это потребует дальнейшей кропотливой исследовательской работы, тщательного сравнения этнографического и археологического материалов тода и дравидов с аналогичным материалом тех районов, где находится предполагаемая прародина современных дравидов. Это — дело будущего. Однако можно рассказать, что по этому поводу думают ученые, занимающиеся проблемами, связанными с древним населением Индии, и автор данной работы. Но, прежде чем перейти к заключительной главе, стоило бы покончить с некоторыми неясностями, неверными слухами и неправильными толкованиями, которые, к сожалению, пробили себе путь на страницы опубликованных работ и окутывают племя тода туманом ложной и преувеличенной загадочности.
мадам блаватская и голубые горы
кромлехи шолура
В том, что я потеряла целый день, перемазалась с ног до головы и поругалась с Шармой, была виновата мадам Блаватская. Да, не удивляйтесь. Та самая Елена Петровна Блаватская, которая вместе с полковником Олкоттом основала теософское общество и которой при ее жизни сопутствовала слава женщины, наделенной необычной, "потусторонней" силой. Но не подумайте, что ее призрак возник на пороге мрачного полутемного подвала, провел меня по его шатким ступеням и, издеваясь, кружил целый день между каменными изваяниями древних богов, среди погребальных урн, саркофагов и пропыленных черепов — немых свидетелей веков, давно ушедших в прошлое. Должна сразу сказать, что призрака не было, а вот подвал был. Началом этой истории, по-видимому, надо считать тот день, когда мадам Блаватской пришла счастливая мысль посетить Голубые горы. Это случилось в конце прошлого столетия. Продолжение же истории последовало много позже, уже в нашем веке, когда в библиотеке теософского общества в Мадрасе я наткнулась на книгу Блаватской "Загадочные племена на "Голубых горах" в дебрях Индии". Завершилось же все в описанном выше мрачном подвале, где находились запасники Мадрасского государственного музея.
Елена Петровна Блаватская, надо отдать ей справедливость, была смелой и отважной женщиной. В то время в Утакаманд еще не ходил Голубой экспресс, и ей пришлось добираться до города на ненадежной тонге, которая тряслась много часов по неудобной горной дороге, окруженной джунглями. В Нилгири Блаватскую, как и каждого любознательного приезжего, заинтересовали местные племена. Но основательница мистической теософской школы Елена Петровна в первую очередь обратила внимание на то, что называют у нас первобытной магией и колдовством. Ряд фактов, связанных с этой стороной жизни тода и курумба, которые сообщила она в своей книге, вряд ли стоит подвергать сомнению. Что же касается объяснения их странной и необычной природы, то это можно оставить на совести автора.
Но дело, конечно, не в черной и белой магии. Блаватская пыталась дать картину истории и происхождения племени тода. Обладая незаурядной фантазией и явной склонностью к преувеличениям, эта способная журналистка, мягко выражаясь, допустила ряд неточностей. Вероятно, все эти "неточности" были подчинены какому-то ее замыслу, связанному с таинствами мистики и непонятому мною. "Касательно самих гробниц, — читала я, сидя в прохладном зале библиотеки теософского общества, — кем и когда они были сооружены, какой из людских пород они послужили последним убежищем на земле, также ничего нельзя ни сказать, ни даже предположить". Слова звучали загадочно, туманно и даже притягательно. "Что означают эти странные геометрические фигуры, каменные, костяные и глиняные, эти додекаэдры, треугольники, пяти-, шести- и восьмиугольники самой правильной формы, эти, наконец, глиняные фигурки с бараньими и ослиными головами на птичьих телах?"[76].
