Михаил Соколов - АвтоНАШЕСТВИЕ на СССР. Трофейные и лендлизовские автомобили
На завершающем этапе войны в СССР поступали и седельные тягачи «US6-U6» (6х4) с полуприцепами «Эдвардс D11V».
Зато в СССР 1940–50–х годов «студеры» считались одними из самых известных автомобилей. Уже в послевоенное время по ним было составлено достаточно большое количество руководств и справочников, изданных солидными тиражами, некоторые предприятия наладили выпуск запасных частей для них, и множество ремзаводов специализировалось на их ремонте и обслуживании.
Более того, изрядная часть машин изначально производилась или была переоборудована в дальнейшем, как отечественная спецтехника: это были цистерны различного назначения, от бензозаправщиков «БЗ-44» до транспортировщиков бытового газа, разнообразные фургоны, как армейские, так и гражданские, автокраны («АПК-1» со сменным грейферным оборудованием и другие аналогичные), седельные тягачи, лесовозы с прицепами-роспусками, и даже экскаваторы. Семейство экскаваторов «Э-251» (довоенная модель) имело модификацию «ДКА-0,25/5», выпускавшуюся уже после войны на Урале в городе Усть-Катаве именно на шасси «студебекеров». Ну и, конечно же, легендарные реактивные минометы «БМ-13Н», «БМ-13СН» («катюши»), «БМ-8–48» и «БМ-31–12» («андрюша»), большое количество которых состояло на вооружении и в послевоенную эпоху. Интересно, что даже в 1956 году в журнале «За рулем» материал об n-ской воинской части гвардейских минометов был проиллюстрирован подробными фотографиями «катюши» на шасси «студебекера». Мало того, на шасси «студебекеров» 6х4 в Магадане выпускались даже пассажирские автобусы! А еще в ряде случаев, «студера» переделывали в двухосные, в вариантах 4х4 или 4х2 (чаще – в городах), в зависимости от исходной модели.
После войны еще много лет «Студебекеры» использовались в Советской Армии как шасси для «катюш», как бортовые, да и в качестве лесовозов (на фото – «U7» (6х4). Дальний Восток, 1950-е годы.
И, в-третьих, пожалуй, ни один автомобиль не оказал такого влияния на наше послевоенное автомобилестроение, как «Студебекер-US6». Достаточно сказать, что прототипы «ГАЗ-51» и «ГАЗ-63» базировались на его основных типовых узлах и агрегатах. Даже при разработке экспериментального «УльЗИС-НАМИ-253» была заимствована «студеровская» кабина и некоторые другие элементы. Еще в 1944 году талантливым конструктором Николаем Ивановичем Коротоношко был построен вариант «Студебекера» с односкатными колесами и одинаковой для всех мостов колеей. Идеи, опробованные на этой экспериментальной «лошадке» дали старт разработке многих отечественных вездеходов послевоенного поколения, в частности, «НАМИ-020» – будущему прототипу семейства «Урал-375», очень схожему, кстати, с «US6» некоторыми элементами внешности.
Ну а уж первый отечественный полноприводный трехосник «ЗИС-151» вообще представлял собой попытку создания отечественной версии «студера». И хотя внешне «151–й» больше напоминал «Интернэшнл», конструктивно он больше соответствовал «US6». Однако в плане технологий наша страна значительно отставала от Штатов, поэтому попытка эта – сейчас уже можно сказать определенно, – успехом не увенчалась. «ЗИС-151» «вышел» далеко не таким выносливым и проходимым, а скорее наоборот – тяжелым, «прожорливым» и тихоходным. Здесь уместно привести оценку Люциуса Суславичюса:
«Несомненно, при похожей мощности «студер» был легче, а его трансмиссия – лучше приспособлена к движению по бездорожью. Один старый водитель 16–й литовской дивизии рассказывал, как они уже после войны заготавливали дрова: ехали на «студере» в лес, выбирали участок с молодыми соснами, включали нижние передачи и… медленно-медленно ехали прямо через сосняк, бампером «укладывая» сосенки на землю. Через пару лет, получив новые «ЗИС-151», они пытались повторить этот фокус, но «ЗИС» глох, и деревья пришлось рубить топорами…» По его же воспоминаниям, «студебекеры» встречались в воинских частях до начала 1960–х годов. Например, дивизия ВДВ, дислоцированная в городе Каунас, использовала эти автомобили, включая автокран, в тыловых подразделениях до 1963 года.
На основании всего вышеизложенного, ответ на вопрос, чьим же в большей степени является «студебекер-US6», советским или американским, можно дать со значительным перевесом в «отечественную» сторону. Но вернемся в послевоенные годы. Хотя «Студеры» и исчезли со страниц прессы и из кадров хроники, но продолжали свою «не очень видимую», как военную, так и гражданскую службу.
По воспоминаниям другого выдающегося отечественного автомобильного историка – Евгения Игнатьевича Прочко, «студебекеры» в СССР активно служили в армии по 1957 год, да и потом нередко еще встречались (последний раз он видел «US6» с солдатами в 1973 году). В Москве в послевоенные годы они хорошо работали в автобазе «Метростроя», где их отменная проходимость и высокие тяговые свойства были очень кстати. Много «студеров» использовалось в 1950–е годы на северных «спецстройках» (на Кольском полуострове, трассе «Салехард-Игарка», в «Дальстрое» и других).
И действительно, там, в богом забытых краях наряду с обычными бортовыми трудились и уже адаптированные отечественные их модификации. Газета «Советская Колыма» сообщала в декабре 1945 г. о создании на Магаданском авторемзаводе 18–местного пассажирского автобуса на шасси «Студебекера-US6х4». На машине был установлен самостоятельно изготовленный кузов типа «ЗИС-8», оборудованный внутренним освещением в виде двух плафонов, мягкими сидениями с никелерованными поручнями. Под руководством начальника кузовного цеха М. Т. Кравченко работы были проведены практически без чертежей. Первый автобус «Студебекер» получило Тенькинское горное управление. Почти сразу же вслед за первым был изготовлен и второй автобус для конторы управления автотранспорта. Возможно, такие автобусы изготавливались мелкими партиями и в дальнейшем.
«Следы пребывания» «US6» в СССР можно найти даже очень далеких от автотехники областях человеческой деятельности. Даже знаменитая экспедиция «за динозаврами» в пустыню Гоби, участником которой был известный впоследствии писатель-фантаст Иван Ефремов, была предпринята как раз на «студебекерах», о чем Ефремов не раз упоминал в своей книге об этой экспедиции.
Приходилось слышать порой и совсем фантастические истории, связанные со «студерами». Например, в конце 1940–х годов где‑то в ГУЛАГе был проведен секретный эксперимент (наподобие американского, но скромнее) по мгновенному перемещению «живой силы и техники» в пространстве. Гигантская установка, излучавшая определенные электромагнитные колебания, в единый миг перенесла «студер» с зеками-смертниками, находившимися в кузове, с одного берега реки на другой, в результате чего люди лишились рассудка, а машину разбросало на куски. За достоверность факта такого факта ручаться не приходится, но участие в этой истории «Студебекера» вполне закономерно. И даже во многих художественных произведениях о той эпохе – в поэзии, прозе, живописи – есть упоминания об этих американских, но таких «удивительно русских» автомобилях.
Особенно это прослеживалось с удалением от столицы на восток страны, – на Урале, в Сибири, Средней Азии, и очень сильно – на Дальнем Востоке. Можно смело утверждать, что 1950–е годы «студебекер» являлся практически единственным «королем» российских дорог, а вернее – российского бездорожья. Никакой другой серийный грузовик, отечественный или зарубежный, до 1960–х годов не мог конкурировать с ним по проходимости, выносливости и относительному комфорту для водителя.
По свидетельству известного популяризатора истории отечественного автопрома А. В. Колеватова, «Студебекеры» довольно широко эксплуатировались, например, в Кировской области. В основном – в леспромхозах на вывозке древесины. Так, в городе Орлов ветераны насчитывали около десятка таких грузовиков, работавших до конца 1950–х годов. И хотя их эксплуатацию Андрей Владимирович уже не застал, но случай свел его со «студером» в реальной жизни уже в 1979 году. В рамках проверки состояния техники на складах НЗ Забайкальского военного округа он побывал на аэродроме Домна (в 50 км от Читы), где на колодках прямо в поле под открытым небом ровными рядами стояли сотни единиц самой разнообразной техники:
«Среди прочих были два бензозаправщика БЗ-44 на шасси «Студебекеров», на ходу и в отличном техническом состоянии. На «Студерах» прокатились по очереди все участники проверки, очень уж интересные машины. Кстати, имелась в их топливозаправочном оборудовании какая‑то особенность (спецфильтры ли, соединительная арматура, или еще что‑то) из‑за чего их, собственно говоря, и хранили бережно на этом складе. Меня приятно поразила мягкость хода «Студебекера», хорошая приемистость и легкость управления. По моему мнению, у «Студеров» эти качества были гораздо выше, чем у наших ЗИС-151 и ЗИЛ-157К. Удивили и другие вещи: колесные диски почти как у ГАЗ-51А, такая же кабина (даже выштамповки очень схожи), форма щитка приборов, лобового открывающегося стекла, фильтр грубой очистки топлива и многие другие мелочи, до удивления схожие с аналогичными отечественными изделиями. Интересно, что и передние колеса крепились, как и задние, футорками с гайками».
