Роман Арбитман - Антипутеводитель по современной литературе. 99 книг, которые не надо читать
Сама писательница в очень аккуратных мемуарах «Записки безумной оптимистки» пишет только о последней стадии метаморфозы. «Как вам нравится Дарья? — спросил редактор. — Коротко, красиво и в сочетании с фамилией отлично смотрится: Дарья Донцова. Д. Д. Легко запоминается, что для писателя важно». На самом деле выбор наименования готового продукта — лишь видимая часть айсберга. Прежде чем выбросить новый товар на рынок, нужно было оценить масштабы потенциального спроса. Еще в 90-х годах прошлого века аудитория читателей российских детективов считалась мужской, и преодолеть сексизм издателей заставила нужда. Потребитель устал от «экшена», тиражи мэтров-мужчин стали падать, а продажи — опасно провисать. Чтобы конвейер работал и дальше, требовалось расширить ассортимент. Без рубля из дамского кошелечка уже трудно было обойтись.
Понятно, что сюжеты подстраивались не под бизнесвумен, у которых мало времени на беллетристику, а под средних домохозяек: минимум проблем, максимум кастрюль, героиня-кошелка под сороковник и ситуативный юморок в духе позднего, то есть несмешного Гайдая. Подобно пластическим хирургам, работающим по знакомым лекалам (бюст Памелы Андерсон, попа Дженнифер Лопес, губы Анджелины Джоли и пр.), маркетологи издательства «Эксмо» изначально не мудрствовали: Маринину, например, шлифовали под «русскую Агату Кристи», а Донцову затачивали под «русскую Иоанну Хмелевскую» — причем не ту пани Иоанну, которая еще при социализме выстрелила лихим романом «Что сказал покойник» (тот образец оказался недосягаем), но Хмелевскую-типовую, у которой драйв растворился в быте.
Тридцатый роман про Виолу, непримечательный с литературной точки зрения, любопытен подтекстом: хочет автор или нет, но в книгу контрабандно проскальзывают важные «технологические» детали. То героиня рассуждает о значении скрытой рекламы в дамских романах, то речь заходит о механизмах пиар-раскрутки («нашел борзописцев, которые за определенную мзду написали нужные статьи»), а то вдруг нам приоткроются секреты бизнес-стратегии фирмы «Эксмо» («В издательском деле встречаются люди, готовые на все, лишь бы переманить под свою крышу автора, пусть даже им он и не нужен»). Более того! Сама история «конвейерной» подмены Богдановой то одним двойником, то другим, то третьим расцвечена слишком уж реалистичными деталями…
А ну-ка признавайтесь, господа из «Эксмо», в каком лесу вы зарыли тело Агриппины Аркадьевны Васильевой и кто вместо нее в образе Дарьи Донцовой появляется на презентациях? А?
И не допито темное пиво
Сергей Лукьяненко. Новый дозор: Роман. М.: Астрель
Вы с каким глазом мечтаете расстаться — с правым или с левым? Вы за кого проголосуете завтра — за Гиммлера или за Чикатило? Вы от чего хотите умереть прямо сейчас — от чумы или от холеры?
Вопросы, с которых мы начали, выглядят даже не провокационными, а просто идиотскими, но, если вдуматься, именно такому выбору, бессмысленному и беспощадному, посвящена едва ли не вся «дозорная» пенталогия популярного фантаста Сергея Лукьяненко.
К теме выбора из двух зол вернемся позже, а пока о сюжете пятого — и вроде бы заключительного — романа цикла. Итак, Антон Городецкий, достигший категории Высшего мага, случайно встречает юного пророка Кешу. Вскоре главное его пророчество (не услышанное пока ни смертными, ни бессмертными) станет яблоком раздора. Из Сумрака, средоточия Всея Магии, за мальчиком придет посланец, жуткий Тигр, а Гесер и Заву-лон, эмиссары Света и Тьмы в Москве, будут наблюдать, чем дело кончится: то ли пацана изничтожат, то ли всему волшебству на Земле придет конец. Хотя сердобольному Антону жаль мальчика, колдовскую силу терять тоже неохота, а потому герой будет искать выход из тупика. Метания Антона очень близки самому Лукьяненко. Ему и ребенка невозможно обидеть (иначе какой же хеппи-энд?), и «магическую реальность», которая приносит стабильный доход, нельзя пустить в распыл. Так что к финалу выход найдется. Овцы окажутся целы, а тигры сыты. Свет устоит, но и Тьма не накроется медным тазом.
Напомним, что первая книга цикла, «Ночной дозор», приобрела популярность благодаря двум экранизациям с участием Константина Хабенского (Городецкий), Владимира Меньшова (Гесер) и Виктора Вержбицкого (Завулон). Молодому зрителю особо полюбились эпизод с переворачивающейся машиной «Горсвета» и фраза Гесера-Меньшова: «Вот ты, Антон, Светлый, а пиво пьешь темное». (Кстати, в новом романе пиво упоминается 33 раза — фантаст снисходителен к привычкам своего читателя.)
Проблема конечно же не в выборе сорта пенного напитка, а в том, что для Лукьяненко понятия «Свет» и «Тьма» — не антонимы, между ними нет фундаментальной разницы. По сути, это «две равно уважаемых семьи», чей конфликт продолжается по инерции. Так что читателя-неофита, вообразившего, что увидит схватку Добра со Злом, ждет сюрприз. У Лукьяненко Добро и Зло — равноправные партнеры, ведь в Сумраке все кошки одинаково серы. Нет ни ада, ни рая — только безразмерная банька, заросшая синим мхом-паразитом. При этом бригада магов Завулона (они как будто исповедуют эгоизм) не всегда жаждет крови, команда магов Гесера (они вроде бы считаются альтруистами) не обязательно творит добро, и обеим силам, по большому счету, плевать на людей: для Темных они — порочная скотинка, а для Светлых — кирпичи в фундаменте башни всемирной утопии (мимоходом выясняется, что и коммунизм, и национал-социализм были экспериментами Светлых на пути к идеальному обществу). Перед нами редкий случай, когда не испытываешь сочувствия ни к одной из сторон. «Обе хуже», — как заметил товарищ Сталин по совсем другому поводу.
Несмотря на заглавие, в «Новом дозоре» не так много нового: примерно три четверти персонажей знакомы нам по первым книгам цикла, а собственно «пророческой» сюжетной линии отдано не более половины романа. Другая половина отведена текущей политике, почти не закамуфлированной в фантастические одежды. Писателю мало колонок в СМИ, многочисленных интервью и блога в ЖЖ — он и в романе про магов не упускает случая объявить о собственных политических симпатиях и антипатиях, даже не очень скрываясь за спинами своих говорливых персонажей. По Лукьяненко, демократия в России только «дала всем свободу ненавидеть друг друга», а «четко работающий транспорт, порядок и безопасность на улицах, вежливые люди и хорошая медицина — это все достижения диктатуры». Знаете, что надо делать с петербуржцами, протестовавшими против возведения газпромовской высотки? Их надо отправлять «пожить месяц-другой в старой питерской коммуналке с заплесневелыми стенами». А, например, виновных в «нарушении правил проведения собраний и демонстраций» хорошо бы «наказывать прямо в процессе пресечения противоправной деятельности. Пусть будет больно — раз, страшно — два!».
Кстати, о наказаниях. В романе есть эпизод, когда маг-демократ (такие выродки редко, но встречаются) хочет прорваться в Кремль и силой колдовства усовестить его обитателей. Но на пути выскочки встает Антон Городецкий. Он — за порядок и стабильность. Забалтывая полоумного инсургента фразами о том, что «власть — отражение общества» и для начала, мол, «должны измениться люди, общество», наш герой подбирается поближе и — как доктор Путин прописал — надежно отоваривает революционера по башке полицейской дубинкой. Магия магией, но и в спецсредствах МВД тоже есть свое тайное волшебство.
Наш паровоз, назад ползи!
Сергей Лукьяненко. Застава: Роман. М.: АСТ
Вообразите фантастическую Вселенную, похожую на ромашку. Ее лепестки — миры, соединенные внепространственными порталами с сердцевиной цветка — перевалочным пунктом между мирами. Всякое разумное существо, которое обнаруживает у себя способность открывать порталы, неизбежно попадает в этот Центрум и дальше может выбирать: либо вернуться к себе домой и попытаться забыть о своем даре, либо остаться жить на новом месте, либо заняться контрабандой, либо стать пограничником.
Уже из названия понятно, что главный герой, ударник рок-группы Иван Переславский, предпочел последний вариант и, пройдя краткий курс молодого бойца, заступил на охрану невидимых границ между мирами. Впрочем, в свободное от нарядов время он навещает свою московскую квартиру, чтобы посидеть за компьютером, посмотреть телевизор и т. п. Ведь этих радостей Центрум лишен: неизвестный вирус навечно уничтожил там всю пластмассу и тем самым приостановил прогресс. Дирижабль и пулемет возможны, а вот сотовая связь и Интернет — увы…
Стимпанк (описание мира, который технологически застыл в XIX веке) очень популярен как направление современной фантастики. Поклонники Сергея Лукьяненко могли бы надеяться, что автор нескончаемых «Дозоров» наконец-то завершит опостылевшее соцсоревнование Светлых и Темных магов и бодро двинется вслед за Гордоном Далквистом, Джеймсом Блэйлоком и Чайной Мьевилем — с амбициозным намерением догнать и перегнать англоязычных мэтров стимпанка. Однако надежды тщетны: «Застава» — не заявка на новый цикл самого Лукьяненко, а первый роман большого издательского проекта «Пограничье», к которому со второго тома присоединятся Владимир Васильев, Михаил Тырин и прочие фантасты, именитые и вовсе безымянные.
