Роман Арбитман - Антипутеводитель по современной литературе. 99 книг, которые не надо читать

Роман Эмильевич Арбитман

Антипутеводитель по современной литературе

99 книг, которые не надо читать

Автор выражает благодарность Юлии Арановской, Елене Селезневой, Наталье Соколовой, Ольге Костюковой, Александру Кошара, Леониду Рудману, Александру Кузьменкову и Денису Драгунскому за помощь и моральную поддержку

Предисловие автора

Люди входят в книжный супермаркет, и у них разбегаются глаза: «Что бы почитать?» Подобно младенцу, который инстинктивно стремится к самому яркому, читатель-неофит чаще всего выбирает книги, руководствуясь не разумом, а инстинктами. Когда фамилия автора на слуху, рука читателя сама тянется к кошельку. Когда автора представляют как лауреата какой-нибудь известной премии, у его книг еще больше шансов. Когда автор (писатель или политик) вдобавок ко всему мелькает в телеящике, то любое произведение его может запросто стать лидером продаж. Но… Но вы же не младенцы, верно? Вы взрослые люди. Положите кошелек обратно в карман или в сумочку и для начала задумайтесь.

Вы наверняка знаете, что в мире ничто не вечно, а тем более такая хрупкая вещь, как талант. Тот, кто когда-то писал хорошо, теперь может писать посредственно. Тот, кто раньше писал посредственно, теперь может писать омерзительно. Писатель порой смахивает на рыбака, который долго удил свою рыбешку в мелком озере сюжетов и тем, со временем переловил всю — и остался на берегу с бесполезной удочкой. Так что, снимая с полки новую книгу когда-то гремевшего автора, вы рискуете прикупить банку с тиной и десятком головастиков.

А еще вы должны помнить, что издание книг — это род бизнеса, и маркетологи — люди умелые. Существуют отработанные десятилетиями издательские стратегии: выпускать отнюдь не самое замечательное, а то, что быстрее продается. Лучше покупаются знакомое лицо, былые заслуги, раскрученная фамилия, лихое название, киношная обложка, громкий медийный скандал. Таким образом, ставить знак равенства между лидерами продаж и произведениями, достойными вашего чтения, — это все равно что объявлять лапшу быстрого приготовления самым качественным и самым полезным для здоровья продуктом.

И еще. Многие из авторов, чьи книги по тем или иным причинам регулярно попадают в первые строки рейтингов, громогласно объявляют в интервью, что на отрицательные мнения им наплевать, а критику они принципиально не читают (хотя врут: еще как читают!).

Именно подобные сочинители изо дня в день стараются убедить публику в том, что-де всякий литературный критик — это несостоявшийся писатель. Его поступками, мол, движут комплексы, и прежде всего — чувство зависти к творцам бестселлеров, выходящих умопомрачительными тиражами. При таком подходе критик начинает смахивать на диверсанта, который подкрадывается в ночи к бочкам с превосходным медом, чтобы подбросить в каждую ложку дегтя, — и тем самым подгадить всякому, кто успешен. Но раз уж мы с вами выяснили, что между успехом книги и ее литературным качеством необязательно ставить знак равенства, пора признать наконец: главное содержимое всех этих бочек — далеко не мед, а часто совсем наоборот. Критику нет смысла отравлять колодцы, вода в которых безнадежно протухла. А вот поставить рядом предостерегающую табличку «Внимание! Опасно для здоровья!» — его профессиональная обязанность. Роль этого предупреждения об опасности и исполняет наш «Антипутеводитель».

Автор взял на себя смелость прочесть наиболее заметные книги последних трех лет, выбрать наименее удачные (или попросту скверные) и поведать о них современному читателю.

Совокупный тираж 99 книг, о которых здесь будет рассказано, — миллионы экземпляров. Это в тысячи раз больше, чем тираж самого «Антипутеводителя». Силы неравны, итог противостояния предрешен: в борьбе человека с конвейером всегда побеждает конвейер. Однако это вовсе не повод для того, чтобы заранее отступить, уклоняясь от баталии. Вероятный финальный проигрыш в будущей войне за читателя не означает, что проиграны будут все конкретные битвы. Четыре части книги — четыре таких сражения.

Вперед, вперед, труба зовет! Верный Росинант уже под седлом.

Часть первая

Подставное тело

Слово «беллетристика» смахивает на слово «баллистика». Второе происходит от греческого слова, означающего «бросаю»: это наука, которая изучает законы движения снарядов, пуль и так далее. Первое же слово ведет начало от французского belles-lettres, то есть «изящная словесность». За достаточно долгий срок, пока на свете существует баллистика, сфера этой науки практически не поменялась: пули все равно остались пулями, снаряды снарядами, и траекторию их движения по-прежнему определяют законы физики и математики. А вот значение понятия «беллетристика» изменилось, причем довольно круто: в XIX веке это еще был синоним слова «проза», но уже в середине XX столетия ту же мишень окончательно перенесли со строгого военного стрельбища в ярмарочный тир, где меткий стрелок мог получить призовую игрушку — надувного крокодила или плюшевого жирафа.

У так называемой «серьезной» прозы и прозы развлекательной отныне оказываются разные дорожки, разные задачи и даже разный дресс-код. Беллетристика выходит к читателю налегке — в джинсах, в легкой маечке навыпуск и в сандалиях на босу ногу. Она не встает на котурны, не надувает щек и не тянет в гору — с сизифовым упрямством — неподъемные Великие Истины. Она не щеголяет заумью, не практикует стилистические выкрутасы, не запутывает, не ведет, не проповедует. Она, как уже было сказано, раз-вле-ка-ет. То есть делает людям приятно — за их деньги и в рамках существующего законодательства. У этой разновидности прозы есть свои заповеди (главная — «не грузи, и не грузим будешь»), свои любимые жанры (детектив, боевик, триллер, фантастика, мелодрама, комедия положений), свои герои (рыцарь без страха и упрека, роковая красотка, высоколобый сыщик, благородный авантюрист, безумный ученый и пр.), свои короли, королевы, пажи и конечно же тиражи.

Развлекательная проза может делать разное: щекотать и вышибать слезу, быть страшной и смешной, но она не имеет права быть скучной и нудной. Человек, развлекающий другого человека с помощью букв, просто обязан стать профи в этом деле — в противном случае ему надо срочно менять работу. К сожалению, мысль о том, что в «низких» жанрах следует работать так же профессионально и добросовестно, как и в «высоких», у нас в стране не была воспринята всерьез: эта мысль не пустила корней на нашей почве и, соответственно, не дала никаких всходов. Зато почему-то возобладала другая идея: дескать, «развлекательный» и «низкосортный» — практически одно и то же. А раз так, чего стараться? В результате ряды сегодняшних беллетристов нередко пополняют халтурщики и откровенные неумехи. И даже люди со способностями начинают думать, что в этой области им позволено трудиться спустя рукава. Оттого-то наши мелодрамы частенько вызывают незапланированный смех, наши боевики вгоняют в тоску, от ужастиков клонит в сон, в детективах читатель вычисляет убийцу уже на третьей странице, а от бренда «фантастика» начинают шарахаться как от чумы даже те, кто когда-то жить не мог без инопланетян, роботов, гоблинов и вампиров.

Короче говоря, книги, о которых речь пойдет в первом разделе, достойны сожаления не потому, что авторы пытаются нас только развлечь и иных задач не ставят, а потому, что попытки эти просто-напросто не удались — и, стало быть, не засчитаны. На колу мочало, начинай сначала…

Акунин во мгле

Борис Акунин. Смерть на брудершафт: Операция «Транзит»; Батальон ангелов. М.: АСТ, Астрель

Борис Акунин — даровитый беллетрист и умный коммерсант. Еще на рубеже веков он оседлал волну ностальгии по «России-которую-мы-потеряли» и вдохнул жизнь в жанр ретро-детектива. У ностальгии оказались недурной коммерческий потенциал: гениальный сыщик Фандорин, сложносочиненный гибрид Шерлока Холмса, Джеймса Бонда и Алеши Карамазова, за пару лет доказал свою финансовую перспективу. Потребитель серийных книг издательства «Захаров» получал в одной упаковке не только экшен и сыск, но и сверхкраткий — на уровне анекдота — курс истории империи. Плюс порцию Брокгауза — Ефрона, полпорции мелодрамы и достоевскую «слезинку ребенка» в качестве бонуса.

Герой первого романа «Азазель» являлся в образе наивного юнца, не нюхавшего дедукции, и в каждой следующей книге матерел, оттачивая сыщицкое мастерство. Сперва Акунин пополнял фандориану стахановскими темпами, но вовремя опомнился. Во-первых, стало ясно, что с эдакой скоростью передвижения во времени героя можно быстро довести до пенсии. Во-вторых, в больших дозах даже денди и душка Фандорин мог примелькаться и поднадоесть читателю. Потому-то автор посадил фандоринолюбов на голодный паек и переключился на параллельные проекты.