Владимир Илюшенко - Отец Александр Мень: Жизнь. Смерть. Бессмертие
Жизнь как непрерывное творчество. Со–творчество. Жизнь, исполненная смысла.
27.10.90
Когда мы говорим о святых, апостолах, не надо забывать, что это не просто иконные образы — это были живые люди. И о. Александр — не икона, а живой человек.
28.10.90
Он видел, сколько в нас безумия, глупости, ограниченности, какое у нас злое, окаменевшее, черствое сердце.
Его книги, проповеди, статьи — это кладезь премудрости, и каждый может почерпнуть оттуда чистой воды.
Вера — уверенность в существовании Высшей духовной силы. Вера — доверие к Творцу, к Его благой воле, к Провидению. Вера — верность Христу в любом состоянии — ив радости, и в горе. Вера как всецелое отдание себя Богу и людям. У о. Александра — сплав всех этих видов веры, их нерасторжимое единство.
Я говорил над его гробом и хотел бы сказать еще раз: он был голосом Истины в наше время.
29.10.90
А у нас все еще «роковая отрада в попираньи заветных святынь».
Он говорил: «Обретая веру, человек находит самого себя, он находит то глубокое, что всегда живет в нашем сердце».
Он говорил о постоянном присутствии Христа в мире, потому что ощущал это присутствие.
11.11.90
Что было главным в отце Александре?
Несокрушимая вера?
Да, конечно.
Твердое упование на Творца, на Его благую волю?
Безусловно.
Любовь к Богу и людям, любовь всепоглощающая, всепроникающая, непрестающая?
Да, это так.
А может быть, его универсализм, глубина богопознания или особое, только ему присущее обаяние?
И это верно.
Но, по зрелом размышлении, приходишь к выводу: главное — это сама личность отца Александра, уникальная, неповторимая личность, в которой слиты воедино вера, надежда, любовь и высшая, богоподобная мудрость. Нам, грешным, было явлено это чудо из чудес, и стало оно возможным потому, что он всецело принадлежал Тому, Кто сказал: «Аз есмь Путь, Истина и Жизнь».
Мы, видевшие столько личин, столько обличий, наконец увидели лик, который был отражением великой души — истинного образа и подобия Божия.
12.11.90
Такого не было никогда. Такого больше не будет.
День 9 сентября был самым черным днем в моей жизни. Чем больше отдаляется от нас эта дата, тем больше щемит сердце.
30.11.90
Мы перестали что‑либо производить, кроме нищеты и бедствий.
Было бы наивно думать, что это убийство — изолированный акт. Нет, это система. Его надо рассматривать в широком социально–политическом и духовно–нравственном контексте.
Роковая роль телевидения в жизни о. Александра. Пленки с его выступлениями размагничены. Может стереть пленки на TV одинокий грабитель, уголовник, охотник за портфелем?
Для Порфирия Петровича это не вопрос.
30.11/01.12.90
Есть силы, которые боялись отца как огня при его жизни, и это те же силы, которые боятся его как огня и после его смерти.
Глубоко эшелонированное преступление, подобное убийству Кеннеди. Не удивлюсь, если появится свой Иван Иванович Освальд.
Нет сомнения, что есть серьезные структуры и люди, которые, выражаясь языком Ю. В. Андропова, «задействованы» в этом деле.
Вдохновители и организаторы убийства будут посрамлены. Ничего у них не выйдет. Ничего не выйдет из их расчетов, из их хитрого человеческого мудрования. Великая искупительная жертва о. Александра не пройдет даром, она принесет обильные и богатые плоды. Это дело не только человеческое, это дело Божие.
Гниющие и обозленные тоталитарные структуры готовы в очередной раз принести в жертву народ и страну. Хладнокровно готовят почву для неофашизма.
01.12.90
В момент, когда всё рушится, нужны скрепы, ограждающие мир от распада. Андрей Сахаров, Мераб Мамардашвили, о. Александр Мень олицетворяют собой нравственное, экзистенциальное, духовное противостояние тоталитаризму и энтропии.
Раненый зверь опасен. Кровавые банкроты идут на всё, чтобы удержать в своих руках слабеющую власть.
03.12.90
Всё это ужасает, но не удивляет. Цепь национальных катастроф. Еще одной катастрофой стала попытка выйти из катастрофы — перестройка. Семь десятилетий государственного бандитизма не прошли даром. Россия — на крови. И кровью мучеников она спасается.
04.12.90
В который раз ловлю себя на том, что молюсь о нем как о живом (о его здравии).
Конвульсии тоталитарного режима не менее опасны, чем его победы: первыми падают лучшие.
05.12.90
То, что происходит с конца 1989 г. и особенно сейчас, это откат, с перспективой соскальзывания в военную или полувоенную диктатуру.
07.12.90
Эта система не может быть модернизирована. Она может либо сохраниться, либо сломаться.
О. Александр убит за святость своей жизни, за праведность, за проповедь христианской веры, за свидетельство о Христе. Он убит за то, что был истинным христианином. Именно так погибали христианские мученики, пророки и апостолы.
Он не раз говорил, что мы не слишком отличаемся от тех людей, которые две тысячи лет назад кричали: «Распни Его!» Те же страсти, то же духовное убожество. В наше зверское время даже христиане в большинстве своем живут как язычники. Что же говорить о других?
Акт устрашения, но и акт бессилия.
О. Александр: абсолютное бесстрашие, абсолютное бескорыстие.
В широком смысле отца убила система, тоталитарная система, в еще более широком смысле — метаисторическом, метафизическом — его убили силы зла. Он говорил мне, что дьявол — реальная личность.
Тело можно убить, но дух неуничтожим. Дух Истины, Добра и Красоты, живший в отце Александре, — не абстракция, а реальность, еще большая, чем та отвратительная реальность, которую мы видим глазами. Зло действует быстро, нагло, нахрапом. Добро побеждает медленно, но прочно.
07/08.12.90
Среди его ненавистников поднимающий голову русский фашизм, идеологи «крови и почвы», националисты и шовинисты, современные фарисеи в церковной ограде (запятнавшие себя сотрудничеством с КГБ и позорными компромиссами с безбожной властью), догматики и обскуранты, служители буквы. Среди них же — политические авантюристы, теряющие власть, делающие ставку на самые черные силы, и репрессивные органы, воспитанные на насилии и терроре. Это убийство — акт политического терроризма. И одновременно это свидетельство духовного одичания, духовного гниения и общества, и части Церкви, и властных структур.
Николай Лесков: «Кто блюдет мертвую букву, тот убивает живое Божие дело».
08.12.90
«Голос крови вопиет от земли» (кн. Бытия). Кровь новомученика о. Александра взывает не к мести — она взывает к нашему сердцу.
15.12.90
Завершенность этой жизни — к ней ни прибавить, ни убавить.
16.12.90
О. Александр как точка приложения космического (духовного, нравственного, психического, интеллектуального) воздействия на человека. Кристаллизация духа.
Всю жизнь — сеятель и одновременно тот делатель, который осуществляет жатву.
Лаконизм. Совершенное, почти абсолютное знание. Мудрая простота.
Стыдно теперь, насколько низко мы стояли, насколько низко и примитивно мы судили о других, какими ничтожными были наши помыслы.
Избегал полемики, — возможно, потому, что она раздражает душу, отвлекает от добра и красоты, постепенно ведет к недоброжелательству.
Спокойная, трезвая, осознанная и прочувствованная вера.
Франциск Сальский: «Способ остаться простым состоит в том, чтобы прилепить сердце свое к Богу, ибо Он есть Дух высочайшей простоты».
18/19.12.90
Несравненный знаток Библии («Как читать Библию», «Таинство, Слово и образ», «Словарь по библиологии», памятка катехизатору, статья «Основные черты христианского мировоззрения», комментарии к Библии, проповеди и т. д.). На каком же грандиозном фундаменте покоились его знания!
Казалось, для него не было тайн — давал исчерпывающий ответ на любой вопрос (не насилуя при этом свободу человека, предоставляя ему возможность самому прийти к истине).
15/16.01.91
Экуменизм, который отстаивал о. Александр, не просто потребность — это условие выживания рода человеческого. Экуменизм — основа духовного единства, а такое единство — основа единства социального и политического, общечеловеческого. Без этого мир не выживет. Духовный сепаратизм в наше время — явление не только глубоко архаичное, но и смертельно опасное. Он разъедает мир как ржавчина, и те, кто осознанно или по неразумию эту ржавчину защищают, готовят Апокалипсис.
