Александр Ушаков - Гитлер. Неотвратимость судьбы
Как и почти все увлечения фюрера, роман с Юнити закончился трагически. В день начала войны Англии с Германией 3 сентября 1939 года Юнити передала Гитлеру запечатанный конверт, в котором находились ее партийный значок и письмо. «Мне, — писала Юнити, — терзает душу необходимость выбора между желанием сохранить вам верность, мой фюрер, и моим патриотическим долгом… Оба наши народа низвергнуты в пропасть… Один потащил за собой другого… Моя жизнь больше не имеет смысла…»
Хорошо зная, чту могут означать последние слова, Гитлер попросил гауляйтера Мюнхена Вагнера найти Юнити и успокоить ее. Однако сделать оказалось это не так легко, и только во второй половине дня Юнити обнаружили в больнице, куда она была доставлена из Английского парка с двумя пулями в голове. Положение ее было определено как безнадежное.
Встревоженный Гитлер приказал перевести Юнити в лучшую клинику и через посла в Берне сообщил о случившимся родителям девушки. Юнити сделали операцию, и 10 сентября Гитлер специально вернулся с фронта, чтобы навестить ее в больнице. Более того, по его приказу за подданной страны, с которой Германия находилась в состоянии войны, ухаживали по самому высшему классу, и дело дошло до того, что Ева Браун по желанию фюрера посылала ей в клинику цветы, белье и туалетные принадлежности. Конечно, все знали, кто лежит в отдельной палате, убранной с царской роскошью, но Гитлер приказал все держать в тайне.
В конце концов Гитлер решил избавиться от опасной пациентки и отправил Юнити к родителям. Роскошное купе поезда Мюнхен — Цюрих напоминало высококлассную операционную, в которой больной можно было сделать любую операцию. Пришла проводить фаворитку фюрера и Ева Браун. Она хотела удостовериться в том, что ее соперница покидает Германию. И надо полагать, что отъезд Юнити на родину значил для нее гораздо больше, чем падение Варшавы для самого Гитлера.
Вскоре Юнити оказалась в Англии, где ей благополучно вынули обе пули. До самого окончания войны о Юнити знали очень немногие лица как в Германии, так и в Англии, и только в 1946 году ее фотография появилась в английской прессе. 20 мая 1948 года «Таймс» опубликовала короткий некролог, в котором не было ни слова о ее жизни и связи с фюрером. Так гласила официальная версия жизни леди Митфорд. На самом же деле Юнити умерла в поезде 16 апреля 1940 года.
* * *Юнити уехала, но для Евы жизнь легче не стала. Да она и никогда не была легкой. Скорее, наоборот. И точно так же, как раньше Гели, Ева испытывала постоянные страдания. Известно, что интимные отношения между Евой Браун и Адольфом Гитлером продолжались практически пятнадцать лет. При этом следует учитывать, что красивая и хорошо образованная для своего времени женщина, решившая полностью посвятить себя любви к Гитлеру, была моложе своего избранника на двадцать три года. Каковы же были отношения Евы и Гитлера после того, как он стал рейхсканцлером?
Как рассказывалось выше, Гитлер уже в конце 1930 года начал активно ухаживать за Евой Браун. Он часто приглашал ее в оперу и на прогулки. Девушке тогда исполнилось всего 18 лет, однако она уже тогда довольно категорично заявила:
— Гитлер именно тот мужчина, которого я буду любить и боготворить всю жизнь!
Позднее она не раз повторяла, что Адольф — «ее мужчина» на всю жизнь. Такое заявление в устах юной выпускницы монастырской школы может показаться довольно странным, однако это факт. Вполне возможно, что на нее оказало влияние предсказание некоей пророчицы, что в один прекрасный день весь мир должен был заговорить о ее великой любви.
С детства Ева мечтала сниматься в кино, но отец воспротивился. «Где я возьму столько денег на твои безумства?» — ворчал он. Солидарен с герр Брауном в этом вопросе был и сам Гитлер, который считал, что Ева ни в коем случае не должна выступать на сцене и появляться на экране. А чтобы успокоить девушку, он пообещал в обозримом будущем отпустить ее в Голливуд и сыграть историю их жизни.
Единственное, что смогла позволить себе Ева в те времена, — она упросила Гитлера провести на ее квартиру телефонный кабель из рейхсканцелярии. Отец сразу же насторожился, и Ева попыталась успокоить его, сказав, что так ей легче связываться с Гофманом. Однако глава семейства Браун никак не мог понять, почему никто в доме не имел права подходить к телефону, а когда он звонил, Ева закрывала за собой дверь. Конечно, он догадывался, что с дочерью не все чисто, а потому и часто стучал кулаком по столу, когда Ева в очередной раз не ночевала дома.
А когда в доме Браунов появилась младшая сестра, Ева сообщила о намерении переехать на собственную квартиру и предложила Ильзе и Гретль жить у нее. Браун только развел руками.
Давно уже догадавшаяся о связи сестры Ильзе отказалась, а ничего не подозревавшая Гретль с радостью отправилась на квартиру, которую для Евы приобрел Гитлер. Заботясь о внешних приличиях, он тайно вносил арендную плату через своего верного Гофмана.
9 августа 1935 года Ева въехала в трехкомнатную квартиру на Виденмайерштрассе, мебель для которой прижимистый фюрер купил в рассрочку. Он вообще мало заботился об уюте для своей возлюбленной. На стенах квартиры не было ни одной картины, а белье и посуду Еве пришлось взять из дома. Единственное, на что раскошелился фюрер, — на прислугу в лице пожилой венгерки.
Фрау Раубаль не ограничивалась пакостями в отношении Евы и всячески настраивала против нее Гитлера, используя любую возможность, чтобы только унизить ее. И это несмотря на то, что Ева вела себя довольно скромно и никогда не разыгрывала из себя всемогущую фаворитку, не появлялась на публике, блистая роскошными нарядами и драгоценностями. Но лишь только Ева приезжала в Оберзальцберг, как, по странному стечению обстоятельств, все комнаты сразу же оказывались занятыми, и Ева отправлялась ночевать в местную гостиницу. Ангела никогда не здоровалась с Евой и с нескрываемой иронией называла ее «сударыней», вкладывая в это слово всю свою вражду. Самому Гитлеру вся эта бабья возня была безразлична, его нервировало только то, что ревнивая даже к покойной дочери Ангела делала все возможное, чтобы не оставлять его наедине с его пассией. От этого страдала и сама Ева. Впрочем, в Оберзальцберге у нее хватало поводов и для других огорчений. Дело было в той доступности, какой в то пока еще спокойное время окружил себя фюрер.
Каждый день множество людей приходило к «Дому Вахенфельда», который постепенно превращался в своеобразную нацистскую Мекку. Хватало здесь и девиц всех возрастов и мастей, которые бродили вокруг дома только с одной мыслью: увидеть фюрера и обратить на себя его внимание. Иногда это им удавалось, и тогда их приглашали на чашку чая. Во время чаепития с приготовленными Ангелой пирожными фюрер ласково беседовал с девушками, гладил их руки, после чего они, счастливые и умиротворенные, возвращались домой. На следующий день они приходили снова и часами стояли под палящими лучами солнца или по колено в снегу, ожидая увидеть фюрера.
Еве не нравились все эти «паломницы», каждая из которых в любой момент могла стать ее соперницей. Этим сразу же воспользовалась фрау Раубаль, которая все чаще приглашала домогавшихся знакомства с Гитлером особ. В иные дни те буквально оккупировали «Дом Вахенфельда», покидая его только с наступлением темноты.
Во время войны режим безопасности в Берхтесгадене стал еще более жестким, что не помешало готовить покушение в запретной для всех зоне. На учениях в ранце одного из солдат нашли готовую к действию бомбу, после чего Борман отослал всех иностранных рабочих, занятых на различных постройках.
* * *Конечно, Ева все еще надеялась на брак с фюрером, и у нее имелись все основания для подобных надежд. Она была молода, хороша собой, она любила Адольфа, и он отвечал ей полной взаимностью, но… предложения стать женой рейхсканцлера от диктатора так и не последовало.
В один прекрасный день родители Евы отправились на австрийскую границу и с удивлением увидели там в одном из кафе Гитлера и свою дочь.
— Папа, — радостно воскликнула быстро пришедшая в себя девушка, — какой сюрприз! Тут снимают фюрера, и я должна быть рядом с ним. Я должна представить вас ему!
Один американский юрист, который написал книгу о Еве Браун, сделал из этого события настоящую драму. По его словам, мать смущенно молчала, а сразу же обо всем догадавшийся отец отвел фюрера в сторону и заявил:
— Или вы женитесь на моей дочери, или…
Скорее всего, это выдумка. Но такая встреча состоялась на самом деле. Гитлер, которого так не любил Фриц Браун, произвел на него и его супругу самое благоприятное впечатление. Фюрер говорил о прекрасной погоде, похвалил родителей за столь воспитанную и умную дочь и поцеловал фрау Франциске руку. А 7 сентября 1935 года Фриц Браун написал ему письмо следующего содержания:
