Сергей Есин - Дневник. 2009 год.
По телевизору смотрел по «Культуре» фильм об Анне Ахматовой. Главная актриса здесь Светлана Крючкова.
15 июня, понедельник. В восемь часов, пересилил себя и взялся читать пьесы Инессы Шевцовой. Первую пьесу с не очень выразительным заголовком «Пять плюс – минус один» я уже начинал читать несколько дней назад, но из-за особенности драматургии, не пошло. Для чтения нужно полное спокойствие и определенная обстановка. Сейчас мне все показалось значительно лучше. Сюжет, правда, очень заформализованный. Пять женщин: две сестры, мать и дочь, и некая женщина-парикмахер, ожидают завтрашнего разъезда из коммунальной квартиры. Но этот переезд осложнен соседом, который впал в летаргический, как им кажется, сон. Потом выясняется, что сосед проснулся – он, человек, воевавший в «горячих точках», – в коридоре, как выяснилось, и на входе навесил минные растяжки. В самом конце оказывается, что переезд не состоится, предприниматели, которые готовы были эту квартиру расселить, от обмена отказались. У другой пьесы сюжет также достаточно условен. У постели, находящегося при смерти отца, встречаются мать и дочь. Мать давно уже с бывшим мужем развелась и теперь стала знаменитым консультантом, которого пригласили к больному. Несколько проблем, семьи, брака, любви, даже смерти. Все взято довольно умно, со знанием нужд театра – например, пьеса на пятерых женщин, обе пьесы должны идти в одних декорациях.
Достоинства драматурга: хорошо тянет сюжет, непрерывно замедляя время. Постоянно рисует человеческие коллизии, все хорошо разобрано по голосам. Правда, несколько эпизодов, связанных с истериками, очень трудны для актерского воплощения. Слабое «зазеркалье» – т. е. почти все на поверхности. В первой пьесе характеры разобраны по привычным функциям и возрастам, даже была война. Разговоры не дотягивают до космического воплощения, остаются средними пьесами для театра. Все, повторяю, нагнетается не действиями, а сиюминутными обстоятельствами.
За завтраком слушал «ЭМ». На радостях от политической склоки на радиостанции даже устроили опрос, не пора ли России вмешаться, чтобы сменить Лукашенко. Кстати, если говорить о молоке, то речь, похоже, идет лишь о том, что на своей продукции белорусы не ставят маркировку состава: из натурального ли молока? Все, что не из натурального молока, должно быть оговорено.
Звонила Надежда Васильевна, начинается какой-то скандал с плагиатом в дипломе у Медведевой. Накануне, еще на той недели, мне Камчатнов дал рецензию, в которой было ясное доказательство: плагиат. Я попросил студентку написать объяснительную записку ректору. Это его решение, что делать с дипломом. Но ректор у нас особенный, он снова все хочет перевалить на кафедру. Единственное, мне кажется, решение – это перенести диплом на следующий год.
Не утерпел и сегодня начал седьмую главу, написал первую страницу, кажется, пошло. По крайней мере, занятная получилась таможня при возвращении маркиза вновь в его подземелье. Возможно, моя нынешняя страсть к покойникам связана с тоской по ушедшей Валентине. Она все равно для меня живая, я никогда не думал, что так буду страдать. Между тем, книга о ней, а она и я нерасторжимы, все время крутится у меня в голове. Сегодня я бы с удовольствием пописал бы еще, но взял себя в руки и решил прочесть еще одну пьесу. Опять все тот же вывод: насколько заочники интереснее и богаче наших девиц с очного отделения. Пьесу Людмилы Чистяковой, которую только что прочел, я, возможно, отнесу во МХАТ.
Диплом состоит из двух пьес. Небольшой пьесы – на двоих актеров «Крестики-нолики» – это довольно формально и очень по-западному. Здесь все придумано: некий изолятор, случайная подстава, псевдофилософскиеразговоры об одиночестве и ожидаемый конец. Главный герой оказывается актером и в нотариальную контору «Истина» входит новый посетитель.
Вторая пьеса, поначалу раздражившая меня названием «Священные коровы, или, кажется, слоны», – это веселая комедия, где замечательные персонажи и хоть как-то обсказана наша жизнь. По форме все очень традиционно. Дом, который должен идти не под снос, а под некое общежитие для подаренному городу стаду священных коров. Дом должны переселить. Хорошо выстроенный диалог, мера театральности. Есть, конечно, некоторая вторичность образов – они все из театра, но весело и цельно. Для театра здесь необходим еще новый финал. Хорошо, обе девочки-драматурги молодцы.
Поехал в баню. С собою взял для чтения в трамвае дипломную работу Александра Титкова. Но это я читал в трамвае на обратном пути. «Туда» просмотрел «Российскую газету» и понял, как ускользает жизнь. Никакого «откладывания» с цитированием из газет на следующий день быть и не может. Во-первых, новость кажется интересной только в контексте сегодняшнего дня, а уже если захочешь что-то отложить и потом через два-три дня вставить, все это теряет и остроту, и внутреннюю интригу. Я, наверное, не успел написать, что опять прокатилась волна убийства крупных чиновников на Северном Кавказе. Вроде бы Медведев в этом регионе проводил совещание по борьбе с терроризмом. Но одновременно с этим или чуть раньше на это бумажное дело ответили убийством руководителя чуть ли не начальника МВД в Дагестане. Тот выходил из ресторана, где праздновалась свадьба детей одного из сослуживцев убитого. Узнали, организовали схрон и убили из оружия, которое есть только на вооружении у федеральных спецслужб. А вот теперь новое «высокопоставленное» убийство. «В субботу вечером в Назрани возле собственного дома неизвестными убит бывший вице-премьер Ингушетии Башир Аушев. В разное время он занимал посты главы МВД, руководителя аппарата антитеррористической комиссии и секретаря Совета безопасности». То же уникальное оружие.
16 июня, вторник. Рада упражнялась в разнообразных разговорах, теперь иронизируя насчет главного санитарного врача России Онищенко – он полагает, что с моей точки зрения кажется совершенно справедливым, что любые «энергетические» напитки вредны для здоровья. Шла речь также и о том, что в кока-коле аппарат Онищенко нашел элементы кокаина, создающего привыкание. Потом с некоторым кряхтением игривые ведущие «Эха Москвы» поведали о городской статистике. В Москве число жителей с Северного Кавказа увеличилось в десять раз, а число проживающих в Москве евреев с двух процентов всего население уменьшилось до 0, 7 процента. Приведя эту статистику в своем дневнике, я автоматически в глазах некоторых стал антисемитом.
С утра дочитывал дипломную работу Александра Титкова – «Вдохновенье по заказу. Критические статьи». Давненько я ничего с такой беллетристической жадностью не читал. Невероятно здорово, по болевым точкам, по самым интересным мне именам. И дело здесь не в садистском разгроме, так греющего душу другого писателя, а в общем взгляде – над схваткой. В том числе Саша талантливо ведет и достаточно спорные раскопки, связанные с советской литературой и советскими писателями: Рытхэу, Тихон Семушкин, Тэки Одулок, об истоках булгаковского сюжета, связанного с головой Берлиоза. Особенно интересен и сегодняшний день литературы – о Юрии Мамлееве, с его «метафорическим порно», о Юрии Козлове, об Александре Башлачеве. Замыкает собрание статей «Новый реализм», или «Эго-беллетристика». Пересказать все невозможно, во всяком случае, этот диплом я оставлю у себя в библиотеке. Пока выписываю две цитаты:
«Логика этого мира и здравый смысл учит, что верным может быть только одно из двух утверждений – либо Мамлеев графоман, либо он гений. Хотел написать: «разрешить это противоречие может только время, которое даст окончательную оценку творчества Мамлеева», да спохватился – время никому никаких оценок не дает, все оценки в нашем мире дают только люди»
Вторая цитата из другой части работы, из иной статьи, связанной с романом Семушкина «Алитет уходит в горы».
«Современный читатель, воспитанный на легенде об исключительно благотворном влиянии свободной конкуренции на качество жизни и пропагандистских штампах о бестолковости «совка», может сказать: «вот если бы большевики не извели таких сильных, ловких и удачливых охотников, как Алитет, то на Чукотке (читай – в России) сейчас было бы лучше, чем на Аляске ( читай – в Америке)».
Написал письмо Анатолию Ливри.
«Дорогой Анатолий! Я сразу получил два письма, требующих некоторых раздумий и точного и обстоятельного ответа. Как говорится – ноблес оближ. Это Ваше письмо и, как Вы пишете, – от моего филадельфийца. Практически, и там и там – одна тема, взятая с разных концов. Филадельфийцу я уже написал недели полторы назад и с тех пор так и не заглядывал в свою почту, и вот отвечаю на два не коротких сообщения, которые я читал не по мере поступления, а скопом, по мере расположениях их в компьютере. Они меня просто огорошили. Я уже давно не встречался с таким положением, чтобы кому-то из наших бывших соотечественников, т. е. людям, рожденным в России, не давали визу с приглашением МГУ. Мне кажется, Вы никогда резко не высказывались относительно положения у нас в России и с экономикой, которая, как Вы видите, сейчас бедствует, и по поводу политических проблем, которые всегда выглядят догматически: телевизионно-виртуальная часть и суть действительности. В чем же здесь причина? Я полагаю, что это всё Ваши недруги по Сорбонне и их ретрансляторы в Москве.
