Павел Кучер - 1730 год. Август. Переэкзаменовка

Тэ-э-э-кс… Растягивают экран промежду стволов. Ходоки 'до ветру' вернулись, расселись, притихли. Бородач, хоть и за старшего, не в президиуме, а сбоку. Тоже кино смотреть собрался. Ну, и мы позырим…

Хроника… По берегу лагуны тянутся в никуда обозначающие трассу 'входа-выхода' камни. Ракурс дурацкий. 'Сверху-сбоку', словно на пальме криво сидишь. Так и есть, махнул через поле зрения перистый лист. Действительно, значит, на пальме камера пришпандорена. Самая высокая точка местности, ага… Чуть крутанулось поле зрения. Справа и слева – пустой атолл. Ветер и брызги, среди рифовых обломков. Так! Из серой кляксы, мигнувшей на пару секунд, по залитому утренним солнцем пляжу, стрелой выскочил автобус. Импортный, новый, блестящий. Не горелый остов, что я застал. Тяжелый, колея за ним, как после трактора.

Смена кадра. Туристы выходят на берег морской. Одни привычно, другие – удивленно озираются. Эти в первый раз, наверное, сюда угодили. Часть спешит к лагуне. Сразу купаться… Другие к столику с местной дамой. Той самой тетенькой. Регистрация? Просто познакомиться? Кстати, а девчонок, у которых живот от приключений прихватило, я ни одной не вижу. Хотя автобус пустой. Вот и водитель вылез, ноги размять… С длинным ключом идет к багажным отсекам. Послушно останавливается, от окрика коренастого крепыша в пляжной панаме. Что там случилось? С какой стати нельзя отсеки открывать? Почему рано? Прибыли же!

Смена кадра. Короткая и смазанная сценка. Среди новоприбывших общей повадкой выделяются трое непохожих друг на друга мужичков, средних лет. Ловкие они что ли? Да и двигаются… чуток своеобразно. Дама, регистрирующая очередного посетителя, поднимает глаза и что-то видит. За спиной оператора, тьфу, там, где торчит снимающая сценку камера. Открывает рот, тянется к коммуникатору. Расслабленно валится набок. Один из ловких дяденек аккуратно снимает коммуникатор с вялой руки… Оглушил? Надо понимать.

Смена кадра. Из багажных отсеков выбираются и строятся рядом с автобусом бойцы в темной форме. Обвешанные военными прибамбасами. Автоматы, подсумки, радиостанции. Эй! Больше нет радиостанций! Тип в пляжной панаме шагает вдоль строя и отбирает их, складывая в пластиковый пакет. Режим молчания? Разумно! Связи нет, значит – её нет. Никакой. Для верности… Последний инструктаж. Парни прыскают во все стороны. Освоение плацдарма… Тянут из брюха автобуса сумки, оружие, снягу… Спецназ на задании.

Смена кадра. Поворот на 360 градусов. На экране – живая иллюстрация выражения 'Два мира – две системы'. Отдыхающие, как ни в чем ни бывало, балдеют – купаются и загорают. Валяются на лежаках и просто сидят в шезлонгах. Под сенью пальм и вовсе творится непотребство. Оп-па, давешние-то девки, уже там, в наличии. Неужели прицепом добирались? Это же натуральный 'газенваген'! Без окон… вообще без вентиляции. Проститутки? Не, скорее – бюро эскортных услуг. Слишком организованно. Кого попало, сюда б не пустили. Стоп! Не верю! Шлюхи? При комми? Насколько я местную систему поголовного равноправия уразумел – шиш. Ага, вот вам, кажется, ответ, как 'спецслужбы' провернули дело. Легальным гостям, VIP-пассажирам, пообещали организовать секс и официанток, в замен за обман принимающей стороны. Совсем небольшое нарушение договора о 'зайцах'. Чего там, ведь 'устные обещания недействительны с момента произнесения'. А мы 'не знали'! 'Не глянули'! В прицеп-багажник, перед отъездом. И? Получите, спецназ в багажнике. Впрочем, никто и не огорчен, похоже. Отдельно, как стеной невидимой, от мира отгородились. Солнце, море, красивые девушки… Вдоль 'полосы прибытия' – суета. Фигуры в форме, по жаре, уже резко облегченной, активно занимаются малопонятными штатскому делами. Двое – вроде собрались обустраивать пулеметное гнездо. Третий возится с подобием дальномера. Ещё один – соединяет кабелями плоские серые ящики с электронной аппаратурой. Осваиваются. Передовой форпост РФ в новом мире. А как там туристы?

Смена кадра. Группа отдыхающих лениво перебрасывается в картишки. Крупным планом видны лица. Наплыв… Ни тени беспокойства. На заднем плане сосредоточенная суета вооруженных людей. Идиллия… Официантка, в светлых шортиках и снежно-белом топике, принесла выпить-закусить… Вальяжные господа чуть оживились, один даже изволил шлепнуть девчонку, по заднице. Без особого чувства, скорее привычно. По-отечески… Ещё одна мелькнула. Шортики бледно-голубые и топик розовый… Зуб даю – эскортницы! Первый раз сюда попали. Без предупреждения. То-то так озираются пугливо. Не дуры же девки, в самом то деле. Только что выехали из Центральной России, а здесь – море и пальмы. Раковины по берегу россыпями. Можно сложить два и два. Другой мир! Страшно… А куда деваться? Шуршат, создают сервис. И… все уже прихрамывают. Третья, с подносом… Идет – и даже губу закусила, от боли. Какой мерзавец выпустил их на песок в легких туфельках на шпильке? Небось, уже и ступни изранили, до крови. Тут им не до красивостей.

А вот эта – настоящая 'профессионалка'. Походка 'от бедра'. Даже на коралловом песке, вся из себя. Гламур, по сторонам плещет. Прильнула бюстом к дедушке, ловко тасующему колоду. Потянулась зазывно. Ей можно – на ногах удобные пляжные шлепки. Особа 'приближенная к телу'. Кому кайф, а кому работа…

Эскортница косится на обувь 'профи'. М-м-да… К концу смены, после походов по россыпям острой дряни, там-сям прущей из уютного на вид пляжа, на ноги глянуть будет страшно. Они там, вообще, думают, что творят? Не натрет, так порежет. Девки же инвалидность заработают! Я сам, после единственной ходки в босоножках, по этому песку, с десяток заноз из своих ног повытаскивал. Сначала-то оно не больно, даже и мягонько, а потом! Обломки раковин, щепки панцирей крабов. Они же с зазубринами! Хуже битого стекла.

Смена кадра. Мужик в форме, чуть моложе моих лет, с засученными рукавами и до пупа расстегнутым воротом куртки, пьет из фляги и рассматривает благолепие. Есть на что поглядеть! Небось, впервые в жизни попал в такой райский уголок. И в последний. Противно подумать, что с ним стало после работы крабов… Был человек – нет человека. Видео – единственное, что и осталось. Ни рябчиков не попробовал 'с барского стола', ни ананасов, ни шампанского… Разве, на чужих девчонок облизнуться успел… и сгинул. Э-э-эх!

Смена кадра. Смутно знакомый шнырь, что в компанию 'чистых' пускать не хотели, лениво хлещет одну из эскортниц по лицу. Культурно, без синяков. Тыльной стороной ладони. Раз-два! Раз-два! Всё? Угу. Похромала дальше. 'Работайте негры, солнце ещё стоит над плантацией!' Тоже понятно. Откуда ему знать, где мероприятие состоится? Нарядил персонал как обычно. Теперь обеспечивает дисциплину труда. По фиг! Дрес-код – это святое. Босиком по пляжу только манекенщицы в рекламе бегают. Им положено… Тьфу!

Смена кадра. Дедуля с замашками шулера и дяденька в панамке, который спецназ строил, повздорили. Оба топают ногами и орут. Мимика сильно матерная. Словно остров делят… Кому на нем шишку держать? Далеко, не слышно. Оп-па! Спорщиков накрывает тень самолета… Изображение дергается – с увеличением показано. Меркнет… Да-с! Приплыли. А ведь знали! И вот бы кто объяснил, чем они думали, когда аферу затевали? Не поверю, что без ума операцию планировали. Эти 'коми' инфу вообще не прячут. Ну что, всё?

Смена кадра. В смысле – кино закончилось, пошла хроника, в реальном времени. Ребятишки, что на складных табуретках и просто песке вокруг пристроились, в одну сторону смотрят. На дяденьку, что только что, на экране, официантку по лицу бил… Крайне внимательно разглядывают… С любопытством. А дядя – на стуле усидеть не может. Двумя руками за него вцепился. Гы! Не отнимут у тебя, вместе вас и похоронят! Если, я правильно политику понимаю… А не я один её понимаю – вокруг персонажа мертвое пространство. Народ, аж ногами гребет, хочет оказаться подальше. Ну да, они ребятишек в деле видели. По лицам читают.

Смена кадра. О! Слона-то я и не приметил! Барышня, загаром побледнее, ногами подлиннее (местные девчонки больше корненастенькие, а эта – с парнями вровень) встала. Руки в боки… Шнырь, как её увидел, в лице переменился. С таким выражением… гм, краше в гроб кладут. Вскочил, со стулом вместе. Дорог ему этот стул. Хочется за что-то подержаться. Морзянка в ухе пищит, но звука речи опять нет. Пи-и-и… Матом общаются? Эта – сто пудов. Блин! А местные-то, обычно не матерятся. Из наших? По роже, гы, точно. Если взять девицу из эскорта и вместо 'стильных тряпочек' нарядить, как эту, да месяц прожарить на солнышке. Ну, не месяц, пару недель. Бледновата, на общем фоне. Значит – наша. Вроде меня, вроде меня. Прижилась. На палке из самолета прыгнула. Кобура на поясе… Физиономия? Трудно оценить, без косметики. Злющая…