Юрий Авербах - О чем молчат фигуры
Был оглашен телекс Грамова: «Я надеюсь, что возникшее между нами и имевшее существенный характер недоразумение теперь устранено и не будет влиять на наше дальнейшее сотрудничество на пользу шахмат».
И Кампоманес с понятным торжеством резюмировал: «Так как Шахматная федерация СССР теперь поняла, что правила ФИДЕ представляют право решать между конгрессами вопрос о месте проведения матчей претендентов, в связи с единодушным мнением Исполкома ФИДЕ и заручившись согласием всех заинтересованных сторон, я рассматриваю заново возможность вскоре организовать полуфинальные матчи».
Выступивший на конгрессе делегат от Швейцарии заявил, что Корчной готов играть с Каспаровым полуфинальный матч, но ставит следующие условия:
Шахматная федерация СССР должна
— извиниться за срыв матча и подготовки Корчного,
— гарантировать, что при переигровке призовой фонд матча будет не меньше чем в Пасадине,
— письменно подтвердить, что прекращает бойкот Корчного.
Текст принятой по предложению Р. Кина резолюции гласил:
«Генеральная ассамблея превозносит спортивное поведение гроссмейстеров Корчного и Рибли, согласившихся переиграть полуфинальные матчи, и предлагает, чтобы все бойкоты, особенно гроссмейстера Корчного, должны быть немедленно отменены».
Позднее, уже в Лондоне, во время полуфинальных матчей Энтони Майлс, интервьюируя Корчного, спросил:
— А русские извинились перед вами?
На это Виктор, ухмыльнувшись, ответил:
— Деньги — лучшая форма извинения!
Советскую федерацию в Маниле представляли Севастьянов, Карпов, Чибурданидзе и Крогиус. Впервые за девять лет Спорткомитет меня на конгресс не послал. Однако я нисколько об этом не жалел. Впервые в истории ФИДЕ наша делегации оказалась в таком унизительном положении. Все они выглядели провинившимися школьниками, которые просят прощения за содеянную шалость. И Кампоманес не раз давал им это почувствовать. Когда, например, Крогиус предложил решить вопрос о месте проведения полуфинальных матчей прямо на конгрессе, президент ФИДЕ прервал его, заявив, что Генеральная ассамблея предоставила ему право решить этот вопрос, что он и намерен сделать. А когда Чибурданидзе робко попросила, чтобы призы в чемпионатах мира среди женщин были больше, Кампоманес ответил, что с такими просьбами следует обращаться к организаторам.
Так из чего же разгорелся весь этот сыр-бор, в котором с нашей стороны оказались задействованы столь высокие партийные и спортивные инстанции?
Заведующий отделом пропаганды ЦК КПСС Б. Стукалин объяснял Каспарову, что на карту поставлен престиж Советского Союза, что мы — великая страна и не позволим, чтобы нам диктовали условия.
Несомненно, играла роль и политическая обстановка того времени. Наши войска вторглись в Афганистан. Это обострило обстановку во всем мире, но, в первую очередь, привело к резкому ухудшению советско-американских отношений, в том числе и в области спорта. США бойкотировали Олимпийские игры в Москве, а мы, позднее, в Лос-Анджелесе. Выбор президентом ФИДЕ американского города для поединка Каспарова с Корчным, факт, в общем, незначительный, еще подлил масла в огонь. Не исключаю, что Спорткомитет, а может быть, наши идеологи решили нажить на этом политический капитал. Однако сам Каспаров считал все эти поводы лишь дымовой завесой, а истинная цель срыва матча — не допустить в этом цикле его встречу с Карповым.
Характерно, что, заявления Шахматной федерации СССР с нападками на президента ФИДЕ делались через нашу голову, и члены Президиума федерации о них даже не извещались.
Как-то мне позвонил заместитель главного редактора газеты «Советский спорт» Семен Близнюк и предложил прокомментировать одно из таких заявлений, о котором ни я, ни мои коллеги по Президиуму понятия не имели.
— Пусть заявление комментируют те, кто его писал! — с раздражением бросил я.
— Можно передать твои слова Ивонину? — раздалось в трубке.
Через пару дней я узнал, что Ивонин звонил директору издательства «Физкультура и спорт» Жильцову и предложил отправить меня на пенсию…
Подводя итог конгресса в Маниле, приходится заключить, что Кампоманес на все сто процентов использовал создавшуюся ситуацию для поднятия своего авторитета. Всему шахматному, да и не только шахматному миру он показал, что может «утереть нос» даже такой мощной федерации, как наша, и поставить ее на место!
На фоне «воскрешения» полуфинальных матчей в Маниле как-то незаметно оказались приняты подготовленные Кампоманесом новые правила матчей на первенство мира. Во всяком случае в официальных документах ФИДЕ о каких-то спорах или дискуссиях по этому вопросу нет ни слова. А между тем новые правила значительно расширили права президента. Раньше в них был только следующий пункт: «Президент ФИДЕ персонально и официально отвечает за весь матч, включая его подготовку и завершение». Теперь же появился еще один: «Президент представляет интересы ФИДЕ и уполномочен принимать окончательные решения по всем вопросам, связанным с матчем».
И самое удивительное — советская делегация, которая ранее всегда решительно выступала против расширения прав президента ФИДЕ в матчах на первенство мира, на этот раз сидела тише воды, ниже травы и безмолвно согласилась на то, чтобы вся полнота власти сосредоточилась в руках Кампоманеса.
Как он воспользовался этой властью — известно…
Надеюсь, теперь все разобрались в сложной и запутанной истории, связанной с попытками срыва и «воскрешения» полуфинальных матчей на первенство мира. Истории, которая, конечно, нанесла урон авторитету и престижу Шахматной федерации СССР.
Наверное, интересен и другой вопрос — был ли кто-нибудь наказан за попытки интриги, да и за понесенные расходы?
Относительно пострадал лишь один человек — Ивонин. Его сняли с должности зампреда Спорткомитета и перевели на другую работу — назначили директором «Спортлото»! Тем самым отпал вопрос и о моем уходе на пенсию…
В Лондоне и Вильнюсе
Благодаря усилиям энергичного и предприимчивого Раймонда Кина, поддержанного весьма влиятельным журналистом Домиником Лоусоном, сыном министра финансов в кабинете «железной леди», оба полуфинальных матча состоялись в ноябре в Лондоне. Основным их спонсором была компьютерная фирма «Акорн».
Наша делегация выехала в Лондон в прежнем составе. Каспарова сопровождала мама Клара Шагеновна и тренеры А. Никитин, Е. Владимиров и Г. Тимощенко. Возглавлял делегацию бакинский профессор Я. Зейналлы. У него был заместитель В. Литвинов. В делегацию также входили врач и переводчица, выделенная Спорткомитетом. Когда мы приехали в Лондон, там оказался А. Рошаль. Как выяснилось, рвался в Лондон и Карпов, но по просьбе Каспарова Спорткомитет его не пустил. Чемпион мира очень этим возмущался, но, в принципе, учитывая взаимоотношения Карпова и Корчного, это решение было правильным. Если Спорткомитет хотел, чтобы матч Каспаров — Корчной проходил в нормальной обстановке, дразнить гусей не стоило.
Жеребьевка обоих матчей прошла на Даунинг-стрит, в резиденции Министра финансов Великобритании Н. Лоусона. В первой партии оба наши шахматиста вытащили белый цвет. Матчи проходили в отеле «Great Eastern» на одной и той же сцене, только в разные дни. Первыми начали Каспаров с Корчным.
Репортеры и фотографы, собравшиеся на открытие соревнования, были явно разочарованы, что не произошло никаких инцидентов, если не считать следующего: когда Стюарт Ройбен, один из членов Оргкомитета, взял под локоть Корчного, чтобы помочь ему подняться на сцену, тот отдернул руку и огрызнулся:
— Вы что, считаете меня психом?
Обратили журналисты внимание и на то, что расставленные на сцене корзины цветов были немедленно убраны.
— Нечего здесь устраивать деревенскую выставку цветов! — заявила Петра Лееверик, жена и руководитель делегации Корчного, и потребовала их убрать.
После того, как Кин представил участников, Тим Райс, один из авторов знаменитого мюзикла «Чесс», передвинул за Каспарова ферзевую пешку на два поля и пустил часы. Борьба началась.
Поскольку никакого отношения к команде Каспарова я не имел, поделюсь своими впечатлениями об этом поединке как зритель. Меня, например, поразило, что, затратив много времени на обдумывание в начале партии, Каспаров играл неуверенно и не получил никакого преимущества. Скорее наоборот, позиция Корчного выглядела более привлекательной. Вероятнее всего, что молодой бакинец не мог преодолеть предстартовой лихорадки, может быть, даже «перегорел» перед стартом.
Полагаю, что в возникшем положении Смыслов, например, нашел бы пути, как удержать позицию, но Каспарову это сделать не удалось. Когда он протянул сопернику руку в знак признания своего поражения, в зале раздались аплодисменты. Так публика отметила и победу Корчного, и спортивное, корректное поведение Каспарова.
