Елена Первушина - Мифы и правда о женщинах
Повесть начинается довольно традиционно для XIX века. Мы знакомимся с главными героями: тридцатилетним господином Г… – скучающим и разочарованным в жизни холостяком – и влюбленной в него юной княжной Софьей. Софья красива, умна, происходит из знатного рода, но бедна; а господин Г… богат. Весь свет ожидает, что он предложит ей руку и сердце. Однако когда дело доходит до решительных объяснений, начинается нечто неожиданное. Сначала Г… признается княжне в любви: «Передо мной счастье, во мне полное убеждение, я вижу целую жизнь с вами, ничего не могу придумать лучше, уладить вернее». Есть только одно «но» – он хочет быть уверен, что его избранница искренне любит его. И придумывает способ проверить ее искренность.
«Вы не свободны, вы не можете дать мне ответа, как я его понимаю, – говорит он девушке. – Вы не виноваты, что на моей стороне целый свет, положение ваших дел, ваши родные, ваш собственный рассудок, все надежды, какие вам внушали, все обольщения, какими вас портили, виноват я, что у меня столько совершенств. Но если вы пойдете из того только, что надо пойти, то не забудьте, богатство, которое дает мне такую ужасную цену, это богатство, оно все-таки будет мое. Не ошибайтесь. Люди менее расчетливы, чем воображают… Деньги важны не потому, что на них купишь, а потому, что можешь купить. Этого удовольствия вы не узнаете, вы не будете иметь понятия об этой дьявольской гордости. С моим характером я сделаю себе великое наслаждение из вашей зависимости. Я стану необходимым посредником между жизнию и вами. Каждая вещь, чтоб дойти до вас, пройдет через меня. Мужчина берет силой, женщина берет лаской. Нарядное платье, роскошная комната, безделки вашего туалета – это буду я, везде я, не будет места для ваших глаз, угла для вашей мысли; все, что бросится потом под ноги, им кинется за окно, за все вы заплатите мне нежным взглядом, ангельской улыбкой… нельзя уже будет избавиться от моего богатства, до гроба надо будет наслаждаться им»{ Павлов Н. Ф. Сочинения. М.: Советская Россия, 1985. С. 87.}.
И тогда он предлагает княжне выбор, какого еще ни один жених на предлагал своей невесте. Если она любит его, то должна раз и навсегда отказаться от своей независимости ради счастья семейной жизни. Если же нет – он даст ей состояние, а значит, возможность распоряжаться своей судьбой и сохранить свое достоинство, возможность быть человеком, а не товаром.
«Я даю вам свободу, я разрываю эти гнусные цепи, которые давят вас и, может быть, поневоле привязывают ко мне… Не сердитесь, не плачьте, взгляните на меня смело, вникните в смысл моего поступка, поймите мое теплое чувство… Это не злой умысел, не насмешка, не искушение, мне хочется, чтоб вы имели возможность пройти свою жизнь с той же нравственной чистотой, с какою создала вас природа… Но мою святую цель, мое доброе намерение я предлагаю не даром и требую награды. Я устал от сомнений, истерзан лицемерием; я не знаю, что такое правда, дайте мне встретиться с нею в вашем присутствии, сжальтесь надо мной, дайте услышать истинный звук вашего сердца, непорочный крик человеческой души, любовь или ненависть, все равно… Я не приду в отчаянье, я потеряю вас и буду счастлив: при мне останется ваш светлый взгляд, ваше благородное слово, его отголосок отдастся на целую мою жизнь, он пересотворит меня, я все прощу свету, все отпущу людям, я умру покойней, я вспомню, что видел однажды чужое сердце и знал чужую мысль. Что останавливает вас взять должно? не думаете ли, что я расскажу об этом?.. Да, боже мой, не могу рассказать, хотя бы и захотел!.. Мне не поверят, назовут лжецом, запишут в дураки, запрут в сумасшедший дом!.. Не боитесь ли разорить меня?.. Ах, куском моего тела, кровью моих жил я готов заплатить за правду!.. вы мне скажете ее? <…>
Любите вы меня или нет? Миллион, княжна, возьмите миллион»{ Павлов Н. Ф. Сочинения. М.: Советская Россия, 1985. С. 88.}.
Как вы думаете, что выбрала княжна?..
Миллион и независимость{ Одна моя подруга, читавшая черновик этой главы, сказала: «Этот господин Г… так описывает прелести жизни с ним, что я, кажется, и за десятку бы от него отказалась». – Прим. авт.}.
А что если все дело в паранойе господина Г…, а в реальности дворянский брак в XIX в. был идиллией? Муж обеспечивал семью, жена воспитывала детей и присматривала за прислугой. По вечерам оба отправлялись «в свет»: в театр, на бал или на музыкальный вечер. Но давайте откроем еще одну повесть, опубликованную примерно спустя полвека – «Крейцерову сонату» Льва Толстого. Ее герой после нескольких лет брака зарезал свою жену. Кто виноват? Бетховен – так считает сам убийца. Насквозь порочный институт брака и развращенное общество – полагает Толстой. Но может быть, в повести мы найдем иной ответ?
Вместо любви
Господин Позднышев, главный герой «Крейцеровой сонаты», женится в тридцать с лишним лет на восемнадцатилетней девушке. Женится по любви.
«В один вечер, после того как мы ездили в лодке и ночью, при лунном свете ворочались домой и я сидел рядом с ней и любовался ее стройной фигурой, обтянутой джерси, и ее локонами, я вдруг решил, что это она. Мне показалось в тот вечер, что она понимает все, все что я чувствую и думаю, а что чувствую я и думаю самые возвышенные вещи. В сущности же было только то, что джерси было ей особенно к лицу, также и локоны, и что после проведенного в близости с нею дня захотелось еще большей близости»{ Здесь и далее цит. по: Толстой Л. Н. Собрание сочинений. Т. 10. М., 1958.}.
Однако иллюзия «родства душ» развеивается довольно быстро – еще в период помолвки.
«Говорить бывало, когда мы останемся одни, ужасно трудно. Какая-то это была сизифова работа. Только выдумаешь, что сказать, скажешь, опять надо молчать, придумывать. Говорить не о чем было».
Казалось бы, в этом и причина всех бед. Но ведь самые прочные браки, самые надежные дружбы тоже нередко начинаются со смущенного молчания. Зато дай людям срок, дай им возможность узнать друг друга, накопить совместный опыт – разговорятся так, что не остановить. Но в семье Позднышевых этого не происходит. Почему?
Свадьба сыграна, молодые уезжают в путешествие. Господин Позднышев испытывает к своей жене страстное вожделение и одновременно сильное чувство вины, т. к. не будучи девственником до свадьбы, он теперь с ужасом осознает, что желает свою чистую и непорочную избранницу точно так же, как желал проституток.
«Кажется, на третий или на четвертый день я застал жену скучною, стал спрашивать, о чем, стал обнимать ее, что по-моему было все, чего она могла желать, а она отвела руку мою и заплакала. О чем? Она не умела сказать. Но ей было грустно, тяжело. Вероятно, ее измученные нервы подсказали ей истину о гадости наших сношений, но она не умела сказать. Я стал допрашивать, она что-то сказала, что ей грустно без матери. Мне показалось, что это неправда. Я стал уговаривать ее, промолчав о матери. Я не понял, что ей просто было тяжело, а мать была только отговорка. Но она тотчас обиделась за то, что я умолчал о матери, как будто не поверив ей. Она сказала мне, что видит, что я не люблю ее. Я упрекнул ее в капризе и вдруг лицо ее совсем изменилось, вместо грусти выразилось раздражение. И она самыми ядовитыми словами начала упрекать меня в эгоизме и жестокости…»
На самом деле не так уж важно, отчего плакала юная госпожа Позднышева. Может быть, она действительно скучала по матери, может, была шокирована интимной стороной семейной жизни, а может, у нее просто болела голова от перемены погоды. На мой взгляд, гораздо важнее другое. Господин Позднышев с момента свадьбы начал воспринимать жену как часть себя. Ее плохое настроение, по его мнению, могло быть связано только с ним. Слезы жены напугали его, они были угрозой его самооценке, словно подтверждая все те мысленные обвинения, которыми он с самого начала терзал себя; и чтобы успокоить свою совесть, он должен был любой ценой добиться от жены улыбки, независимо от того, какова истинная причина ее печали. Одновременно героиня, чувствуя недовольство своего мужа, с ужасом понимает, что она «плохая жена», которая своим «скучным» выражением лица причиняет боль мужу, и тут же бросается себя защищать.
Конечно, дело кончается скандалом. Иначе и быть не могло. Когда в игру вступает страх, люди готовы пойти практически на все, лишь бы устранить пусть даже иллюзорную угрозу самооценке. Но причина размолвки, на мой взгляд, не в сексуальных проблемах новобрачных, а в пресловутой «теории половинок», в их подсознательной уверенности, что они отныне одно целое, а значит, и их эмоции должны быть общими так же, как и постель, и прежде чем почувствовать что-то, каждый из них должен оглянуться и подумать, как это чувство отразится на супруге.
Рождаются дети. Пять детей за восемь лет брака. Но их появление не приносит в семью мира. В XIX веке женщина, рожая ребенка, не знала, доведется ли ей увидеть его взрослым. Беспокойство за здоровье детей составляло основную заботу в жизни. Позднышеву же эти материнские тревоги кажутся искусственными, нарочитыми. (Eще бы! Беспокоятся-то не о нем!)
