Михаил Курушин - 100 великих военных тайн
Вдруг одна из китайских миноносок бросилась в атаку на «Вольту». Курбэ быстро приказывает поднять условленный сигнал, и оба французских миноносца дают полный ход вперед. В этот момент раздается преждевременный выстрел с марса одной из канонерок, что заставляет Курбэ поднять второй сигнал, чтобы открыть огонь раньше китайцев, хотя он, собственно, хотел выждать результата атаки миноносцев.
Бой разгорелся сразу по всей линии. Через полминуты после первого выстрела у ближайшего китайского крейсера «Yang-Woo» раздается взрыв мины, пущенной с французского миноносца, быстро прошедшего 500 метров, отделявших его от крейсера. Последний успел после взрыва выброситься на берег. В миноносец попал снаряд, повредивший котел, и его понесло по течению.
Тем временем атака второго миноносца другого крейсера не удалась, и его тоже понесло по течению. Вооруженные шестовыми минами баркасы немедленно бросились в атаку на этот крейсер – «Foo-Sing», у винта которого взрывается мина. Французы сделали попытку взять его на абордаж, но он был сильно поврежден и быстро затонул.
В этот момент раздаются выстрелы крупных орудий. Это подошел броненосный корвет «Tiomphante» (6 орудий). «Вольта» громит правым бортом севший на мель «Yang-Woo», а левым расстреливает военные джонки, отвечающие сильным ружейным огнем. Все три канонерки поднимаются вверх по реке. Кругом все окутано густым пороховым дымом, в котором три больших крейсера поддерживают правым бортом сильный огонь по береговым батареям, и левым – по неприятельским авизо. Через полчаса, в 2 часа 25 минут пополудни, бой был окончен, а пороховой дым медленно рассеялся.
Французские суда, за исключением миноносца № 45, обошлись без серьезных повреждений. Китайская эскадра была уничтожена; военные джонки частью затонули, частью сгорели, команда их погибла. Подобная же участь постигла брандеры и две большие джонки с войсками. «Yang-Woo» был охвачен пожаром; транспорты, стоявшие у арсенала, были уничтожены, две маленькие канонерки выбросились выше по течению на берег. Обе канонерки типа «Альфа» получили в бою серьезные повреждения, их понесло вниз по реке, где они были уничтожены «Triomphante»; одна из них затонула. Три авизо, сражавшиеся с крейсерами, пытались уйти задним ходом, но, потерпев тяжелые аварии, сдрейфовали вниз по реке.
Через несколько минут, когда дым немного рассеялся, береговые батареи вновь открыли огонь, но к 5 часам и их заставили замолчать. В 3 часа дня на поверхности не было уже ни одного китайского судна – все они потонули, выбросились на берег или сгорели. В 5 часов французы стали на якорь вне досягаемости огня фортов; немедленно были отправлены вооруженные шлюпки для уничтожения китайских минных катеров, нашедших себе убежище за таможенными складами.
Целую ночь французам пришлось быть настороже, потому что китайцы пускали по течению брандеры. Большинству судов пришлось до четырех раз за ночь сниматься с якоря. В 9 часов прошел таким образом горящий транспорт, сопровождаемый двумя джонками; как эти, так и следующие брандеры были уничтожены. Китайцы потеряли 5 командиров, 39 офицеров и 2000 матросов и солдат. Французы – только 6 человек убитыми и 25 ранеными.
В итоге после нескольких сражений Китай в 1885 году подписал Тяньцзиньский мирный договор, по которому фактически признал захват Вьетнама Францией.
Кому была нужна русско-японская война?[17]
На первый взгляд в 1904 году все началось внезапно и неожиданно.
«Ко мне подошел полковой адъютант и молча передал депешу из штаба округа: «Сегодня ночью наша эскадра, стоящая на внешнем Порт-Артурском рейде, подверглась внезапному нападению японских миноносцев и понесла тяжелые потери, – писал в своей книге «Пятьдесят лет в строю» генерал-лейтенант Алексей Алексеевич Игнатьев. – Этот официальный документ вызвал прежде всего споры и рассуждения о том, может ли иностранный флот атаковать нас без предварительного объявления войны? Это казалось столь невероятным и чудовищным, что некоторые склонны были принять происшедшее лишь как серьезный инцидент, не означающий, однако, начала войны. К тому же не верилось, что какая-то маленькая Япония посмеет всерьез ввязаться в борьбу с таким исполином, как Россия». Молодой ротмистр граф Игнатьев в ту пору командовал эскадроном в лейб-гвардии Уланском полку, и Дальний Восток, на котором ему вскоре было суждено воевать, казался из Петергофа бесконечно далеким. Зато людям в более высоких чинах война с Японией представлялась не только реальной и даже неизбежной, но и, более того, они провидели ее ход заранее!
«С января 1900 года в Морской академии начались занятия военно-морской игры с целью проверки нашей боевой подготовки на Дальнем Востоке, – рассказывает в книге «На службе трех императоров» генерал от инфантерии Николай Алексеевич Епанчин. – Это было сделано по особому желанию Государя; старшим посредником был назначен адмирал Рожественский (тот самый, который в мае 1905 года приведет к Цусиме Вторую Тихоокеанскую эскадру), я был назначен посредником по сухопутной части. Для участия в этих занятиях я пригласил нашего военного атташе в Японии полковника Генерального Штаба Самойлова, находившегося временно в Петербурге; он основательно изучил японскую армию и был вполне в курсе японских военно-морских дел. Он считал, что при тех условиях, в которых находятся наши войска и наша эскадра на Дальнем Востоке, при слабой провозоспособности Сибирского пути, трудности сосредоточения достаточных сил и снабжения их нам крайне трудно будет вести успешно военные действия против японской армии и японского флота, которые он оценил как очень серьезного противника». Есть вариант, что подробный отчет об этой игре, выпущенный под грифом «весьма секретно», оказался в руках японской разведки и был использован японским командованием в качестве сценария грядущей войны.
Подрыв на мине российского флагмана «Петропавловск»
Впрочем, необходимо уточнить, из-за чего же эта война случилась.
В изданной перед Первой мировой войной в качестве пособия для слушателей Николаевской Инженерной академии книге инженер-полковника А. фон Шварца «Осада Порт-Артура» четко говорится: «Ход естественного развития Русского государства издавна двигал его в сторону наименьшего сопротивления – на восток, к берегам Тихого океана. В середине XIX столетия Россия приобрела Южно-Уссурийский край с гаванью, где был основан Владивосток. Но гавань эта замерзала и не могла служить хорошим портом для Сибирской магистрали, к постройке которой было приступлено в 1891 году. Необходимо было приобрести гавань незамерзающую, открытую для судов круглый год. Таковую можно было найти только на юге: в Корее или на Китайском побережье Тихого океана».
Гавань действительно искали. И нашли – Порт-Артур и Дальний (Далянь), которые в 1898 году Россия арендовала у Китая на четверть века. Все было бы хорошо, если бы на Дальнем Востоке не пересеклись интересы сразу многих государств – Англии, Франции, Германии да еще, естественно, Японии, воевавшей с Китаем в 1894–1895 годах и прибравшей к своим рукам Ляодунский полуостров. Европейцам это не понравилось, и они вежливо попросили японцев убираться к себе на острова, ограничившись полученной с Китая контрибуцией.
Николай II решил, что его дальневосточная политика будет и далее поддержана европейскими державами, а потому в 1900 году ввел свои войска в Маньчжурию. На самом деле поддержал его только германский кузен – Вильгельм II, и то лишь потому, что ему было очень выгодно, чтобы русские войска перетягивались с Запада на Восток.
Возможность решить все миром существовала. Это понимали и японцы, поэтому в Петербург приехал маркиз Ито, предложивший от имени японского императора разделить сферы интересов: Япония обосновалась бы в Корее, Россия – в Маньчжурии. Однако такое предложение принято не было, поскольку у России в Корее имелись свои интересы. Точнее, не у России, а у частного капитала, который, как нередко происходит и сегодня, вмешался в дело, всегда готовый осваивать чужие богатства в своих интересах.
Дело в том, что еще в 1902 году появился некий А.М. Безобразов, камергер и статс-секретарь, организовавший в Петербурге авантюристический кружок, в состав которого входили великий князь Александр Михайлович и ряд других весьма влиятельных личностей. Безобразов предложил царскому правительству купить у одного разорившегося русского купца принадлежащие ему лесные концессии в Северной Корее на реке Ялу. Он сумел убедить высокопоставленных чиновников в том, что это позволит, во-первых, сосредоточить на концессиях под видом рабочих войсковые части, на которые могла бы быть возложена задача по первоначальному удержанию японцев на случай войны, во-вторых, захватить прилегающий к реке Ялу район, якобы богатый золотыми россыпями, которые могли быть обращены в собственность романовской фамилии.
