Павел Кучер - 1730 год. Август. Переэкзаменовка
– Дима, если тебе громко – переключи и отрегулируй. Ну, поставь свой коммуникатор на оптический режим и зайчиком, по движку на панели управления. Как в компе. Попробуй! Я только канал помогу найти.
– Уй! Получилось… – гром музыкальной заставки в ухе стал терпимым. Даже приятным. Мелодично…
– Дима, Дима! Жми кнопку 'Герои дня', сверху. Дай, я сама! – по разбитому на прямоугольники, ярко освещенному проектором потолку, бегают световые зайчики. Мой беспорядочно. Анкин – целеустремленно. В кадрах что-то летает, кружится, бегает и сверкает. Прям как у нас – выбери канал. Что там она выбрала?
Ага. Содержание мозаики кадров переменилось. Хоть они по-прежнему разные, но все картинки уже знакомые. Наш грузовик с надписью 'груз 200'. Остров в океане. База, вид сверху. Петька, в химкомплекте, за хвост несет перед собой дохлую крысу. Летящий на фоне огня и дыма 'блин'. Зайчик от коммуникатора, словно живой, бежит по движущимся картинкам. В наушник прорываются обрывки комментариев… звуки. Обрывки фраз. Интересно. Значит, я, по мнению местных – 'ровесник первопопаданцев'… И что?
– Дима, смотри! Правда, классно? – Зайчик мигает, один из кадров раздался в высоту и ширину. Или в длину? Как называть координаты, если лежишь на жестком столе, а картинка – на потолке? Та-а-а-ак… Нет слов… Одни слюни. Плевать в потолок глупо. Остается тока смотреть и морально обтекать. Вот, значит, как наша авантюра смотрелась 'с той стороны баррикады'. Через взгляд художника (или в объектив 'блина'). Плакатик, твою налево. На злобу дня. Рандеву на крыше лабораторного корпуса в Форт-Детрике. Офигеть!
Анка, нереально стройная, растрепанная и решительная, как принцесса, из глянцевой книжки фентези, на фоне вечерней зари и голубенького неба, протягивает с экрана свою папку. С боков панораму обрамляют спины принимающей стороны – профессор, который по совместительству полковник и его бодигард. М-м-мдя… У чернявого-то, второй пистолетик был, сзади, за брючный ремень заправлен. Мог бы, гм, и успеть… выхватить. Если бы захотел. Но, он не захотел Я теперь, отстраненным мнением наблюдателя, его оч-чень хорошо понимаю. Гадство! Я что, такой отпетой скотиной смотрелся? Вжился, называется, в образ!
Мятая, от долгого контакта с резиновым намордником полетной маски, моя (!) физиономия выглядит сосредоточием всех человеческих пороков. Плюс выражение. В обществе называемое – 'морда кирпичом'. От растерянности, я всегда такую делаю. На всякий. Самому-то глядеть противно. Так бы и врезал… Наглое и тупое рыло, челюсть вперед, глаза прищурены цинично и брезгливо… Из-под мышки левой руки торчит рукоять Нагана. Рядом, на глянце черной кожи, сверкает золотом на красном фоне серп и молот. Сами руки сложены на груди. Типа – лень пока мараться. Задницей оперся на летательный аппарат. Рубчатые подошвы грубых говнодавов резко контрастируют со стерильной чистотой американской крыши. Дополняют образ… Ни дать ни взять – злодей из второсортного боевика. Мелкий 'черный властелин' или помощник 'главного злодея'. Учитывая ситуацию и символику – тот самый 'кровавый большевик', которым впору детей пугать.
А композиция? Эстетика трудовых будней торговцев наркотиками. Даже чемоданчик с 'товаром', на сетке панели стоит. И тупые рыльца пулеметов шаровых установок смотрят зрителю прямо в лоб. Таки да, роль трамвайного хама из 'группы силовой поддержки' удалась. Контраст театральный, но всех, кто сам не знает, какой я в душе белый и пушистый, он явно потряс. Зато теперь понял, почему на дорожных разборках меня, с монтировкой в руке, в первый ряд выпихивали… Сомнений, что, если нашу девочку обидят, то всех причастных немедленно живьем закатают в асфальт, даже не возникает. Кхе! Эта девочка собственноручно, кого хош… Стоп, они нас так теперь видят? Пиндосов-то мне не жалко, нехай трепещут, но, кто нарисовал? За что мой светлый образ опошлили? Кстати, там и надписи тоже имеются. Как же без них? Ну-ка…
'А ху-ху не хо-хо?' – это сверху. 'Чужой чумы нам не надо!' – это снизу. Продублировано латиницей. С правой стороны картинки бежит лента коротких строчек. Почему-то все из нескольких латинских букв и с восклицательными или вопросительными знаками в конце. Угу, радио кодом пишут. Тут – расшифровка… Над лентой мигает счетчик… Число просмотров? Рейтинг? Девять и восемь десятых из десяти возможных?
– Аня, там – маньяк-людоед… Потомственный Чикатила! Я, теперь, ночью не усну. Сам себя боюсь!
– Это фотография. Отретушированная. Не нравится? А похож! Ты понимаешь, как удачно получилось?
– Конечно, Петька на моем месте смотрелся б застенчивым 'ботаником'… А тебе, неужели, нравится?
– Не то слово! Ой, я хочу это себе в комнате повесить! Сейчас… А ты – лежи! Ещё пять минут, – шлеп-шлеп, босые пятки. Легкие шаги скрылись за дверью. Ладно, пока попробую сам в сети пошарить. Есть тут аналог 'правой кнопки'? Где, кстати, данные художника? Кто, злую карикатуру, на мну посмел накарябать?
После каждого клика на потолке открывается, почти как в 'Винде', привычно, дополнительные окна. Та-а-к! Галерея, это – адрес, хорошо, что по-русски, имя, угум, портрет выложен. Попробую его увеличить. Двойной щелчок. Блин! Последнее окно, с неподвижной фотографией, раскрывается на весь экран. Млять!
Фигуристая молодка, видна со спины, в большой светлой комнате. Через трепещущие занавески бьют солнечные лучи… Далеко. Обернулась. Улыбнулась, широко и открыто. Привет! Но, она же меня не видит? Просто в камеру смотрит, вроде как на компы вешают? Типа наугад поздоровалась? А мне, что делать? Всё! Отбой, тьфу – ЕSC… Уф-ф! Шлеп-шлеп-шлеп… Вернулась наша красавица. С рулоном свернутой пленки. Ага! Разворачивает, похвастаться. То же, в цвете и глянце. Глаза бы этого ужаса не видели. Встаю на пол.
– Дима, ты, почему на вызов не отвечаешь? Вон – мигает!
– Не умею! – прицепилась, – И не уверен, что хочу. Случайно у меня получилось…
– Смотри как надо! – зайчик мечется по экрану, повторяя уже пройденный мною путь, – Всё! Говори!
– Э-э-э-э… – что сказать? Куда говорить? О чем? Претензии выдвигать?
– Ви… Дмитрий, – пауза, – Вам понравилось? – с таким акцентом говорила Эдита Пьеха. Француженка?
– Да, спасибо! – черт, вовсе другое на языке вертелось, но не выговорилось, – Извините, у нас поздно.
– Я пь-онимаю. До связи! – щелк, проклятый плакат снова застит потолок. Бежит лента комментариев.
– Дима, только не комплексуй! Народ – в курсе. Ты, если что, спрашивай! – и снова сияет, как новая монета, – Как тебе, наша Терри Парижанка? – угадал я, получается, с чужим акцентом. Пожимаю плечами.
– Да нормальная… – хе, знать бы, что значит это слово в местных реалиях, – Симпатичная. Ну, очень…
– Она с тобой собралась познакомиться поближе, – хихикает, – Врубаешься? Готовься… – что ответить?
– Лучше я пойду бегать кроссы… – Анка переламывается от смеха пополам, – Что смешного-то?
– Рисование у Терри – второе хобби. Первое – бег. Олимпийская чемпионка, по бегу. Догонит! Ладно, одевайся и пошли… Револьвер не забудь. Хлопушку тут оставь. Твой Наган, который настоящий, на выходе лежит. С патронами. Поверх дневной одежды. В коже бегать неудобно. Жарко…
И что вы себе думаете? Действительно, стало мне жарко. Через полчаса галопа… С Терри в башке, и с Наганом в руке. Сначала, когда на улицу вышли – замерз. Но, глаза к темноте привыкли, светящиеся камни дорожек видимыми стали. И побежали… Я впереди, Анна сзади… Ещё спросил, зачем со стволом в руке? Ответ поразил – просто так бегать скучно (святая правда), а значит – бесполезно. Надо совмещать с чем-то интересным. А стрелять в тире, стоя – глупо. Неправильные рефлексы вырабатываются. Какие правильные? Увидел нападающего – бей его сразу наповал, не останавливаясь. И дальше. Увидел опасность – тоже пали. Через одышку и дрожание рук, пересиливая свою лень и трусость… Это, что намек? Ну, доберусь я до тебя!
Однако, стресс эдакое время препровождение снимает – я балдею. Первую фантомную скотину, типа той, что заставила подкладку в комбинезоне менять, пристрелил играючи. Самовзводом. В брюхо. Вторая из кустов хитро кинулась, первых два раза промазал. Потом ещё… Потом, перезаряжал, в темноте, на ощупь… Расхотелось уже, с пустым револьвером, по ночному лесу шарахаться. Черт, кажется, я приобретаю вредные привычки. А и фиг с ними! Может, они наоборот, полезные… Например, взвести курок Нагана заранее – это полезная привычка. Последнюю рожу, что в прогалине ветвей мелькнула, прострелил навскидку, прямо, как ковбой из вестерна. Или это на меня женское общество благотворно влияет? Хотя, обстановка романтичная. Луна сквозь облака просвечивает, мелочь пернатая, мохнатая вокруг попискивает. Ежики, или кто-то вроде, под ноги лезут. Словно медом им намазано, по дорожкам гулять, под людей косят, видно. Развлекся, короче.
