Евгений Сергеев - Золотой телец
Я, конечно, согласился помочь своему старому товарищу, предложив всем сотрудникам своего отдела задержаться на работе до особого распоряжения.
Методом перекрестного допроса мы стали «колоть» Зайтмана. Я напирал на факт незаконного приобретения платков, зная, в какие магазины завезли этот столь дефицитный тогда товар, и где он мог приобрести за взятку такое большое его количество. Анатолий Дмитриевич обезоружил его, рассказав эпизод с паспортами. Дело в том, что несколько лет назад Зайтман заявил в отдел милиции по месту жительства о якобы утерянном паспорте. Получив новый, он выписался из Москвы, а по старому — снял квартиру в Медведкове, которую не знал никто из его компаньонов по бизнесу. Он окончательно растерялся, когда Сельдемиров назвал несколько фамилий соучастников его афер.
Письменно признав, что скупал платки в названном мной магазине за взятку с целью спекуляции, Зайтман стал давать показания и о других сделках. Мы все это тщательно фиксировали.
К трем часам ночи мы знали так много, что следовало закрепить это проведением не менее шести обысков.
Напоив Зайтмана чаем с печеньем, мы разрешили ему отдохнуть на диване, посадив у телефона сотрудника, а сами вышли в соседнюю комнату, чтобы наметить план дальнейших действий.
— Звони Титычу, у тебя с ним теплые отношения. Надо получить «добро» на обыски, — говорит мне Сельдемиров.
Пришлось мне звонить начальнику нашего Управления Николаю Титовичу Миронову.
— Добрый вечер, Николай Титович, беспокоит Кораблев…
— Скорее, доброе утро, — ответил генерал. — В чем дело?
Я вкратце доложил обстановку.
— Молодцы! Для поездки в Волоколамск (там следовало провести обыск у родственников жены Зайтмана) берите мою машину. Буду на работе в 7.00.
В шесть часов сотрудники наших отделов выехали на обыски. В Волоколамск направился один из самых опытных наших оперов Александр Грищенко.
Вскоре стали поступать доклады о результатах обысков. Везде было обнаружено и изъято большое количество дефицитных товаров, серебро в слитках, золотые монеты, ордена. Грищенко сообщил, что в тайнике в литровой банке обнаружил 69 орденов Ленина. Нам хорошо было известно, что в каждом таком ордене 28 граммов чистого золота, 2,8 грамма платины, и на рынках Германии цена такого ордена достигает десяти тысяч марок. В Москве существовало несколько нумизматических клубов, где можно было скупать ордена по дешевке.
Всего было изъято тогда 150 орденов Ленина, Кутузова и Суворова, 300 кг серебра, 87 золотых монет царской чеканки, много икон XVI-XVII веков и много различных товаров. Кроме этого, были найдены подлинные записки Григория Распутина. Содержание одной записочки, адресованной министру юстиции, я помню: "Милай, передай дело "К" другому следователю. Этот ничего не решат…"
Зайтману вменили нарушения массы статей уголовного кодекса. Ему и всем его компаньонам дали длительные сроки тюремного заключения.
— Виктор Михайлович, пик твоей карьеры приходится на брежневские времена. В печати сейчас публикуется немало противоречивых фактов о злоупотреблениях лиц из окружения генсека. Читателю интересно будет узнать мнение очевидца.
— Да, действительно, много тумана в публикациях на эту тему. Даже небезызвестный Рой Медведев недавно в «Юности» умудрился исказить ряд фактов, увязав единым преступлением Б. Буряце с А. Калеватовым, хотя фактически они никакого отношения друг к другу не имели. Перепутал он даже театр, где работал Буряце, приплел сюда КГБ, хотя занимались этими делами на Петровке, 38…
В начале восьмидесятых годов мы занимались проверкой оперативных материалов о злоупотреблениях председателя Союзгосцирка Анатолия Калеватова — взятках за престижные командировки. Сведения подтвердились. Зная, что он хороший друг министра культуры, секретаря ЦК КПСС Демичева и хороший знакомый Галины Брежневой, наше руководство решило информировать о фактах вымогательства взяток с его стороны первого секретаря Московского горкома партии, члена Политбюро ЦК КПСС Виктора Гришина, который дал «добро» на завершение проверки и принятие необходимых мер. Занялся этим один из самых опытных и смелых оперов Петровки, 38 Юрий Колесниченко — зам. начальника отдела, которым командовал В. Караваев. Зная, что Калеватов — депутат Фрунзенского райсовета, он задерживает его по месту жительства на территории Дзержинского района и в течение двух дней «раскалывает» его на массу эпизодов получения взяток, многие из которых ранее не были известны. На следующий день на Петровку приезжает начальник следственного управления прокуратуры города уважаемый нами за объективность Владимир Смирнов, допрашивает Калеватова в присутствии начальника отдела Владимира Караваева и дает санкцию на арест. Во время обыска на квартире Калеватова было изъято много ценностей. Помню, что у его жены были сережки с бриллиантами по 9 карат. Я выписал задание на внутрикамерную разработку арестованного.
Мы уже было думала, что дело сделано, ан не тут-то было. На следующее утро меня встречает у дверей кабинета представитель инспекции по личному составу и обрушивает град вопросов. Основная суть их — какое право имел я давать задание на внутрикамерную разработку такого высокого лица. Через час приезжают на Петровку два «важняка» из Генеральной прокуратуры и, несмотря на то, что Калеватов и им подтвердил свои показания, дают команду освободить его из-под стражи. Чуть позже коллегия Прокуратуры СССР освободила В. Смирнова от занимаемой должности за нарушение принципа депутатской неприкосновенности — формально, а фактически за то, что посмел поднять руку на «такого человека».
К счастью, в то время еще можно было добиться правды. Николай Титович позвонил заведующей отделом Комитета партийного контроля при ЦК КПСС Валентине Федоровне Пикиной, с которой был знаком как с куратором административных органов. Она отличалась исключительной честностью, принципиальностью и человечностью, которую не утратила, несмотря на 18-летнюю отсидку в лагерях по делу Косиора. Валентина Федоровна пригласила нас к себе со всеми материалами и, изучив их, дала «команду» вновь арестовать Калеватова.
На сей раз не помогли и усилия Галины Брежневой. Родная дочь Генерального секретаря ЦК КПСС и жена делавшего стремительную карьеру в МВД Юрия Чурбанова была женщиной слабой и безвольной. Многим было известно о ее разгульном образе жизни и патологической любви к украшениям. В то время получение подарков считалось естественным. Подарки сыпались на семью генсека как из рога изобилия. Галина сбывала их через Буряце и других своих постоянных любовников. Немалый навар от такого «бизнеса» уходил на «красивую жизнь». Галина не задумывалась над тем, что давала весьма серьезные козыри политическим противникам ее отца, а также и различному криминальному сброду.
При живом муже, также развращенном обильными подарками и взятками, за что позже будет осужден, она умудрилась завести себе любовника, 32-летнего оперного певца Бориса Буряце, для которого купила квартиру в кооперативном доме на улице Чехова. Вокруг молодого цыгана вращались тогда не только знаменитости из числа творческой интеллигенции, но и матерые мафиози.
Интересно отметить, какую характеристику дали Б. Буряце руководители Большого театра: «Певец посредственный, зачислен в стажеры, а затем и в солисты Большого театра по указанию сверху» (почти дословно).
Арестован был Буряце случайно. Дело было так: сотрудник нашего управления Александр Геращенко, о котором я уже упоминал, разрабатывал матерую спекулянтку Раису Поталах, зафиксировав часть ее незаконных сделок. Получив данные о наличии у нее на квартире большой партии дефицитных товаров, он нагрянул к ней с обыском. В квартире действительно оказалось дефицитных товаров на несколько сотен тысяч рублей. В КПЗ она рассказала сокамернику, что давно занимается спекуляцией, но эта партия товара — не её, а принадлежит солисту Большого театра Буряце, которого она выдавать боится. Сокамерник ее убедил, что не стоит брать чужую вину на себя, и она чистосердечно рассказала о своей преступной связи с Буряце.
Николай Титович доложил о ее показаниях заместителю начальника Главного управления внутренних дел города генералу Ивану Минаеву, а тот —Юрию Чурбанову, ставшему к тому времени первым заместителем министра внутренних дел СССР. Зная, видимо, об амурных похождениях жены, Чурбанов дает санкцию на обыск и задержание Буряце. В его квартире было обнаружено и изъято дефицитных товаров, приготовленных для реализации по спекулятивным ценам, на 680 тысяч рублей. Чтобы избежать наказания, тот заявил, что товар принадлежит Галине Брежневой. Однако ему не поверили и отправили в Красноярский край отбывать семь лет лишения свободы.
— Виктор Михайлович, в заключение расскажи, пожалуйста, как попал ты в службу БХСС, которую, как мне известно, полюбил всем сердцем.
