Александр Андреев - Степан Бандера в поисках Богдана Великого
Кроме полумиллиона украинцев было репрессировано и депортировано более полумиллиона поляков, попавших под сталинский каток. На западе Украины пошли разговоры, что от верных сталинцев с их лозунгами и методами работы надо избавляться любой ценой.
13 сентября 1939 года польская администрация сбежала из белорусского Бреста и Степана Бандеру из его запертой камеры освободили товарищи по оружию. Есть свидетельства, что польские тюремщики пытались расстреливать осужденных, и Бандера, которого 12 сентября вывели на расстрел, спасся и ушел из-под залпа палачей только благодаря неожиданному налету и бомбежке немецкой авиации. Кроме него из польских тюрем в сентябре 1939 года сумели освободиться около 15000 украинских заключенных.
За две недели Степан Бандера с товарищами через всю Волынь проселочными дорогами прошел более тысячи километров, сумев не нарваться на разбегавшихся от вермахта польских военных и полицейских.
В Ковеле он связался с подпольной сетью ОУН и в Сокале встретился с членами Краевой Экзекутивы, получив подробную информацию о том, что происходило на Западной Украине после 1936 года. Вместе с краевым проводником В. Тымчием, «Лопатинским», Бандера сразу же начал разрабатывать план борьбы с верными сталинцами и уже в октябре заявил, что необходимо срочно создавать подпольную армию для борьбы с Советами.
Бандера пришел во Львов 27 сентября, через три дня после занятия его РККА. Две недели он жил во Львове конспиративно, встретился с митрополитом Андреем Шептицким и многими руководителями украинского национально-освободительного движения, видел, как жены высшего командного состава Красной Армии ходили по улицам Львова и в его театры в конфискованных из магазинов женского белья ночных сорочках, полагая, что это вечерние платья, видел, как над ними смеется весь древний город, и прекрасно понимал, какая большевистская культура валит на Галичину и Волынь с Востока.
Румыния фактически отдала Буковину и Бессарабию СССР и стало реальностью объединение почти всех украинских земель, кроме Закарпатья, в одну республику в составе Советского Союза. Степан говорил соратникам, что главной задачей ОУН должна стать организация подпольных оуновских сетей на всей территории объединенной Украины.
Степан Бандера решил остаться в Галичине нелегалом, но быстро понял, что мощнейший НКВД – это совсем не никакая польская полиция. Уже к середине октября на Западной Украине начала функционировать Советская власть, и он говорил товарищам:
«Во Львове было не возможно что-то начинать. Западная Украина выглядела как человек, которому что-то падает на голову, и он не может этому помешать».
Попытаться выдвинуть своих лучших людей в депутаты созываемого по правилам НКВД Национальное Собрание означало просто отдать их в руки верных сталинских карателей, которые давно уже посчитали все голоса на грядущих выборах. Степан Бандера, у которого после ухода из Брестской тюрьмы не было никакого официального поста в ОУН, решил уйти из большевистского теперь Львова в нацистский теперь Краков и решать все накопившиеся проблемы с А. Мельником. Именно в Кракове, столице немецкого генерал-губернаторства, возглавлявшегося гауляйтером Гансом Франком, действовал в домах 22 и 26 на улице Зеленой Провод Украинских Националистов, возглавлявшийся Андреем Мельником. Из Кракова, украинского координационного политического центра, ОУН перебрасывала в Советскую Украину своих разведчиков и организаторов подполья.
Во Львове тайный центр ОУН работал на улице Бема, 20, и Краевая Экзекутива формировала все в новых и новых поветах и районах свои звенья, каждое из которых состояло из руководителя, начальника повстанческого штаба, инструктора военного обучения, референтов разведки, связи, пропаганды, работы с молодежью и женского отдела.
В середине октября 1939 года Бандера и еще пять оуновцев нелегально перешли немецко-советскую демаркационную линию и благополучно добрались до Кракова, в который собирались все вырвавшиеся из польских тюрем украинские подпольщики. Оказалось, что Мельник руководил опасным краковским ПУНом из безопасной Италии. Степан узнал, что верховный суд ОУН не нашел вины Емельяна Сеника в том, что не только не смог спрятать, но даже поленился зашифровать картотеку членов ОУН, попавшую в руки польской полиции, в результате чего цвет западно-украинских оуновцев вместо активной работы по восстановлению украинской независимости на долгие годы попал в польские тюрьмы.
Вместе с краевым проводником В.Тымчием – «Лопатинским», Степан Бандера начал собственное расследование позорного «дела Сеника», выясняя, кто из старых оуновцев сотрудничал с польской полицией.
В ноябре, после шести бесконечных лет тюрьмы Бандера лечился в словацких Пищанах, ездил в центры ОУН в Братиславе и Вене. В 1940 году тридцатилетний Степан Бандера женился на двадцатидвухлетней дочери священника Ярославе Опаровской, студентке агрономического факультета Львовской Высшей Политехнической школы и уже три года члене ОУН, отец которой, служивший, как и отец Бандеры, капелланом УГА, погиб в бою с польскими войсками. Скромная свадьба состоялась в Кракове 3 июня 1940 года, с 1941 по 1947 год в семье Бандер родились трое детей – Наташа, Андрей и Леся.
В январе 1940 года Степан Бандера и В. Тымчий, «Лопатинский», поехали на встречу с Андреем Мельником, жившим в небольшом городке на севере Италии. От имени молодых оуновцев Степан Бандера предложил безопасному итальянскому проводнику украинского ПУНа работать независимо ни от кого, опираясь только на Украину, переехать ему из фашистской Италии в нейтральную Швейцарию, как это сделал Евгений Коновалец, уехавший из нацистского Берлина, послать боевые отряды ОУН воевать в Финляндию против верных сталинцев, а спонсоров, которые примут эту программу, искать и дома и по всей Европе. Емельян Сеник и Ярослав Барановский должны предстать перед новым судом всей ОУН.
Бандера предложил Мельнику прервать контакты с нацистами Гитлера, уже начавшими геноцид евреев и славян, и начать переговоры с Англией о совместной борьбе против Третьего рейха. Мельник ответил, что от контактов с нацистами в начавшемся хаосе Второй мировой войны не откажется, программа Бандеры вызовет репрессии гитлеровцев и предложил герою ОУН никакой технический пост референта по связи ПУН с КЭ ОУН на ЗУЗ. Само собой, ни о каком суде и наказании Сеника и Барановского Мельник не хотел и слышать, и отказал Бандере во всем.
Степан Бандера вернулся в Краков и заявил товарищам по оружию, что «ПУН отсиживается за кордоном и принимает в штыки все инициативы краевиков». На его стороне, конечно, были все выдающиеся оуновские романтики-практики, и 10 февраля несколько десятков молодых руководителей ОУН на совете в Кракове объявили о создании независимого от мельниковского ПУНа Революционного провода ОУН во главе со Степаном Бандерой.
В апреле Бандера еще раз встретился с Мельником далеко в Европе. Начальник ПУН заявил, что не давал Степану полномочий на раскольническую деятельность, обвинил его в неподчинении ПУН и неисполнении его приказов, своеволии и потребовал предстать перед главным трибуналом его ОУН. Бандера громко, для всех оуновцев, ответил, что решение Мельника в своей политической деятельности ориентироваться только на нацистскую Германию, которой не выдержать войны на два фронта – стратегическая ошибка.
Впереди у расколовшейся ОУН были переговоры до августа 1940 года, смертный приговор мельниковского трибунала Степану Бандере и его двести товарищам, война двух ОУН с захватом штабов друг друга вместе с документами и гибелью четырехсот мельниковцев и двухсот бандеровцев. Одним из первых результатов внутренней войны, безусловно, сильно ослабившей ОУН, было создание на тайном заседании Революционного провода ОУН особой референтуры – Службы безопасности во главе с Николаем Лебедем, а затем Михаилом Арсеничем, «для раскрытия и ликвидации вражеских планов и агентов в ОУН». Через три года служба безпеки ОУН насмерть схлестнется со специальными группами НКВД УССР, и что и как там происходило на самом деле – мы не узнаем никогда.
В Революционный Провод ОУН во главе со Степаном Бандерой вошли Роман Шухевич, Ярослав Стецько, Владимир Тымчий, Степан Ленкавский, Николай Лебедь, Дмитрий Мирон, Александр Гасин, Дмитрий Грицай, Иван Габрусевич, Николай Климишин, Иван Равлик, Владимир Гринов, Василь Кук и Василь Турковский.
На сторону Революционного Провода встал и связник ОУН с абвером Рико Ярый, понимая, что именно там сосредоточена вся разведывательная информация, а совсем не в мельниковском итальянском ПУНе. Впереди у РП ОУН(Б) было увеличение в 1941 году до 20000 членов, в 1942 – до 40000 членов, организация и проведение во Львове Акта 30 июня о восстановлении украинской государственности, подготовка и отправка нескольких тысяч своих членов в походных группах вслед за вермахтом на Украину для установления украинской государственности, приказ разъяренного Адольфа Гитлера уничтожить ОУН без суда и следствия, создание Украинской Повстанческой Армии и война на два фронта до полного собственного уничтожения, о чем бойцам ОУН было хорошо известно. Мало просто свободы хотеть, надо ее добиваться, в тех условиях, в которых оказался. Можно ничего не делать – тогда ничего не будет.
