Уильям Грэшем - Человек проходит сквозь стену. Правда и вымысел о Гарри Гудини
32
Белокурая ведьма из Бостона
В феврале 1924 года Гудини решил окунуться в новую для себя область деятельности. Он заключил с дирекцией лицея в Койл-Альби испытательный контракт на прочтение двадцати четырех лекций в городах Среднего Запада. Все это напоминало Гудини однодневные гастроли. Что ж, сколько их уже было в прошлом, когда он путешествовал вместе с водевильными труппами! Так почему бы не» сделать этого сейчас, когда он может, говоря несколько выспренно, прикрепить звезду крестоносца к фургону циркача?
Однако старые привычки давали себя знать. Свои лекции он часто дополнял, отвечая желаниям публики, трюками с ящиком, как в старые добрые времена.
Он отпраздновал пятидесятилетие в доме на 113-й улице в обширном семейном кругу. В этот день его впервые поразила мысль, посещающая многих людей, достигших полувековой отметки, — мысль о том, что он не чувствует в себе каких-либо перемен! Физически он стал сильнее, чем был в двадцать лет; когда случалось играть в гандбол, он был не только так же стремителен, как прежде, но и горазд» более ловок.
Он был уверен, что доживет до ста лет. Проблема была только одна: как обеспечить себя в старости. Деньги понадобятся также для поддержки двух десятков родственников и одряхлевших артистов, не говоря уже о его секретаре и монтажере Джоне Сарженте, библиотекаре Альфреде Беке, юной Джулии Сойер, секретарше Бесе, сопровождающей ее во время гастролей. Он был главой, патриархом целого клана, в котором, увы, не было его собственных детей.
Затея с дикциями оказалась прибыльной. Основная тема лекций — разоблачение уловок спиритов — была не такой уж оригинальной. Она имела свою историю.
В марте 1879 года замечательный фокусник Гарри Келлар обратился в дирекцию Оперы с предложением участвовать в представлениях театра в Вашингтоне. Однако оказалось, что он опоздал, так как уже несколько недель на этой сцене шли великолепные представления другого такого же выдающегося и остроумного мага Роберта Геллера. Поголодав две недели, Келлар понял, что нужно срочно каким-либо способом заработать деньги на организацию своих концертов. Он решил читать воскресные вечерние лекции, а в качестве темы выбрал спиритизм. В конце концов, разъезжал ведь он раньше с братьями Давенпорт как представитель прессы! Его лекции имели колоссальный успех, и Келлар решил продолжать заниматься этим делом. Эти воскресные лекции были разрешены даже в тех штатах, где пуританские законы запрещали по воскресным дням все виды эстрадных и спортивных развлечений.
Гудини, вернувшись весной 1924 года из своего лекционного турне, решил создать себе рекламу как специалисту в области исследования психических явлений. В церкви Святого Марка на Боувери он провел публичную дискуссию по вопросу о реальности спиритических «явлений» с другим членом комитета доктором Уолтером Франклином Принсом из американского общества психических исследований. В прессе появились благожелательные заметки об этом событии, но без фотографий.
При посещении Новой Англии Гарр познакомился со знаменитой старой артисткой варьете, медиумом Эвой Фей, которая специализировалась на «посланиях». Он сфотографировался с ней в саду ее дома. Она рассказала Гудини, как знаменитый британский исследователь сэр Уильям Крукс проводил проверку подлинности ее спиритических способностей. Как известно, после сеансов с Фей он публично заявил о своем обращении к спиритизму. На самом деле, конечно, все это было обманом, но обманом чрезвычайно искусным, первоклассным, если так можно выразиться. Она поведала Гудини секреты своих уловок, и ее рассказы он использовал затем на лекциях к величайшему удовольствию слушателей.
В споре скептика со спиритом о подлинности спиритических явлений последний рано или поздно приводит в качестве аргумента свидетельство сэра Уильяма Крукса, одного из наиболе крупных английских химиков XIX столетия. Гудини обычно отвечал, что на закате жизни сэр Уильям отказывался говорить о своих убеждениях и, по-видимому, разочаровался в спиритизме. Несомненно, он свалял дурака, публично заявив, что верит в подлинность спиритических «явлений», называемых медиумом Флоренс Кук.
Эта молодая женщина была обычным медиумом «во плоти», но она неоднократно вызывала живого призрака, симпатичную озорную девушку, прозванную волшебным эльфом. Звали эльфа Кэти Кинг. Кэти выпархивала из медиумного кабинета в прозрачном одеянии смелого покроя и имела вполне «материальный» облик. Она непрестанно флиртовала с сэром Уильямом, который однажды спросил ее, может ли он подержать ее в объятиях, чтобы убедиться в ее материальности. Она не только с готовностью согласилась, но и весьма охотно поощряла его, так что он вполне мог удовлетворить свою любознательность!
Кукс был человеком чести в лучшем, с точки зрения викторианской морали, смысле этого слова; ему трудно было представить, что человек может пасть настолько низко, чтобы святотатственно разыграть спектакль, имитирующий появление духов. Гудини, будучи ветераном цирковых представлений, на которых часто используются отвлекающие манеры, относился ко всему более прагматично.
Одним из любимых аргументов тех, кто верил в правдивость Флоренс Кук и подлинность материализации Кэти, был такой: «Если это обман, то как вы можете объяснить появление духа в лаборатории сэра Уильяма Крукса, двери которой были надежно заперты?» У Гудини был ответ на этот вопрос; он мог просто вспомнить, как стоял на улице возле тюрьмы, а надзиратель тем временем пребывал в полной уверенности, что он, голый, после тщательного осмотра сидит в наручниках в тюремной камере.
Мы почти ничего не сказали об обстановке, в которой Крукс проводил изучение феномена Флори Кук, а немногим раньше — Даниэля Хоума. Возможно, догадайся сэр Уильям хотя бы залепить дверь комнаты почтовой маркой со своими инициалами, он бы понял, как там очутилась Кэти Кинг. Да мало ли что способен сотворить в темной комнате умный медиум!
Можно представить себе (а такая возможность исследователями спиритизма даже не рассматривалась), что во время сеанса кто-нибудь, одетый во все черное, неслышно входит в комнату, производит там все «чудеса» и затем незаметно выходит, после чего медиум просит включить свет. В викторианскую эпоху в каждом богатом доме имелся потенциальный невидимка-дворецкий. Если бы Дан Хоум нашал «подход» к дворецкому, прибегнув к взятке или шантажу, он мог спокойно сидеть во время сеанса, а «чудеса» все равно бы происходили.
Гудини хорошо знал, как использовать «невидимку». Для него в таком качестве работал Коллинз. Гудини был уверен, что «чудеса», производимые ни разу не пойманными медиумами, часто делаются их тайными помощниками. Конечно, при этом медиуму необходима бдительность, умение производить отвлекающий маневр и, не в последнюю очередь, убежденность проверяющего в том, что спиритические «явления» могут быть подлинными.
В 1910 году знаменитый итальянский медиум Эзония Палладино была разоблачена помощником Гудини Лжо Ринном, когда она хотела продемонстрировать левитацию своего стола. Ринн перехитрил Эзонию, как бы поменявшись с ней ролями: он потихоньку приполз в сеансную комнату и лег на пол, следя за ногами медиума.
Гудини в своих лекциях постоянно повторял, что нет особого смысла контролировать руки и ноги медиума, если остаются без пристального внимания муж, менеджер, компаньон или даже член комитета, известный своими симпатиями к нему. Один член комитета при помощи свободной руки может произвести кучу чудес, в то время как медиум, за которым пристально наблюдают, сидит себе спокойно в своем кресле.
Все это было настолько элементарно и очевидно, что Гудини кипел от бешенства, когда серьезные исследователи, имеющие множество академических дипломов, отказывались напрячь свой интеллект и оценить подлинность спиритических явлений. Гудини настаивал, что выдающиеся успехи в какой-либо области знания, например, в химии, физике или астрономии, не имеют прямого отношения к способности обнаружить обман медиума. Ученый, успешно применяющий научный метод при анализе экспериментов с химическими веществами, электричеством или физиологией белых мышей, оказывается беспомощным, встречаясь с мошенничеством профессионального чудотворца.
В те времена особенно славилась своими спиритическими обманами Анна Эва Фей. Она искусно ввела в заблуждение Крукса, когда он захотел использовать для проверки ее чудес гальванометр. Простое контрольное, устройство состояло из батареи, двух металлических рукояток и шкалы с делениями, по которой измерялась величина тока, текущего через клеммы. Медиум крепко сжимал рукоятки. Вне сеансной лаборатории, в хорошо освещенной комнате ассистент не сводил глаз со стрелки гальванометра, показывающего прохождение тока. Хотя «явления» в затемненной комнате для сеансов происходили как обычно, ток не прерывался и даже не уменьшался.
