Град обреченный. Путеводитель по Петербургу перед революцией - Лев Яковлевич Лурье
Именно здесь петербургская интеллигенция чествовала моднейшего в те годы бельгийского писателя Эмиля Верхарна. На обеде присутствовал поэт Георгий Иванов: «Как водится – его чествовали, и тоже, как водится, чествование вышло бестолковое, и даже как бы обидное для знаменитого гостя. То есть намерения были самые лучшие у чествующих, и хлопотали они усердно. Но как-то уж все само собой обернулось не так, как следовало бы. Едва банкет начался, – все это почувствовали, – и устроители, и приглашенные, и, кажется, сам Верхарн. Несколько патетических речей, обращенных к “дорогому учителю”, под стук ножей, и гавканье, ни с того ни с сего, “ура” – с дальнего конца стола, где успела напиться малая литературная братия. “Сервис” “Малого Ярославца” с запарившимися лакеями в нитяных перчатках, чересчур большое количество бутылок не особенно важного вина… Словом, лучше бы его не было, этого банкета».
В Петербурге бывшие соученики встречались не только в годовщины кратные десяти: однокашники сиживали за ресторанным столом, по крайней мере, раз в год. В «Малом Ярославце» регулярно с 1861 года происходили «Амурские обеды» для тех, кто с Николаем Муравьевым-Амурским присоединял Дальний Восток к России. Тут встречались однокурсники по Технологическому институту и историко-филологическому факультету Петербургского университета, выпускники Ларинской гимназии. Здесь устраивали свои встречи петербургские медики, проходил ежегодный обед выпускников Петербургского университета, на котором присутствовал Николай Гумилев.
76. Азовско-Донской банк
Большая Морская ул., 5-7
В 1907–1913 годах Федор Иванович Лидваль перестроил для Азовско-Донского банка два примыкающих к Главному штабу дома на Большой Морской. Получилась характерная для позднего Лидваля суровая неоклассика с некоторым скандинавским оттенком. Фасад оформлен четырьмя ионическими колоннами и шестью пилястрами. На уровне первого этажа барельефы «Азия» и «Африка» работы модного тогда В. В. Кузнецова. Оба фасада облицованы светло-серым гранитом из месторождения Ковантсари. В интерьере использованы зеленый и буровато-зеленый мрамор.
Здание вмещало гигантский операционный зал, вестибюль, гардероб, приемную, четыре директорских кабинета, кладовую на 300 сейфов, залы заседаний совета и правления банка, кабинеты членов правления и приемную при них, помещения для секретариата, инспекции, бухгалтерию на 120 человек с кабинетами главного бухгалтера и его заместителя, архив, столовую с буфетом, экспедицию и почту.
Здание Азовско-Донского банка
Азовско-Донской банк, детище русско-еврейского олигарха Якова Полякова, начинал свою деятельность на юге России, кредитуя по преимуществу торговцев зерном и мукомолов. В 1903-м правление банка перенесли из Ростова-на-Дону в Петербург. Руководил Азовско-Донским Борис Абрамович Каминка, занимавший должность директора-распорядителя. При нем банк установил контроль над сотней системообразующих компаний в энергетике и металлургии и стал четвертым по объему операций российским коммерческим банком. Племянник Бориса Каминки – Август Исаакович Каминка был членом совета банка и одновременно входил в ЦК самой крупной в Думе оппозиционной партии – кадетской. Азовско-Донской банк считался главным негласным спонсором российской либеральной оппозиции.
Сейфовые ячейки в Азовско-Донском коммерческом банке. Ателье К. Буллы. 1913
77. Главный штаб
Дворцовая пл., 6–10; наб. реки Мойки, 39–41
В 1838 году в одном из окон здания Главного штаба были установлены часы, по которым многие петербуржцы сверяли свои хронометры. В 1864 году эти часы были снабжены электрическим приспособлением для передачи сигнала точного времени в приемную комнату Главного штаба.
24 февраля 1900 года в библиотеке Главного штаба произошел пожар. Сгорел круглый зал и 12 000 книг. В 1905 году круглый зал был восстановлен, над ним возвели железо-стеклянный купол.
Генеральный штаб
Генеральный штаб Российской армии занимал западное крыло здания Главного штаба.
Генштаб был создан в 1905 году под влиянием поражения в войне с Японией. Решено было по примеру Германии отделить военно-административные вопросы (ими по-прежнему занималось Военное министерство) от собственно военных, которыми должно было заниматься вновь созданное Главное управление Генерального штаба во главе с независимым от военного министра начальником (с правом, как и военный министр, личного доклада императору). Впрочем, в 1908 году начальник Генерального штаба вновь был подчинен военному министру.
Накануне Первой мировой войны Генеральный штаб состоял из пяти отделов (генерал-квартирмейстера, по устройству и службе войск, мобилизационного, военных сообщений, военно-топографического) и двух комиссий (крепостной и комитета Генерального штаба).
Служить здесь могли офицеры, окончившие полный курс Николаевской Академии Генерального штаба. В задачи офицеров Генерального штаба входило «разрабатывать и излагать идеи высших строевых начальников в форме приказаний со всеми необходимыми для исполнения деталями; заботиться о боевой готовности и материальных нуждах войск, для чего, не вмешиваясь в деятельность специальных органов (интендантских, санитарных и т. д.), сообщать им необходимые указания, вытекающие из общего хода военных действий; получать от этих органов сведения о степени обеспечения войск соответствующими предметами довольствия и содержать означенные сведения в полноте и подробности, необходимых для общих военных соображений».
Чтобы стать генштабистами, офицерам приходилось выдерживать суровый конкурс. Генерал Антон Иванович Деникин вспоминал: «Держало экзамен при округах 1500 офицеров; на экзамен в Академию допускалось 400–500; поступало 140–150; на третий курс (последний) переходило 100; из них причислялось к Генеральному штабу 50. То есть после отсеивания оставалось всего 3,3 %».
Генерал-майор Борис Геруа писал: «Служить в Генеральном штабе считалось в армии завидной долей. Действительно, офицер, благополучно взявший все академические барьеры и зачисленный в Генеральный штаб, попадал в верную служебную колею с ускоренным и регулярным производством и на лестницу назначений, приводивших его к заветному генеральству в кратчайший срок.
Горожане перед зданием Главного штаба в день объявления Высочайшего Манифеста о вступлении в войну. 1914
Была открыта дорога для офицеров Генерального штаба и вне военного ведомства. Сплошь и рядом они назначались на военно-административные должности в других министерствах, например – губернаторами по министерству внутренних дел. При этом они не снимали своего мундира Генерального штаба и продолжали оставаться на учете военного министерства. Губернатор мог получить потом дивизию или корпус».
С 1905 по 1908 год Генштаб возглавлял Федор Палицын – креатура великого князя Николая Николаевича младшего. Опытный военный, знаток кавалерии, он прекрасно дополнял своего шефа. По словам графа Алексея Игнатьева, «пара, составленная из волевого, но взбалмошного Николая Николаевича и спокойного до комизма, но образованного и хитрого Феди Палицына, удовлетворяла требованию о том, чтобы в начальнике соединялись воля и разум».
Генерал-лейтенант В. Ф.
