Питер Смит - Бой неизбежен!

«Тот факт, что я не получил из Адмиралтейства никаких инструкций относительно перехвата этих кораблей даже после телеграммы генерального консула из Танжера, подтвердил все эти заключения. Поэтому я решил не предпринимать никаких действий, чтобы помешать их проходу через пролив, если только Адмиралтейство не прикажет мне перехватить их».

Во-вторых, на основании прежних донесений Хиллгарта и своей информации он убедил сам себя, что французы больше не относятся к англичанам враждебно, а поэтому французская эскадра не представляет угрозы. Более того, он даже предположил, что эти корабли вышли из Тулона, чтобы бежать из сферы влияния Оси, отказавшись подчиняться правительству Виши, которое считалось марионетками фашистов. Если бы такое событие действительно произошло, это было бы просто здорово. Именно попытка вырвать французский флот из лап Оси привела к кровавому инциденту в Мерс-эль-Кебире. Если же французы вдруг решили сделать это сами, без всякого давления извне, это было бы идеальным вариантом. Норт даже высказал предположение, что с французами было заключено секретное соглашение на этот счет, о котором он просто не знает.

«С учетом последних событий мне стало ясно, что это соединение воспользовалось возможность покинуть Тулон и перейти в Касабланку, чтобы бежать из-под контроля немцев и итальянцев».

В-третьих, Норт утверждал, что в результате многочисленных путаных и противоречивых приказов, которые он получал, начиная с июня, у него создалось твердое убеждение, что не следует действовать против вишистских кораблей, если только не будет прямого приказа Адмиралтейства. В любом случае, останавливать можно было только более слабые соединения, а Норт полагал, что эта эскадра превосходит силы, находящиеся в его распоряжении. Поэтому он не мог заставить французов выполнить его приказ, даже если бы такая необходимость возникла.

«Если бы я атаковал французов, они наверняка получили бы мощную воздушную поддержку из Касабланки, в то время как я совершенно не имел самолетов, не считая нескольких старых летающих лодок «Лондон». Более того, Гибралтар подвергся бы сильным бомбардировкам.

Если бы французы стали действовать смело, чего вполне можно было ожидать, даже такой отважный и опытный адмирал, каким я считал Сомервилла, не смог бы выйти из дела без потерь. Бой мог легко завершиться повреждением или даже потоплением «Ринауна», а мы в тот период должны были избегать риска потери линкоров. Такое столкновение прямо противоречило бы пункту 4 телеграммы Адмиралтейства от 2005/9.

Ко всему этому следовало прибавить почти неизбежное вторжение наших кораблей в испанские территориальные воды во время боя. Я должен был постоянно учитывать это, так как мне было известно, что нужен совсем незначительный толчок, чтобы сдвинуть генерала Франко с его позиции невмешательства, заставив присоединиться к Оси».

В-четвертых, даже если Норт и чувствовал, что необходимо что-то сделать, он не мог приказать Соединению Н выйти в море. Это мог сделать только адмирал Сомервилл как командир эскадры, либо Адмиралтейство, которое до сих пор прямо руководило действиями Соединения Н. Более того, адмирал Сомервилл и губернатор Гибралтара генерал Лиддел придерживались такой же точки зрения. «Губернатор сказал мне по телефону, что французы, похоже, наконец-то одумались», — сообщил позднее Норт.

Поэтому он удостоверился, что телеграмма Хиллгарта ушла в Адмиралтейство, и этим ограничился. Позднее он заявил, что эта телеграмма была также передана Сомервиллу на «Ринаун», однако тот подтвердил ее получение только 11 сентября в 8.00. Сомервилл также предложил организовать слежение за французскими кораблями с помощью авиации, чтобы удостовериться, что они повернули на юг, в Касабланку. Кто-то, либо Норт, либо его начальник разведки, приказал двум группам эсминцев начать патрулирование, так как ожидалось появление французов, и сообщить, как только те будут замечены.

«Это был бы вполне естественный поступок со стороны начальника разведывательного отдела командования морскими силами Северной Атлантики после получения телеграммы от морского атташе. Не было никаких свидетельств, что Адмиралтейство встревожено происходящим. Даже если они и разделяли мнение Норта, строить догадки по этому поводу было бы неправильно. Поэтому Норт ничего не сделал, чтобы приготовиться исполнить приказы Адмиралтейства, если таковые поступят».

Но, как бы то ни было, в 2.15 был отдан приказ 13-й флотилии эсминцев:

«ВАЖНО

Источник непроверенной достоверности сообщил, что 3 крейсера типа «Жорж Лейг» и 3 эсминца типа «Фантаск» вышли из Тулона. Назначение не известно, они пройдут пролив 11 сентября. Сообщите немедленно, как только заметите».

В то время не было известно, как отреагировали КВВС. Известна лишь запись в дневнике 3-го звена от 11 сентября: «Вражеские корабли могут попытаться пройти пролив. С 6.30 началось противолодочное патрулирование между мысами Спартель и Европа». Эта запись, скорее всего, относится к попыткам прорыва итальянских подводных лодок и является совершенно типовой для того периода. Приказ 202-й эскадрилье тоже отражает лишь детали возобновившегося противолодочного патрулирования совместно с эсминцами, которое было прекращено накануне вечером. В военных дневниках береговых батарей крепости нет никаких особых отметок 11 сентября. На 2 часа Скала погрузилась в спячку.

Примерно в 120 милях восточнее эсминцы «Хотспур», «Гриффин», «Энкаунтер» вели рутинное противолодочное патрулирование, крейсируя строем фронта на скорости 12 узлов, чтобы перекрыть асдиками как можно более широкую полосу. «Хотспур», корабль командира группы, находился в центре. Капитан 2 ранга Лейман принял радиограмму в 2.15. Помня о предыдущих сообщениях из Танжера и Мадрида, он решил начать слежение за французской эскадрой, если та появится, хотя это ему не было приказано.

«Вишистская эскадра вышла из Тулона, и мне показалось практически невозможным, чтобы она намеревалась как-то помочь нам. Я знал, что в Атлантике проводятся какие-то операции, хотя даже не представлял их целей. Но я знал совершенно точно, что мои корабли вскоре понадобятся в Гибралтаре. Разумеется, я имел копии приказов относительно поведения при встрече с французскими кораблями, однако полагал, что они должны быть отброшены при появлении столь крупной эскадры, которая направлялась неизвестно куда. В любом случае самым главным принципом было поддерживать контакт с «вражеским» кораблем как можно дольше, если только не будет получен приказ, запрещающий это».

11 сентября в 4.45 «Хотспур» заметил французскую эскадру. Корабли несли ходовые огни, но все остальное освещение было выключено. Французы держали скорость 25 узлов или даже больше, поэтому британским эсминцам пришлось спешно разводить пары в дополнительных котлах, чтобы не отстать от Соединения Y. Капитан 2 ранга Лейман сразу приказал своим эсминцам, которые соблюдали строгое затемнение, следовать за французами. Он также немедленно отправил радиограмму:

«СРОЧНО

6 неизвестных кораблей в точке 36°00′ N, 4°01′ W, курс 270°. Преследую».

Эта радиограмма была получена в штабе Норта в 5.12. Все оперативные сигналы, полученные в Гибралтаре, немедленно ретранслировались в Уайт-холл, и потому все сигналы, полученные Нортом, были переправлены в Адмиралтейство.

Эскадра Виши, когда ее заметили британские эсминцы, шла кильватерной колонной. Эсминцы тоже перестроились в колонну. Головным встал «Хотспур», за ним «Гриффин» и «Энкаунтер». Они пристроились в миле за кормой последнего французского корабля.

«Наши эсминцы расположились за кормой французов. Мы не несли вообще никаких огней, и на таком расстоянии носовые буруны не были заметны. Так как французские корабли держали 25 узлов и включили ходовые огни, то вести наблюдение на кормовых углах им было крайне трудно, если вообще возможно».

В 5.25 капитан 2 ранга Лейман передал дополнение:

«СРОЧНО

Вероятно военные корабли. Следуют на высокой скорости».

Командир «Гриффина» вспоминает, что они заметили французскую эскадру очень легко. «Когда мы их встретили, они несли все положенные ходовые огни. Мы последовали за ними в направлении Гибралтара, сообщив их координаты и скорость». Разумеется, если бы французы желали пройти незаметно, все обстояло бы иначе.

Командир третьего британского эсминца «Энкаунтер» вспоминает:

«Я полагаю, что первым их заметил «Хотспур», а «Гриффин» и «Энкаунтер» начали преследование. Все проходило совершенно спокойно, однако, когда мы подошли к Гибралтару, нам приказали прекратить слежение и вернуться к патрулированию. Разумеется, мы не имели представления, что там происходит между Гибралтаром и Уайт-холлом, так как не работали на этих частотах и не имели нужных шифров».