Разговор с варваром - Павел Юрьевич Хлебников

Если, скажем, толпа пришла и убила моего брата. Ну всю толпу я не могу переискать. Но я буду искать лидера, того, кто возглавлял толпу. И когда будет удобно, я пристрелю его. Потому что я не смогу в своем обществе жить, не смогу с другими людьми разговаривать на равных, если не отомстил за своего брата. То есть я человек чести.

[ПХ] В исламе чтятся десять заповедей. Одна из них: убивать — это грех. Вы в свое время убивали людей?

[Х-АН] (смеется). Что значит убивать? Убить — это значит совершить преступление. Нам это запрещено от Бога. Все расписано в Коране: в каких случаях необходимо убивать, в каких случаях ты обязан это делать.

[ПХ] Некоторые считают, что истинно христианский путь — это подставить другую щеку.

[Х-АН] Это не есть истинно христианский путь. Это искаженный христианский путь. Нет такого, чтобы вообще никого никогда нельзя убивать. Толстовщины нету. Я действительно уважаю Толстого как писателя. Он просто не нашел альтернативы государству. Вся его беда в этом. Чтобы свою концепцию сделать завершенной, ему все равно нужно было одно из двух брать. В той же Библии сказано: око за око и подставь другую щеку. Толстой не придерживался принципа: око за око.

Да, Библия состоит из Ветхого Завета и Нового Завета. Ветхий Завет, со всеми его войнами, убийствами и принципом «око за око», действительно является одной из священных книг христианской веры. Однако он воспринимается только через призму Нового Завета, как прообраз Нового Завета. Некоторые христиане (например, евангелистические протестанты) верят в Ветхий Завет беспрекословно, но наиболее традиционные христиане (православные и католики) почитают в Ветхом Завете только отдельные части, пророчествующие пришествие Христа.

Как люди относятся к Ветхому Завету — ключевой вопрос. Ибо в Новом (христианском) Завете нет ни одной строки, которая оправдывала бы убийство.

[ПХ] Меня интересует исламская точка зрения на убийство. Такое впечатление, что в исламе убийство иноверцев вообще не считается грехом. В этом смысле христианство гораздо более мирная религия. Христианам очень трудно смириться с убийством, некоторые даже отказываются идти на войну, потому что Господь запретил убивать других людей. Конечно, есть и такие христиане, которые допускают убийство при каких-то определенных условиях. «Убивать — это грех, — говорят они, — но это грех, который я беру на себя». Затем они усердно молят Бога о прощении. Что вы думаете по этому поводу?

[Х-АН] Всевышний с самого начала, когда выгонял из рая Адама и Еву, которые пошли за Сатаной, — сказал им: идите на Землю, живите здесь и будьте врагами друг другу. То есть Сатана и человек — друг другу враги. И идет эта борьба. Поэтому тот, кто пойдет по пути Сатаны, — он мой враг. И я должен с ним драться.

Если я иду за его обманом, он меня возьмет. Не пойду я за его обманом, он меня обязательно убьет. Я это должен знать. Я должен драться. Здесь не может быть другого пути.

[ПХ] То есть убийство — как форма самозащиты?

[Х-АН] Да, как защита себя, своей религии и чистоты. Давайте так говорить: я здесь живу и у меня все чисто. Но вокруг меня будет мусор и все эти бактерии летают. И если я этот мусор по соседству со мной не уберу, это рано или поздно и ко мне залетит. Я должен мусор соседей тоже убрать. Если у меня будет чистота, а у них мусор, они этот мусор все равно ко мне занесут. Как у себя пачкали, так и у меня будут пачкать.

[ПХ] А какое отношение это имеет к нашему вопросу?

[Х-АН] Ну если это враг твой, тот, который не хочет чистоты, не хочет себя чисто вести, он все равно придет тебя убивать. Тогда зачем тебе ждать? Если ты будешь ждать, ты обязательно спину подставишь.

[ПХ] Так что, всех иноверцев убивать нужно?

[Х-АН] Ты должен жить по исламской идеологии. Если ты живешь по-другому, я должен знать, что ты меня убьешь.

[ПХ] Даже так?

[Х-АН] Ну нет. Если между нами есть договор, где мы договариваемся, что мы не воюем, скажем, столько— то времени, Хорошо, мы не воюем. Но только срок закончился, я сразу должен начинать воевать. Потому что, если я не буду воевать, ты все равно будешь со мной воевать.

[ПХ] Недаром многие сомневаются, что ислам проповедует мирные отношения между людьми,

[Х-АН] Позволено убивать, когда непосредственно касается твоей жизни, твоего обряда, твоей религии, твоей семьи. Другие моменты не оправданны. Всевышний говорит, что Он вообще никогда не простит, если ты убьешь мусульманина. Никогда не будет прощения.

[ПХ] Ни при каких обстоятельствах?

[Х-АН] Только когда мстишь, когда жизнь за жизнь. И за порчу земли.

В защиту нового варварства

[ПХ] Вы часто говорите, что Чечня уже четыреста лет ведет войну против России. На самом деле война не шла непрерывно, она то затихала, то разгоралась. К тому же войну с Шамилем в XIX веке Россия все-таки убедительно выиграла. Может быть, она в этот раз тоже выиграет?

[Х-АН] Выиграть и завоевать — это не значит покорить, то есть добиться того, что боевики сказали бы «сдаюсь». Нет ни одного документа, где чеченцы сдались бы. Ни в этой войне, ни в той.

[ПХ] Шамиль 30 лет вел борьбу против России, но в конце концов он сдался.

[Х-АН] Шамиль сдался, а чеченцы продолжали войну.

После Шамиля продолжали войну. И нас практически осталось тогда всего лишь около ста тысяч. Из полутора миллионов. Это девяносто процентов уничтожено. Обыкновенно народ вымирает в таких случаях, но мы снова возродились.

До этого постоянно тоже войны шли. И с персами, и с турками, и с Тимуром. Постоянно чеченцы воюют. Почему? Потому что никто не оставляет никакой народ просто жить. Всех кто-то всегда завоевывает.

Теперь, когда мы говорим, что Чечня завоевана и что везде находятся русские, это действительно так. Но борьба продолжается. Только формы продолжения могут быть разные. И именно родоплеменная система — основа этой борьбы.

[ПХ] Хорошо. Россия сейчас пытается навести государственный порядок в Чечне. Но в культурном смысле представляет ли Россия угрозу чеченскому народу?

[Х-АН] Исторически, до 1917 года, вся эта идейная, культурная сторона Россию не волновала. Это была империя. Империя несла свои интересы: она