Марк Солонин - Другая хронология катастрофы 1941. Падение "сталинских соколов"
Приговор Военной коллегии Верховного суда СССР по делу генерал-майораЧерных
Очень странный «ответ» на эти вопросы обнаружился в совершенно неожиданном месте – в архивном фонде 1-й танковой дивизии Ленинградского военного округа. Начало войны эта дивизия встретила в эшелонах, перебазируясь из Пскова в далёкий заполярный городок Алакуртти. Никакого отношения к боевым действиям Западного фронта (и уж тем более – к войне в воздухе) 1-я танковая не имела и иметь не могла, однако именно в архивном фонде этого соединения мне удалось обнаружить[21] копию приказа командующего войсками Западного фронта № 04 от 8 июля 1941 года:
«О предании суду Военного трибунала. Командир 9 САД генерал-майорЧерныхв результате преступного отношения к своим служебным обязанностям, полного игнорирования обстановки запретил перебазирование материальной части (подчёркнуто мной. – М.С.), чем способствовал уничтожению противником самолётов на аэродроме…» (239)
Странно. И процитированное выше Спецсообщение 3-го Управления НКО (военная контрразведка), и известные ныне факты свидетельствуют о том, что в поспешном «перебазировании» не было необходимости, и именно оно-то и послужило толчком к развалу дивизии…
Материалы следствия и протоколы допросов С. Черных (уголовно-следственное дело № Р-23923) всё ещё недоступны для историков – не говоря уже о том, что специфические «методы ведения следствия» НКВД неизбежно поставят под сомнение достоверность показаний, как только они будут рассекречены. Единственное, что известно и сомнений не вызывает, так это приговор Военной коллегии Верховного суда СССР, вынесенный 28 июля 1941 года:
«…Предварительным и судебным следствием установлено, что подсудимыйЧерных, будучи командиром 9-й авиадивизии, в период начала военных действий германских войск против Союза Советских Социалистических Республик проявил преступное бездействие к возложенным на него служебным обязанностям, в результате чего налётом фашистской авиации на аэродромы дивизии было уничтожено около 70% материальной части этой дивизии.
Кроме того, подсудимыйЧерных, находясь в ночь с 26 на 27 июня на Сещенском аэродроме и приняв прилетевшие на этот аэродром три советских самолёта за фашистские, проявил трусость, объявил бесцельную тревогу, а затем, бросив руководство личным составом дивизии, в паническом состоянии на грузовой машине, без головного убора, пояса и боевого оружия бежал с фронта в г. Брянск, где был задержан органами милиции и доставлен к коменданту гарнизона.
Находясь в Брянске, подсудимыйЧерныхраспространял провокационные измышления о высадке якобы противником десанта и бомбардировке им Сещенского аэродрома.
Таким образом, подсудимыйЧерныхво время боевых действий с фашистской Германией нарушил военную присягу, забыл свой долг перед социалистической Родиной, проявил трусость и, бросив руководство личным составом дивизии, позорно бежал с фронта в г. Брянск, где распространял провокационные слухи о поражении частей Красной Армии, чем совершил преступление, предусмотренное ст. 193-21 п. «б» УК РСФСР.
На основании изложенного и руководствуясь ст. 319 и 320 УК РСФСР, Военная коллегия Верховного суда Союза ССР приговорила:
ЧерныхСергея Александровича лишить воинского звания «генерал-майор авиации» и подвергнуть высшей мере наказания – расстрелу с конфискацией всего лично ему принадлежащего имущества. На основании ст. 33 УК РСФСР возбудить ходатайство перед Президиумом Верховного Совета Союза ССР о лишенииЧерныхзвания Героя Советского Союза и орденов – Ленина, Красная Звезда и юбилейной медали «20 лет РККА».
Приговор окончательный и кассационному обжалованию не подлежит». (240)
30 июля 1941 г. комиссия Политбюро ЦК ВКП(б) по судебным делам решила (Протокол № 50 за подписями Калинина, Шкирятова и Меркулова) «согласиться с применением расстрела кЧерныхС. А.». И по существовавшим тогда законам/понятиям, и по сложившейся многолетней практике после этого оставалось только передать осуждённого в распоряжение расстрельной команды НКВД. Однако прошёл весь август, сентябрь, а Черных оставался в живых. Расстреляли его только 16 октября 1941 г., когда к поспешному «перебазированию» из Москвы на восток приступил уже сам центральный аппарат НКВД. Что это было, зачем и для каких «оперативных разработок» бывшему генералу сохраняли жизнь – ответ на эти вопросы по сей день не знает никто.
2.4. В полосе главного удара
«Несмотря на количественное превосходство ВВС противника и внезапное нападение, лётный состав частей дивизии смело и самоотверженно отражал все налёты противника на аэродромы и базы дивизии. Командование дивизии, учитывая сложившуюся обстановку, при отсутствии связи со штабом ЗапОВО, маневрируя аэродромами, своевременно вывело из под удара 18 самолётов истребителей и 17 бомбардировщиков. 26 и 27.6.41 части и управление дивизии вышли окончательно из боя, сохранив 95% лётно-технического состава, который был отправлен на завод за получением и для переучивания на новой матчасти». (242)
Вот так, уверенно и бодро, докладывало командование 10-й САД о своих достижениях 17 октября 1941 года. Всего два месяца назад давались и другие оценки; в частности, в справке «Изменения в составе и дислокации ВВС Запфронта за период с 22.6 по 10.8 41» изменения, произошедшие в 10-й САД, описывались следующим образом: «С 24.6.41 распалась, часть лётного состава направлена в Бобруйск, и дальше ничего не известно. Штаб АД под № 10 АД работает в составе ВВС фронта». (247) Но то – летом, а к середине октября дивизия была воссоздана и уже снова выводилась в тыл на переформирование, командному составу «за успешную работу и умелое руководство боевой работой частей» была объявлена благодарность, а самое главное – все к тому моменту уже знали, что «гроза миновала». Кому суждено было быть расстрелянным – расстреляны, оставленные в живых могут уже безбоязненно докладывать про то, как в «сложившейся обстановке» они «своевременно вывели из-под удара» 95% лётного состава, потеряв (во всех значениях этого слова) 85% боевых самолётов.
А шершавая стена расстрельного подвала была так близко! 10-я САД находилась в оперативном подчинении у командующего 4-й армией генерал-майора Коробкова. Генерала арестовали, судили (вместе с командующим и начальником штаба Западного фронта) и 22 июля 1941 г. приговорили к расстрелу; в ту же ночь приговор был приведён в исполнение. И ещё был в составе 4-й армии 14-й мехкорпус, сгоревший в сражении с отборными частями 2-й танковой группы Гудериана. Командира 14-го МК генерал– майора Оборина также арестовали и 13 августа 1941 г. приговорили к расстрелу. Ни прежние заслуги, ни бесспорный факт количественного и качественного превосходства танков противника, ни ранение командира мехкорпуса в бою – ничто не было принято во внимание. Расстреляли. У командира 10-й САД был серьёзный «шанс» оказаться в этом же перечне, но судьба оказалась к нему милостива.
Худшая участь ждала вверенную ему дивизию. 10-я САД базировалась в районе Брест, Кобрин, Пружаны, т.е. точно в полосе главного удара 2-й танковой группы вермахта. Для того чтобы обеспечить танкистов Гудериана надёжным прикрытием с воздуха, немецкое командование сосредоточило к западу от Бреста мощную группировку Люфтваффе. К утру 22 июня там находилась самая крупная (четыре авигруппы) истребительная эскадра JG-51 под командованием лучшего на тот момент аса Люфтваффе В. Мёльдерса, ещё одна, пятая по счёту, истребительная группа (I/JG-53) базировалась вместе с истребителями 51-й эскадры на аэродроме Кржевица (см. Карту № 4). Все пять групп были полностью перевооружены на «мессера» последней модификации Bf-109F, каковых в исправном состоянии числилось 156 единиц. В 20 – 30 км от границы развёртывались три группы пикировщиков эскадры StG-77 (всего 87 исправных Ju-87), чуть далее в глубине оперативного построения находились две группы многоцелевых Ме-110 (всего 74 исправные машины).
Что могла противопоставить этому 10-я САД? В составе дивизии было четыре авиаполка: два истребительных (33-й ИАП и 123-й ИАП), один штурмовой (74-й ШАП) и один бомбардировочный (39-й БАП). Истребительные полки предполагалось в период март – май 1941 г. перевооружить на Як-1 (всего дивизия по плану должна была получить 126 этих самолётов, которым предстояло стать самым массовым типом истребителей советских ВВС периода войны). (243) Планы, однако же, выполнены не были, и к началу войны один только 123-й ИАП успел получить 20 «яков»; новые самолёты поступили в часть буквально за несколько дней до 22 июня, и к первым воздушным боям их ещё не успели ввести в строй (есть данные, что они ещё находились в процессе сборки). (244)
