Лев Фёдоров - Советское биологическое оружие: история, экология, политика

Заместитель председателя КГБ СССР генерал В.П.Пирожков прибыл в Свердловск одновременно с двумя медицинскими генералами. По-видимому, он еще не знал истинной картины событий, но на него по должности легло руководство выяснением всех причин и обстоятельств.

Естественно, КГБ не погнушался традиционной охоты на шпионов, которые (семейная пара из США) были отловлены и по всем правилам детективного жанра выдворены из СССР (21,22)). В дальнейшем в порядке продолжения этой линии прикрытия корреспонденту одной газеты было даже велено сообщить, что 5 апреля 1979 года «Голос Америки» будто бы сообщил о разработках биологического оружия в СССР и о выбросе штамма сибирской язвы в Свердловске, который и вызвал многочисленные случаи смерти (25). Это была очевидная дезинформации — во всяком случае сама радиостанция «Голос Америки» проверила по моей просьбе свои архивы и того мифического сообщения от 5 апреля 1979 года не нашла.

Однако необходимо было выявить и истинные причины. И потом высшие руководители страны все знали однозначно, о чем свидетельствует нижеследующий диалог времен 1981 года.

Генерал В.А.Лебединский (15-е управление Генштаба): «Как же много мер безопасности требуется для каких-то крошечных бактерий! На наших предприятиях это устроено несколько иначе».

Шахов (начальник оборонного отдела ЦК КПСС): «И зря. Если бы Вы, товарищ генерал, не относились к этому с такой иронией, то аварии в Свердловске можно было бы избежать и Вы не погубили бы столько людей» (10).

Пока же военные биологи делали все, чтобы отвести подозрения подальше от себя.

В отсутствие информации от армии и достоверных данных от тайной агентуры был использован неизбежный в подобной ситуации пассивный медико-географический подход. Теперь уже ясно, что КГБ установил виновность военных биологов не благодаря помощи, а вопреки московским медицинским генералам Е.И.Смирнову и П.Н.Бургасову и свердловским военным биологам, допустившим в своей работе как минимум преступную халатность. Однако, для того, чтобы картина территориального распределения смертей на карте Чкаловского района уперлась непосредственно в военно-биологический центр Свердловск-19 (21,25), понадобились две недели наблюдения за гибелью нескольких десятков ни в чем не повинных гражданских людей. Впрочем, гражданские врачи догадались об истинном виновнике еще в начале эпидемии (17). В частности, главный эпидемиолог Чкаловского района В.Н.Перлин, имевший доступ в военный городок № 19 до эпидемии и лишившийся его после начала трагических событий, в те дни не скрывал своего мнения о виновности военно-биологического центра (22).

Карта-обвинение (с истинными, несфальсифицированными, как это обычно происходит, координатами) была подготовлена генералом военной контрразведки А.Я.Миронюком и передана В.П.Пирожкову для доставки в Москву (21,47). До наших дней данные этой секретной карты, обобщившей реальную картину событий, считаются государственной тайной и покоятся в архиве КГБ/ФСБ.

Следует подчеркнуть, что подобных карт и схем в те дни было немало, их рисовали даже рядовые врачи (17). В частности, одну такую карту-обвинение день за днем готовил руководитель областного отдела здравоохранения Н.С.Бабич, который в рамках работы в областной чрезвычайной противоэпидемической комиссии обладал самыми полными данными. Довести до конца ему не удалось — карта была изъята органами КГБ во время обыска в его кабинете (33).

Много лет спустя, в 1994 году, аналогичную медико-географическую операцию проделал американский профессор М.Месельсон (Гарвардский университет, Бостон). В основу его усилий, закончившихся вполне наукообразной статьей в журнале «Science», были положены три группы данных. Во-первых, он использовал адреса погибших, однако не из фактического, а из официального списка (перечня тех 64 лиц, который был подготовлен КГБ для открытого использования в рамках разработанной им операции прикрытия (159)). Во-вторых, М.Месельсон использовал не реальную карту, а приобретенную в магазине общеупотребительную карту города. Соответственно, координаты на этой карте были искажены (43), поскольку других карт в СССР/России КГБ/ФСБ не дает никому, даже заезжему американскому профессору. В-третьих, он использовал официальные метеорологические данные, о достоверности которых говорить затруднительно, если учесть, что с этой проблемой столкнулся еще в 1979 году генерал КГБ А.Я.Миронюк (21).

Существует множество версий относительно конкретного события, которое привело к выбросу патогенного облака в атмосферу Свердловска.

По данным КГБ, в понедельник утром 2 апреля работник Свердловска-19 будто бы приступил к работе, не включив предохранительные фильтры и защитные механизмы, в результате чего случился аварийный выброс (21). Назывался выброс спор через лопнувший фильтр из-за повышения давления в вентиляционной системе (22) и даже через трещину в фильтре, образовавшуюся вследствие резкой оттепели. Источником беды назывался и функционировавший в Свердловске-19 так называемый «завод по производству сибиреязвенной вакцины», с которого будто бы и произошла утечка спор сибирской язвы (24).

В другом изложении речь идет о мастерской для изготовления образцов биологических боеприпасов, в которой, по утверждению генерала В.И.Евстигнеева, будто бы «на коленке» копировались бомбы США для последующих испытаний (на самом деле вряд ли сей генерал рискнет утверждать, что в его ведомстве работали с биологическими боеприпасами не технически аккуратно, а «на коленке» — слишком велик риск) (68). Среди других причин называлась ошибка рабочих, допущенная при монтаже новой установки в сушильном цехе и вызвавшая неведомую аварию (166).

Пожалуй, самая экзотичная версия принадлежит последнему руководителю 15-го управления Генштаба В.И.Евстигнееву. Он заговорил о диверсии, осуществленной с целью компрометации деятельности военного городка № 19 (68).

Была и еще одна гипотеза, родившаяся в процессе расспросов обитателей военного городка №:19 «Не было аварийного выброса, как и не было случайной утечки. Была разгерметизация боеприпаса (точно не известно — бомбы или ракетной боеголовки) во время транспортировки к базам хранения. Утечка патогенного облака произошла из подземной шахты, расположенной в районе 32-го городка, часть подземного пространства которого использовалась военными в транспортных целях. На юге Свердловской области находились в то время (а, возможно, находятся и сейчас) базы биологического и химического оружия, подземные и наземные пути доставки бактериологических и химических боеголовок из 19-го городка к местам их постоянного хранения» (46).

Что касается конкретного виновника, то, по сообщению К.Б.Алибекова, им был начальник дневной смены на подземном заводе в Свердловске-19 подполковник Н.Чернышов. Он должен был лично сделать запись в рабочем журнале о неисправном фильтре и не сделал этого. Однако вместо наказания его просто перевели на завод в Степногорск (10).

Впрочем, по-видимому, была организована также версия-прикрытие. Во всяком случае в прессе появились данные о военном биологе-лейтенанте, который будто бы и был виноват в аварии и на неаккуратность которого и была списана неготовность государства защитить своих сограждан от опасных опытов с патогенами: «Я работал старшим техником спецлаборатории НИИ в 19-м городке. Занимался оборудованием. Был такой лейтенант Халявко — мой сосед. Как-то за рюмкой водки он рассказал мне, что этот выброс — его рук дело. Ночью его группа проводила испытания, произошел выхлоп в атмосферу, фильтры не сработали. Вскоре после этого Халявко был убит при загадочных обстоятельствах» (47).

В заключение этого раздела упомянем свидетельство сержанта батальона охраны, который стоял на посту в военном городке Сверловск-19 во время аварии. Он утверждает, что около трех часов ночи он увидел зарево, услышал хлопок, после чего возникло задымление. По словам этого свидетеля, их подняли по тревоге на усиление постов. Официально им сказали, что случился обыкновенный пожар в результате аварии на объекте. Пожар ликвидировала своя пожарная команда, поскольку людей из города для тушения пожаров привлекать запрещалось. Однако во время пожарных работ их пожарные находились в защитной одежде.

Осталось понять, было ли трагическое событие 1979 года случайностью или же оно было следствием реальной системы работы в институте-заводе Свердловск-19. В пользу последнего свидетельствует факт, относившийся уже к 1980-му году. Тогда бригада рабочих перевозила 250-литровые контейнеры ТР-250 с сухой рецептурой спор сибирской язвы в бункеры для хранения. В какой-то момент тележка подскочила на кочке, контейнер свалился с тележки и раскрылся. После этого контейнер был закрыт и транспортная операция продолжилась (10).