Алла Ярошинская - Чернобыль. Большая ложь
Некоторые ученые тоже высказывают подобные предположения. А жители Могилевской области в этом просто уверены. Но так ли это? И если так, то какой же иной конфигурации мог быть радиоактивный шлейф, если бы злополучное радиоактивное облако неслось дальше, дальше и дальше… Где бы оно в таком случае вероятнее всего «приземлилось» в виде радиоактивного дождя?
Этот вопрос неизбежно возник также и в Комитете по экологии – в беседе депутатов и экспертов с председателем Госкомгидромета СССР Ю. А. Израэлем. Он объяснял это так: «…Около 10 мая Николай Иванович Рыжков позвонил мне и сказал: „Давайте попробуем сделать все, чтобы дожди в зоне Чернобыля не выпадали. Идет радиоактивный распад. Наиболее высокоактивные вещества распадутся. Для этого необходимо бы на подходах обычных облаков, которые шли (в какие-то дни их не было, в какие-то дни они шли довольно интенсивно), и кучевые облака, довольно мощные, – послать самолеты и вызвать осадки из этих кучевых облаков“. Мы это делали начиная с 10 мая. <…>
Далее возник такой вопрос. Украинцы и белорусы сказали: „А знаете, не может ли это привести к засухе?“ Было такое предположение, и опять Николай Иванович сказал мне: „Давай, заканчивай эту работу, мало ли что это может вызвать – в смысле засухи“. И я еще раз подтверждаю, что наши самолеты летали только в этом секторе и только в чистые облака, и высаживали облака там, где можно было, в осадки. Первый дождь в районе Чернобыля пошел после 15 июня, после того как мы закончили эту работу».
Юрий Антониевич решительно отверг версию Алеся Адамовича о том, что облако было принудительно «посажено»: «…Откуда-то совершенно нелепые мысли возникли, что пятно было осаждено на белорусские земли. Кстати говоря, след там образовался в самые первые дни, осадки там действительно интенсивные шли 27–28 апреля. И вот это дальнее пятно – и тульское, и могилевское, и гомельское, вот здесь близко подходит, оно не только дождями образовалось, но и осаждениями…»
Значит, версия «расстрела» облаков неверна? Впрочем, верно то, что если бы облака не «приземлились» на белорусские поля и на брянские леса, то они бы доплыли до Москвы. Этого, кажется, не оспаривает никто. Тяжелые же частицы до столицы «долетели». Их обнаруживали даже на московских балконах в горшках с цветами. Вполне возможно, что они «пикировали» и в открытые форточки…
Еще одна глобальная по своим последствиям катастрофа после взрыва на Чернобыльской АЭС – это бездумная пахота на засыпанных радиоактивным цезием полях, лугах, уборка излучающих урожаев и их переработка. Когда еще весной 1989 года депутаты жестко потребовали вывести из оборота все радиоактивные угодья, пока не начался сев, председатель Госкомиссии по Чернобылю В. X. Догужиев успокоил, что вопрос этот будет решен. Никто, мол, там пахать и сеять не будет. Но и это был обман – никто ничего не решил. Поля засеяли, урожай собрали.
Вот докладная записка Председателя Госагропрома СССР В. С. Мураховского, приложенная к совершенно секретному постановлению Политбюро ЦК КПСС от 8 мая 1986 года. В ней, в частности, сообщается: «В районах, подвергшихся радиоактивному загрязнению (кроме зоны эвакуации), организованно ведутся плановые сельскохозяйственные работы, которые являются средством снижения поступления радиоактивных веществ в растения и организм животных. (Только вчитайтесь в этот партийный бред! – А.Я. ) По состоянию на 5 мая посеяно всего яровых 83 процента, в том числе в Киевской области – 84 и Гомельской – 88 процентов». Это именно две из наиболее загрязненных областей.
В Агропроме Белоруссии спустя пять лет после аварии были проведены такие расчеты: чтобы довести производимую на «грязных» полях «грязную» продукцию до требований хотя бы повышенных временно допустимых уровней, ежегодно в республике надо тратить миллиард рублей! А через пять лет, предполагалось, эта сумма возрастет до трех миллиардов рублей. Ну, не абсурд ли? Вкладывать такие громадные деньги (при нашей нищете!) в облагораживание выращенной заведомо «грязной» продукции? Где же здравый смысл?
Недавно бацька Лукашенко в Белоруссии дал указивку снова пахать на радиоактивных землях, вернуть их в сельхозоборот – и уже без всяких там облагораживаний.
Идет двадцать пятая весна радиоактивной посевной уже в независимых государствах.
Втихую разворачиваются работы и на цезиевых землях в России. Здесь на радиоактивно пораженных территориях, оказывается, проводились специальные агрохимические исследования, направленные на снижение поступления радионуклидов в сельскохозяйственную продукцию. В некоторых районах Брянской, Орловской, Тульской, Калужской областей расширены посевы кормовых культур (и сокращены – зерновых, не сеют гречиху и рапс). Как утверждают некоторые специалисты (например, бывший председатель Государственного комитета России по ликвидации последствий аварии на ЧАЭС В. Я. Возняк), проводимые мероприятия позволили повысить уровень почвенного плодородия и снизить в 1,5–4 раза уровень поступления радионуклидов в растения.
Лично у меня эти цифры, а тем более из уст В. Я. Возняка, с которым у меня состоялся разговор еще в 1989 году, когда все было шито-крыто в том числе и при его молчании, вызывают глубокие сомнения. Так же, впрочем, как и сам факт необходимости пахать, сеять и убирать что-либо на заведомо радиоактивных полях для употребления в пищу человека или даже для корма животным. Такая логика чиновника из московского кабинета, определяющего, что нужно людям, живущим в зоне глобального ежедневного риска для своего здоровья, мне непонятна и неприемлема. Кроме того, неужели на огромных российских просторах не нашлось больше чистых земель для пахоты? (Этот бывший партийный молчальник, кстати, пару лет назад защитил докторскую диссертацию… по Чернобылю. Не было бы счастья, да несчастье помогло.)
Сегодня на зараженных радионуклидами полях продолжают пахать и сеять, собирать радиоактивные урожаи, пасти на цезиевых лугах коров и овец, растить на фермах свиней. И все это идет к нашему столу. Радиоактивные грибы, картофель, мясо отправляются повсюду. Даже в черноморские здравницы. Мол, пусть поправляются на здоровье. Радиация развозится по сей день практически бесконтрольно, как «дым Отечества», который «сладок и приятен».
На Украине как анекдот рассказывали, что Народичский район – самый радиационно грязный – в первом полугодии 1989 года вышел победителем Всесоюзного социалистического соревнования, награжден переходящим Красным Знаменем. Но это не анекдот, это была просто глупость партийных вождей. В закрома Родины было сдано на тысячу тонн больше мяса, чем в предыдущий год. Картофель, овощи, яйца, мясо из этого района отправляли не только в области Украины, например, шахтерам Донбасса, но и в Московскую и Ленинградскую, в республики Средней Азии.
Над всеми нами многие годы царили ВДУ (временно допустимые уровни) и ПДУ (предельно допустимые уровни). Временно – это, как правило, не более чем на год. Но, как говорят у нас, нет ничего более постоянного, чем временное. ПДУ – предельно-допустимый уровень содержания радионуклидов. Он еще и спустя 4 года был в говядине в 8–9 раз, а в свинине и баранине – в 5 раз выше. После Чернобыля появился новый околонаучный термин: «выравнивание уровня внутреннего облучения». Например, «грязное» мясо из Гомельской области отправляют в Минск. И сегодня минчане получают тот же уровень облучения, что и жители одной из самых пораженных областей. Спустя десятилетия эти уровни так «выровнялись», что сегодня, по данным белорусских ученых, заболевания раком в Минской и Витебской областях догоняют уровень этих заболеваний в Гомельской и Могилевской.
В первые пять лет после аварии Житомирский мясокомбинат то и дело возвращал в колхозы «грязное» мясо, в котором радиации было накоплено много больше даже для повышенных ПДУ. Главный зоотехник колхоза «Свитанок» Народичского района В. Пузийчук писал в своей объяснительной записке проверяющим из области: «В 1988–1989 годах была сдана продукция скота. Скот был принят при высоких дозах радиозагрязнения по моей просьбе».
А профессор Елена Бурлакова рассказывала, как один высокопоставленный работник бывшего Госагропрома СССР, выступая перед радиобиологами, сказал с гордостью: «Благодаря повышению ВДУ государству сэкономлено 1,7 миллиарда рублей!» На чем экономим? На здоровье людей? На своем будущем?
Все еще острой остается проблема потребления жителями пораженных районов «грязных» продуктов с собственных подворий, прежде всего это молоко, продукты его переработки, мясо. К тому же – дикорастущие плоды, ягоды и грибы из леса. Еще – рыба. Если в первые годы после аварии хоть какая-то проверка этой продукции велась, то теперь практически никакого контроля за этим нет.
Остается открытой проблема поставки «чистых» продуктов для населения, проживающего на загрязненных территориях. Например, на Украине в 1995 году на эти территории поступило лишь 8–20 процентов от уровня 1991 года «чистого» молока, растительного и животного масла, мяса, овощей, сахара. А по сравнению с 1994 годом поставки овощей, мяса, растительного масла и различных круп уменьшились наполовину, молока, сахара – более чем на две трети. То же относится и к России и Беларуси во многих пораженных регионах.
