Тотальная война. Выход из позиционного тупика - Эрих Людендорф
Тем временем Главнокомандующий на Востоке был извещен верховным командованием, что в первой половине февраля востоку будет предоставлено три новых и XXI армейский корпуса. Верховное командование сочло нужным сменить XXI армейский корпус новым ввиду комплектования его эльзаслотарингцами. Ненадежность на Западном фронте части солдат, происходивших из имперских провинций, росла по мере затяжки войны. Ввиду этого их по большей части назначали на восток. Это мероприятие распространилось и на многих верных эльзасцев и лотарингцев. Правильно судить о каждом в отдельности было невозможно. В 1918 году для наступления во Францию вся молодежь из восточных армий была переведена на запад, в том числе и соответственные возрасты эльзасцев и лотарингцев, на которые порой войска очень жаловались. На востоке эльзасцы и лотарингцы дрались безукоризненно, а XXI армейский корпус – выдающимся образом.
С верховным командованием было условлено, что эти четыре корпуса немедленно после высадки будут двинуты для нанесения удара расположенным против 8-й армии неприятельским силам. Опыт Танненберга и сражения в Мазурских озерах показали, что крупный и скорый успех может быть достигнут лишь при условии нападения на противника с двух сторон. Теперь явилась возможность сосредоточить сильную группу из трех армейских корпусов между Неманом и дорогой Инстербург – Гумбинен и наносить удар, охватывая в направлении на Тильзит, Владиславов и Кальварию. Другая группа, в состав которой входил XL резервный корпус, которому были еще приданы 2-я пехотная и 4-я кавалерийская дивизии, направлялась между озером Шпирдинг и границей через Бялу и Райгород на Августов и южнее. Одновременно противник должен был быть связан атаками на фронте.
На обоих крыльях противник был слаб. Мы могли надеяться выиграть значительное пространство прежде, чем главные силы неприятели оторвутся с атакованного фронта. Обе ударные группы должны были окружать противника, и чем раньше наступило бы окружение, тем было бы лучше для нас.
Если бы уничтожение противника удалось, то на очередь мог быть поставлен вопрос об атаке линии Осовец – Гродно, при условии оставления заслонов против Ковно и Гродно, чтобы открыть с тыла переправу через Бобр у Осовца. Предпосылкой являлось прочное удержание длинной линии фронта Влоцлавск – Млава – Иоганнесбург – Осовец.
Было бы еще лучше, если бы одновременно с ударом на восточной границе Восточной Пруссии, с фронта Влоцлавск – Йоханнесбург, началось бы продвижение к Нареву и атака Осовца. Я к этому стремился, – мы повсюду имели бы преимущество над русскими. Вопрос о том, можно ли было бы приступить затем к операции в тылу главных сил противника, находившихся западнее Вислы, оставался открытым. Но вождь должен задаваться таким широким ходом мыслей. Он не может жить сегодняшним днем, иначе будет ущерб для ведения войны и для войск. Жестокая действительность сама позаботится о том, чтобы предположения осуществлялись лишь в той мере, насколько у войск хватит сил для преодоления неприятельского сопротивления.
В связи с таким течением мыслей я проводил мероприятия, которые явились действенной помехой неприятельским планам, как это потом стало известно. Еще в 1915 году Антанта стремилась выиграть войну усилиями русских. По так называемому «гигантскому плану» великого князя, пока он с ограниченными русскими массами наступал в Карпаты, большие русские силы должны были перейти в наступление между Неманом и шоссе Гумбинен – Инстербург на слабое северное крыло 8-й армии, смять его, охватить армию и отбросить ее к Висле. Другие войска, главным образом сильные массы кавалерии, должны были нанести поражение слабым германским частям, находившимся между Млавой и Вислой, и вторгнуться в Западную Пруссию. Прусская территория к востоку от Вислы должна была быть захвачена и расположенные там германские войска уничтожены. В январе действительно почувствовалось усиление противника на левом крыле 8-й армии. Русский натиск в декабре 1914 года на линию Влоцлавск – Млава, может быть, входил в подготовку к этому плану. Финал одной операции был здесь, как и в Карпатах, увертюрой к новой операции. Выполнение «гигантского плана» пока находилось еще в зачатке. Но русские взоры уже направлялись на районы восточнее Вислы. С начала января русские начали уводить войска с фронта западнее Вислы, чтобы обратить их на север. Если нам удалось опередить своими действиями ходы противника, то пришлось считаться с возможностью сильных контратак как от Немана, так и от Нарева. Контратаки состоялись. Ярость и настойчивость, с которой они велись, создали для нас трудные моменты. Великий князь был настоящим солдатом и полководцем.
Прикрытие операции, с одной стороны, от Ковно и Олиты, а с другой – от Осовца и Ломжи, возлагалось преимущественно на части 8-й армии, освободившиеся вследствие сокращения фронта. При охватывающем движении обоих крыльев заслоны должны были слиться в общем направлении на Гродно.
Уже в начале февраля, во время развертывания четырех корпусов, из 9-й армии XX армейский корпус был переброшен на участок юго-восточнее Ортельсбурга. Он был наготове, чтобы наступать на Ломжу и Мышинец. Затем I корпус и 6-я кавалерийская дивизия последовали в Вилленберг. 3-я пехотная дивизия в Нейденбург и 1-я гвардейская резервная дивизия из армейской группы Воирша в район Сольдау. Развертывание этих частей могло быть закончено около 20 февраля. Перевозка их являлась намеренно запоздалой, так как мы боялись, что такие обширные переброски из оккупированной Польши не останутся тайными. Для обеспечения успеха я придавал большое значение сохранению тайны. В дальнейшем еще много дивизий было взято с фронта, находившегося западнее Вислы. Это являлось возможным, так как противник тоже ослаблял там свои силы. Изменение группировки сил совершенно меняло обстановку и требовало много внимания.
Задним числом можно теперь поставить вопрос: не была ли вообще ошибкой посылка германских войск в Карпаты? Без сомнения, отсутствие их к востоку от Вислы во время зимней кампании было весьма ощутимо. По существу, германским войскам следовало быть в Восточной Пруссии, точно так же, как австро-венгерской армии, какова бы она ни была, следовало справляться с карпатской задачей. Мне было бы гораздо труднее согласиться на посылку войск в Карпаты, если бы тогда было известно, что мы получим еще четыре армейских корпуса.
Я не могу судить, было ли верховное командование в состоянии уже тогда выделить с запада на восток те силы, которые оно выделило в апреле. Всякая прибавка сил, конечно, была бы для нас желательна. Но основное решение – двинуть все на Россию – было принято лишь позднее.
III
В Польше,
