Дело Ильназа Галявиева - Линар Фархутдинов
Я бежал одним из первых. В конце моего маршрута был овраг возле стены, где я спрятался. Одноклассники стали спускаться по лестнице. Когда мои одноклассники спускались, я краем глаза видел, как в моих одноклассников стреляют, в некоторых даже попали.
Пока мы бежали, я слышал много выстрелов, все они были похожи на одни и те же, но при этом отличались лишь громкостью: они были или тихие, или громкие. Тихих выстрелов было примерно 10, а громких было между 10 и 20 выстрелами. Точно не помню, так как сильно переживал, что выстрелы попадут в меня, а также понимал, что это не шутка, не учения, и что от этих выстрелов идет кровь».
3В, протокол допроса от 15 мая 2021:
«Примерно в середине урока мой одноклассник сказал, что кто-то выпрыгивает из окна. Также я услышал три выстрела. Учитель физкультуры сказал нам, чтобы мы убегали. Мы побежали в сторону забора. Когда я перебегал через стадион, я услышал взрыв. Также я видел, как поварихи и ученики выбегали с правого угла здания школы. Я спустился по лестнице к катку. Обернувшись, я увидел, как с третьего этажа школы спрыгнул подросток. Я спрятался за бортик хоккейной коробки. В это время я увидел, что у моего одноклассника было ранение в области сердца: в этом месте была вырвана футболка и была кровь. Он плакал и говорил, что ему очень больно. Мы с ним какое-то время сидели возле бортика катка, затем он пошел к забору, я продолжал сидеть у бортика. Также я увидел у другого своего одноклассника кровь на футболке с передней стороны. Дальше я пошел к забору и перелез через решетку забора.
У забора я увидел еще одного одноклассника. Он лежал на траве, у него была кровь, и рядом с ним кто-то стоял.
Также я видел одноклассницу, у которой была ранена нога, на ноге был белый бинт. Через какое-то время к ней пришел врач».
3 В, протокол допроса от 15 мая 2021:
«В какой-то момент я услышал взрыв. Он был внутри школы, где именно, я не знаю, после чего из окон первого этажа школы стали вылезать ученики. Слева от них из окна на первом этаже пошел дым. В это время Даниил Федорович крикнул нам всем бежать. Мы побежали к хоккейной коробке. Я увидел, как заплакал мой одноклассник, у него была кровь на груди. Я спросил, почему он плачет. Она сказал, что увидел, как другой наш одноклассник упал в обморок. Я посмотрел на того: он лежал на траве и не двигался. У другого моего одноклассника было ранено плечо, а у еще одного была ранена нога. Потом к лежавшему подошел Даниил Федорович, поднял его на руки и отнес в частный дом».
3 В, протокол допроса от 14 мая 2021:
«Во время урока мы увидели, как учащиеся школы начали выпрыгивать из окон первого этажа на улицу. В это время мы также услышали хлопки, которые доносились из школы. Я слышала сначала примерно четыре хлопка, после чего услышала большой хлопок, похожий на взрыв. От взрыва разбилось окно на первом этаже, из которого выпрыгивали старшеклассники. Мы все испугались, побежали от школы в сторону частных домов к забору. Когда мы бежали, я почувствовала, что у меня пролетело что-то перед лицом.
Мы забежали во двор одного из частных домов. Через некоторое время пришел мой папа и забрал меня домой».
Потерпевшие
Адвокат, прокуроры и судья в деле Галявиева сформировали треугольник, который позволял им с каменными лицами игнорировать любые свидетельства, противоречащие предъявленному обвинению. В зале суда все шло в одни ворота, никто ни с кем не состязался. В книге так мало реплик адвоката не потому, что я их опустил, а потому, что он молчал.
В механике треугольник является прочнейшей конструкцией, наиболее устойчивой к внешним деформациям. Единственная сторона процесса, которая могла добавить четвертый угол и тем позволить смять всю конструкцию, это потерпевшие. Закон дает им право заявлять ходатайства и представлять доказательства; они могли требовать показать в суде полные записи с камер гимназии, чем устранили бы все противоречия.
От всего этого они отказались.
«Даже если Галявиев был там не один, но он же там был, вот пусть его и судят»
«Мы не знаем, что там произошло, один бог знает»
«Я ничего не буду спрашивать мне это уже вот! Быстрее пусть сажают, и все!»
«Мы никогда не узнаем, что там произошло»
«Вы нас не понимаете, и не дай вам бог нас понять!»
Все, на что они оказались способны, это нападать на других потерпевших и свидетелей: на раненого учителя, которой повезло выжить, на мужчин-работников гимназии, которые не вышли с голыми руками против человека с ружьем, на родителей Галявиева.
Показания сотрудников полиции
6 марта судья Миннуллин открыл заседание суда для допроса еще троих сотрудников полиции, принимавших участие в эвакуации детей и задержании Галявиева.
Командир взвода полка ППС Ильнар Зайнанов подъехал к гимназии № 175 после задержания Галявиева, когда тот уже сидел в патрульной машине в отсеке для задержанных.
Вместе с остальными сотрудниками Зайнанов вошел в гимназию. Они разделились на три группы, Зайнанов пошел по коридору влево и стал подниматься на второй этаж.
— Каждую дверь открывали, каждую щель смотрели, полностью обследовали каждый этаж. Некоторые двери не открывались, пришлось самим открывать, — рассказал командир.
— Как? — уточнила прокурор Яна Подольская.
— Выбиванием.
— Какие-то инструменты использовали, с собой было что-то?
— Просто с ноги, — ответил полицейский.
Зайнанов также был одним из тех, кто осматривал крышу вместе со старшиной Хабибуллиным.
— У нас один кабинет только остался, который мы не осмотрели, но там уже СОБР приехал, они сказали нам школу покинуть, мол, "дальше работает СОБР". Остальные кабинеты мы все осмотрели, — рассказал полицейский.
— А вы сами нападавшего видели?
— Да, видел. Когда все уже оцепили, когда уже на улицу вышли, ко мне подбежал мой сотрудник и сказал, что наш задержанный пытается причинить себе увечья. Я подбежал к машине, открыл отсек для задержанных, смотрю: сидит, руки сзади в наручниках, и пытается разгрызть себе правую кисть руки. После чего сел к нему машину, дал указание водителю оперативно доставить нас в отдел. Я сидел сзади в
