Витебский вокзал, или Вечерние прогулки через годы - Давид Симанович
28 июля. Послал нас с Лёней райком комсомола в деревню Вежищи следить за перевозкой зерна. В пяти километрах от деревни машина остановилась возле речки Словешни: мост снесло разлившейся рекой. Лёня разорвал штаны и переехал на лодке с шофером на другой берег, чтобы в деревне их зашить, и остался там ночевать. В кабине у шофера спала какая-то женщина. Мне пришлось всю ночь сидеть в кузове. Заснуть не мог: холодно. Жег все время костер и грелся возле него. Еле дождался утра. Зерно перевозили на лодке. В Наровлю приехали уже после обеда голодные, как собаки… Может, когда-нибудь я об этом напишу: как лежал одинокий и всеми забытый под высоким звездным небом посредине великого мира…
8 августа. Возле дома в огороде вдруг заметил, как вытянулся подсолнух. И записал строчки, которые мне очень нравятся "На одной ноге, высок и желт, свесив солнце-голову на грудь, он к забору тихо подошел да не смог его перешагнуть"…
27 августа. На днях получил свой первый заработок: гонорар (12 руб. ) за стихотворения, которые были напечатаны в районке. Чуть было не устроился работать в редакции секретарем. Пришел, а редактор говорит: "Почему Вы вчера не пришли? Я бы Вас взял…" И работа эта как раз для меня: заметки обрабатывать, и жалованье - 850 руб., больше, чем моя Оля вместе с мужем Аркадием получают. Но… уже взяли другого. Пишу автобиографическую повесть "Детство". Всего будет три части: до войны, война, после победы.
1 сентября. Был в школе вместо первосентябрьской радости траурный митинг памяти умершего вчера А. А. Жданова. Александра Карповна плакала. Закончил первую часть повести и дальше уже не пишу.
4 сентября. В районке напечатано мое стихотворение памяти А. А. Жданова "Ты не умер"… Есть в нем строки, которые мне самому не нравятся, чересчур прозаичны, газетны.
19 сентября. Сегодня должны были копать картошку в колхозе. Но собралось со всей школы нас всего человек пятнадцать. Отпустили домой… Вчера играли очередной матч. Я стоял в воротах, пропустил три мяча, и наши забили тоже три. Почти весь второй тайм шел сильный дождь. Мой свитер еще и сегодня мокрый.
1 октября. Хоровой кружок уже собирался три раза. Поем "Дороги", "Казаки", "Россия" (все три я запеваю) и "Гимн демократической молодежи".
7 октября. Написал заметку о райбиблиотеке "Слово читателя" - о том, что она ютится в одной комнатушке. Пошлю в районку. Читаю "Овод" Э. Войнич.
19 октября. Разбил чернильницу и пишу карандашом. Было собрание 5-10 классов. Выбирали ученический комитет. Меня выбрали заместителем председателя. Итак, я теперь - член комитета комсомола, член учкома, редактор школьной стенгазеты, группорг, политинформатор седьмого класса, ответственный за хоркружок - зачем мне столько обязанностей?..
16 ноября. Вчера "У моей сестры родился сын - маленький румяный гражданин…" Оля счастлива. А я уже дядя… За три последних дня прочел: "Рудин" И. Тургенева и "Кто виноват?" А. Герцена. Написал три стихотворения.
23 ноября. Был на драмкружке. Репетировали "Партизаны" К. Крапивы. Мне досталась роль Антона. Всего раз пять говорить. И из-за этого терять столько времени, когда его и так мало…
29 ноября. На завтра - белорусское стихотворение Павлюка Труса, а по немецкому выучить наизусть отрывок. Стихотворение выучил, а потом к нам пришли гости, как это бывает все последние вечера после рождения Олиного Марика. Я ушел в библиотеку. Там был и Лёня. Он уже все выучил. Хорошо ему: свой дом, три комнаты… Из Мозыря по радио в субботу передавали мое стихотворение "Отец и сын". Сам я не слышал, рассказывали ребята, что и раньше читали мои стихи по радио.
11 декабря. Предложил выпускать при учкоме критически стенгазету "Ёж". Сразу же сегодня выпускали с 18 до 24 - целых шесть часов. Получился интересный номер. Из начальных букв наших фамилий составили одну фамилию редактора: KРЕКОЛСИМТА. КолСим - это мы с Яшей - Коломинский-Симанович. Эта подпись редакторская в самом конце. А начало такое (мое): "Здравствуйте, ребята! Будем знакомы: я - Ёж иглатый, питомец учкома…"
25 декабря. Концерт в фабричном клубе начали поздно, в половине девятого. Сначала показали спектакль, который занял часа полтора. Потом я спел "В тумане скрылась милая Одесса", а хор пять песен.
27 декабря. Хористам и драматистам Надежда Васильевна объявила благодарность за концерт. Во время зимних каникул будем выступать на учительской и партийной конференциях. Я напомнил Надежде Васильевне, что пора уже комиссии приниматься за работу, готовить все к бал-маскараду. Что делать мне с новогодним костюмом? Костюм-то сам, черт с ним! Где его возьмешь? Придется пойти в чем попало. А вот маску надо сделать. Только как, какую? Легче всего клоуна. Большой колпак на лицо и голову. И разрисовать его…
31 декабря. До Нового года - шесть часов. В прошлом году я себе пожелал: чтобы начали печататься мои стихи. Это желание сбылось. За год было напечатано девять моих стихотворений. Что же пожелать на этот раз? Чтобы все, что будет задумано, было выполнено.
1949
1 января. До семи утра продолжался наш новогодний вечер, наш бал-маскарад. Особых одежек не было ни у кого. И все же друг друга узнать было нелегко. Какая-то пара подхватила меня, я встал между ними, и так мы долго прогуливались вместе. А с кем - не знаю. В двенадцать сели за стол, сняли маски, а потом уже всю ночь танцевали, и я не пропустил ни одного фокстрота. В общем, бал-маскарад удался.
2 января. Залпом прочел "Мартина Идена" Джека Лондона. За десять дней каникул я должен: 1) научиться бегло читать по-еврейски; 2) написать не менее пяти стихов; 3) прочесть не менее пяти книг; 4) если еще несколько раз будут танцы, научиться танцевать вальс.
6 января. Выступали вчера на учительской конференции. Когда объявили, что я буду петь "Золотые огоньки" В. Соловьёва-Седова, меня встретили аплодисментами. Спел я, кажется, лучше,
