Михаил Антонов - Правда об украинцах и Украине
Уже в первых своих актах, касавшихся Малороссии, большевики недвусмысленно заявили о полной поддержке украинского самостийничества, правда, в его коммунистической упаковке.
28 декабря 1919 г Ленин написал «Письмо к рабочим и крестьянам Украины по поводу побед над Деникиным». В нем он провозглашал готовность своей партии идти на максимальные уступки «украинцам»: «…мы, великорусские коммунисты, должны быть уступчивы при разногласиях с украинскими коммунистами-большевиками и боротьбистами, если разногласия касаются государственной независимости Украины, форм ее союза с Россией, вообще национального вопроса». Всемерная поддержка гарантировалась и украинскому новоязу, который большевики планировали превратить «в орудие коммунистического просвещения трудовых масс».
Тут надо бы сделать маленькое пояснение. Неправы те, кто считал, что украинского языка вообще не существует, это русский язык, исковерканный и испытавший сильное влияние польского языка, что не удивительно после нескольких веков пребывания украинских земель в составе Польши. Но то был язык сельских жителей, со многими диалектами, мало понятный русскому человеку. На этом языке не было научных и философских терминов и вообще ничего, кроме такого, что определялось сферой бытового общения. Ясно, что проводить украинизацию русскоязычного населения, переводя его на такой несовременный язык, было невозможно. И украинизаторы взялись за создание украинской мовы, именно новояза, искусственно конструируя недостающую терминологию. Такой язык перестал быть понятным не очень грамотному селянину и в то же время не удовлетворял потребностей более просвещённой части общества. Тем не менее, Советская власть на Украине уже 2 декабря 1919 года постановила, что все должностные лица советских учреждений должны в обязательном порядке овладеть «мовою».
При этом насаждать ее они стали с неслыханной жестокостью. Сразу же после захвата Киева большевистской ЧК были уничтожены те Русские деятели, которые ещё до революции последовательно боролись против украинства. Вслед за ликвидацией противников украинского сепаратизма, коммунистическая власть принялась за навязывание Малороссии украинского новояза. В 1921 году. в разоренной, голодающей стране советское правительство выделило сотни тысяч рублей золотом на печатание за границей украинских учебников (поскольку своих так и не сумели выработать). Потому что следовало выбить из населения Малороссии русское национальное сознание и его материальное выражение — русский язык. Для перевода русского населения Малороссии (Украины) на «мову» были созданы «тройки по украинизации» (по типу печально знаменитых «троек ГПУ»).
Почему эти меры вызвали сильное противодействие? Представьте себе, что три четверти французского народа вдруг заставили говорить, читать и писать на чуждом им языке. Как бы они себя повели? А ведь украинизаторы поставили русское население именно в такое положение. Русские жители Харькова, Донбасса, Одессы, Николаева никогда не говорили на мове, и вдруг — с завтрашнего дня извольте…
В приказном порядке украинизировались пресса, издательская деятельность, радио, кино, театры, концертные организации. Там украинизация достигла в 1932 году 85–90 процентов. В республике остались только три крупные газеты на русском языке (в Одессе, Донецке и Мариуполе), а общереспубликанской — ни одной. Ограничили распространение даже центральных газет, в том числе главного печатного органа ВКП(б) — газеты «Правда». Так же обстояло в дело с журналами и с книгами. В 1931 году в УССР было 66 украинских, 12 еврейских и только 9 русских стационарных театров. 82 процента школ УССР были украинизированы, 76 процентов от общего числа учащихся посещали украинские школы.
Но, «косный и отсталый» малороссийский народ никак не желал поддаваться украинской дрессировке, упорно держась за свой родной русский язык. Украинские газеты теряли подписчиков, а в театры приходилось устраивать принудительные культпоходы трудовых коллективов.
К 1930 году в республике насчитывалось 14 430 украинских начальных школ, (русских 1504). Туго прививался украинский и в школе. Попадая из русскоязычной среды в украинизированные учебные заведения, дети калечили свою речь: «Я имел возможность наблюдать речь подростков, мальчиков и девочек, учеников полтавских трудовых и профессиональных школ, где язык преподавания — украинский (быдломова). Речь этих детей представляет собой какой-то уродливый конгломерат, какую-то невыговариваемую мешанину слов украинских и московских», — замечает один из украинизаторов.
Большая часть малорусского населения совершенно произвольно оптом было зачислено в «украинцы». Но адептам украинизации это мало помогло: они, как и раньше, испытывали острейший дефицит кадров для украинизации «украинского» населения. Вызвали из эмиграции Грушевского и его сподвижников, для окончательного отрыва этого населения от русского языка. Вся эта заезжая публика (нерусь) сразу же заняла тёплые местечки во множестве бюрократических государственных структур и в руководстве УССР, занимавшихся украинизацией Малороссии. Киев заговорил по-галицийски.
Не помогло даже вмешательство И.В. Сталина. В апреле 1926 г. вождь партии отправил письмо «Кагановичу и другим членам политбюро ЦК КП(б)У», в котором отмечал: «Нельзя украинизировать сверху пролетариат. Нельзя заставить русские рабочие массы отказаться от русского языка и русской культуры и признать своей культурой и своим языком украинский. Это противоречит принципу свободного развития национальностей. Это была бы не национальная свобода, а своеобразная форма национального гнёта». Но и попытка Сталина образумить фанатиков украинизации завершилась ничем. Коммунисты упорно следовали раз избранным путём и всеми наличными средствами проводили политику дерусификации Малороссии, удовлетворяя при этом любые, даже самые абсурдные притязания украинизаторов, в том числе и территориальные, главное — навсегда уничтожить ВСЁ РУССКОЕ.
В 1926 году к УССР был присоединён ряд пограничных территорий Российской Федерации, а именно: часть Валуйского уезда Воронежской губернии, часть Путивльского, Белгородского, Суджанского уездов Курской губернии, Семеновская волость Гомельской губернии, часть волостей Севского уезда Брянской губернии. Причём сделано это было вопреки категорическому несогласию населения этих районов, совершенно произвольно зачисленному в «украинское». Вопрос о возможном присоединении к Украине активно обсуждался на уездных съездах Советов в 1923–1925 годах.
Ссылаясь на то, что на непосредственно прилегающей к УССР территории Российской Федерации проживает около 2 миллионов «украинцев», расселённых компактными группами в Курской, Воронежской губерниях и Северо-Кавказском крае, украинский ЦК предлагал передать УССР часть районов Курской и Воронежской губерний, а также Шахтинский и Таганрогский округа Северо-Кавказского края. Не прошло и года, как в апреле 1928 года в Секретариат ЦК ВКП(б) было отправлено очередное «обоснование» в пользу передачи УССР прилегающих к ней территорий РСФСР. Конец всем этим претензиям положил Сталин.
Во время встречи с украинскими писателями (12 февраля 1929) на вопрос о судьбе «украинских уездов Курщины и Воронежчины» генеральный секретарь ВКП(б) ответил следующее: «Этот вопрос несколько раз обсуждался у нас» и решено было ничего не менять. Слишком часто меняем границы — это производит плохое впечатление и внутри страны, и вне страны». А кроме того, у «некоторых русских это вызывает большой отпор» и с этим «надо считаться». Поэтому проблему границ лучше оставить: «У нас каждый раз, когда этот вопрос ставится, начинают рычать: а как миллионы русских на Украине угнетаются, не дают на родном языке развиваться, хотят насильно украинизировать и т. д.». Но самое главное, вопрос границ внутри СССР — чистая формальность: «С точки зрения национальной культуры, и с точки зрения развития диктатуры, и с точки зрения развития основных вопросов нашей политики и нашей работы, конечно, не имеет сколько-нибудь серьезного значения, куда входит один из уездов Украины или РСФСР».
Провалились и попытки украинизировать школы в Донском и Кубанском округах. Ответом на одну нелепость стала другая: движение «За кубанизацию Кубани».
Существенно замедлило деятельность украинизаторов нарастание угрозы нападения на СССР. Сначала Польша заявила о намерении силой оружия вернуть себе Украину, чтобы вновь стать державой «от можа до можа» (от моря Балтийского до моря Чёрного). Затем пришедший к власти в Германии Гитлер призвал немцев готовится к походу на Россию для завоевания «жизненного пространства». Внутри нашей страны начались массовые выступления крестьян против коллективизации… Это серьёзно обеспокоило высшее руководство СССР.
