Александр Черницкий - Как спасти заложника, или 25 знаменитых освобождений
В ночь с пятницы на субботу 3 июля начальник генштаба Мордехай Гур вылетел в пустыню, чтобы лично убедиться в способности израильской армии осуществить задуманную операцию. Рабин решил: если Гур засвидетельствует, что «Молния» может привести к реальному успеху, приказ будет отдан.
Но требовалось разрешить еще одну проблему — где дозаправлять самолеты? Среди нескольких полусумасшедших идей было предложено использовать «воздушный» танкер.
НАПЕРЕГОНКИ С НОЧЬЮ
Американские самолеты «Геркулес С-130Е» и «Геркулес С-ООН» фирмы «Боинг» израильские военные за огромные размеры прозвали «гиппо», то есть гиппопотамами. «Гиппо» и сегодня служат главными транспортниками в НАТО и многих других странах. Эти громадины с четырьмя турбореактивными двигателями в простоте управления не уступают истребителям: выполняют фигуры высшего пилотажа, способны летать на двух моторах, а приземляться и вовсе на одном. Еще менее известно о том, что «гиппо» снабжены сверхсовременным навигационным оборудованием и летают при полном отсутствии видимости.
…Офицеры контрразведки ШаБаК оцепили участок военного аэродрома. К «гиппо» подкатили мощные военные грузовики. Рядом приземлились вертолеты с коммандос. Они своими руками должны были загрузить в самолеты все необходимое, чтобы потом твердо знать, где что находится. В одном из самолетов закрепили полугусеничные вездеходы. В другом — тяжелые пулеметы и два джипа с безоткатными пушками. В третий затащили ящики со снарядами для реактивных гранатометов, патронные ящики, ручные гранаты, переговорные устройства.
В штаб Дана Шомрона стекалась информация решительно обо всем: о погоде на протяжении всего маршрута и в Уганде, о перемещениях Амина и самолетов угандийских ВВС. С самой середины субботы 3 июля в Энтеббе по расписанию не ожидался ни один самолет. Дикая Уганда была, мягко говоря, не самым популярным местом планеты. Лишь в 2.30 в ночь на воскресенье должен был приземлиться рейс Лондон–Маврикий компании «Бритиш Эйрвэйз» — да и то лишь для заправки. Но в любом случае к этому времени «Молния» должна была завершиться.
Подполковник Ионатан Нетаньяху, старший брат будущего израильского премьера, инструктировал 20-летних бойцов. Из всего спецподразделения генштаба он отобрал самых метких стрелков: в ходе штурма захваченного террористами объекта все пули спецназа должны ложиться точно в цель. Но как сразу отличить заложника от террориста?
— Главное, чтобы заложники сразу залегли, — объявил Нетаньяху. — Как это сделать?
— Может, использовать аппаратуру для объявления рейсов в кабине диктора? — отозвался один из коммандос.
Здание старого аэропорта в Энтеббе каждый боец уже знал как свои пять пальцев. Но подполковник отрицательно мотнул головой:
— Нет, это лишняя трата времени. Будем кричать на иврите.
Парни страшно волновались. Один из коммандос признался потом журналисту Ури Дану:
— Нервы были натянуты, как струны. Но те, кого отстранили от участия в рейде, уходили со слезами на глазах. Нервное напряжение — это подготовка к действию. И если для тебя действие отменяется, — это трагедия.
Другой сержант рассказал:
— Мы умели атаковать нефтяные скважины и захватывать аэродромы, нас готовили к ночным рейдам по незнакомой местности, но лишь на Ближнем Востоке. Наши представления об Африке ограничивались египетским берегом Суэцкого канала.
Но десантник поопытнее пожимал плечами:
— Какая, в сущности, разница, где воевать? Расстояние — забота не наша, а летчиков.
В Шестидневную войну Иони Нетаньяху получил ранение в левую руку. Его прооперировали в родном Бостоне. Боль прошла, но поврежденный нерв так и не позволял сгибать и разгибать руку. Будучи на треть инвалидом, он предстал перед тогдашним командующим спецназом Ариэлем Шароном.
— Хочу вернуться в спецподразделение! Генерал-майор взглянул на искалеченную руку:
— Что же ты сможешь делать?
— Смогу читать наизусть стихи Натана Альтермана, — улыбнулся Нетаньяху, назвав одного из израильских поэтов.
Ионатан был назначен командиром спецподразделения в конце апреля 1976-го — за два месяца до угона аэробуса А-300 в Уганду.
— Между полным успехом и всеобщей резней лишь несколько секунд, — сказал он напоследок своим парням. — Вот почему вас заставляли заучить описания террористов. Вы их должны опознать так быстро, как старых знакомых. Подонкам нельзя позволить ни единого выстрела. Единственная брошенная ими граната может причинить непоправимый вред. Не мечтайте взять их в плен. И не верьте, если они поднимут руки. Разведка подтвердила, что террористов не более десяти. Около сотни угандийцев охраняют здание снаружи.
Сборным пунктом выбрали огромный пустой ангар на военной базе. Командующий операцией Дан Шомрон осмотрел 280 человек. Здесь были снайперы Нетаньяху, группа охраны самолетов, отряд для борьбы с угандийским оцеплением, подразделение саперов, отряд связистов, небольшая команда офицеров Моссада и ШаБаКа. Обособленной кучкой стояли 23 врача и 10 санитаров, умеющих метко стрелять и владеющих техникой рукопашного боя. Нескольким фотографам и кинооператорам предстояло заснять операцию на пленку — как для истории, так и для «разбора полетов».
Командующий спецназом сказал с подножки джипа:
— То, что вам предстоит сделать, важно для государства Израиль. Я знаю, что каждый из вас выполнит свой долг. Желаю удачи. Благодарю.
Шомрон валился с ног от усталости. Началась посадка в «гиппо». Летчики были изумлены видом десантников. Никакой воинской формы. Многие в затрапезной штатской одежде и даже в комбинезонах, в каких работают дояры в израильских киббуцах. Кое на ком была униформа арафатовского ФАТХа.
— Видели бы вы, как они стали появляться на военной базе! — рассказывал позже один из летчиков. — С виду обыкновенная шпана.
Первым в Африку унесся вренный «Боинг-707», перекрашенный в цвета гражданской компании «Эль-Аль». Самолет был напичкан электроникой. На борту находились главком ВВС Бени Пелед и замначальника генштаба Иекутиель Адам. Они следовали обычным международным коридором и должны были совершить посадку в кенийской столице Найроби. В кармане Пеледа лежал паспорт на имя Сиднея Коэна, южноафриканского торговца мехами. Следом стартовал такой же с виду «боинг». Он был оборудован как воздушный госпиталь, и нес часть санитарной команды операции «Молния».
В 14 часов 3 июля 1976 года Рабин открыл заседание правительства. Моргая красными от усталости глазами, сказал:
— Если операция провалится и в стране поднимется волна протестов, я готов буду уйти в отставку. После доклада начальника генштаба о ночной тренировке и с согласия всех членов специальной комиссии я одобрил план «Молния». Прошу высказываться безо всякого регламента. Наше совместное решение должно быть всесторонне взвешенным.
Рабин сам был начальником генштаба в Шестидневную войну. Ему было свойственно просчитывать и отрабатывать до последних мелочей любые планы действий в ответ на все мыслимые и даже немыслимые ходы противника.
— Операция «Молния» — длиннейшая по расстоянию, кратчайшая по времени и отважнейшая по замыслу, — сообщил министр обороны Перес. — Это относительный риск, неизбежный при опасностях, которым мы подвергаемся. Идеального решения не существует.
— С терроризмом невозможно бороться без расчетливого риска, — добавил начштаба Гур.
— Если «гиппо» подведут в Энтеббе, то к заложникам добавятся еще почти триста израильтян, — напомнил министр транспорта Яакоби.
Министр иностранных дел Игаэль Аллон покачал головой:
— Тогда нам придется выполнить все требования террористов. Причем к прежним требованиям они, вероятно, прибавят новые. Это будет полное наше поражение и полная победа воздушных пиратов!
…Аэродром Эмбакази отделен от кенийской столицы Найроби пятью километрами парка аттракционов. С интервалом в два часа штаб израильских ВВС и воздушный госпиталь приземлились в 4-м квадрате: Начальник полиции аэропорта Лайонел Дэвис приказал взять «Боинги» под очень плотную охрану. В этом не было ничего необычного: через весь мир действительно проходил фронт борьбы с израильтянами, как и задумали окулисты Хадад и Хабаш в далеком 1967 году.
Кенийские диспетчеры были убеждены, что прибыли гражданские рейсы №169 и №167 компании «Эль-Аль» — вот только почему-то вне расписания. Немного смутило диспетчеров и то, что капитан второго «боинга» сразу же сообщил о неполадках в моторе, но в ответ на предложение помощи поспешил заверить:
— Экипаж устранит все неисправности собственными силами!
Лишь теперь генерал Шомрон разрешил взлет остальным участникам «Молнии» — четырем «гиппо», а также «фантомам» сопровождения. Сразу после взлета одни переодетые десантники заползли под вездеходы, другие втиснулись между джипами и контейнерами. И тут же все как один уснули, поскольку всю предыдущую ночь усиленно тренировались.
