Ион Михай Пачепа - Дезинформация. Тайная стратегия абсолютной власти
Показательный судебный процесс провели с 3 по 8 февраля 1949 года. Как сообщалось, Миндсенти сознался в преступлениях, в которых его обвиняли, признав за собой авторство писем, предположительно найденных в тубусе, где обсуждался заговор против правительства. В своей книге Миндсенти отмечал: его настолько физически и морально измучили, что он едва понимал свою речь. Всех обвиняемых признали виновными. Миндсенти приговорили к пожизненному заключению.
Папа Пий XII 12 февраля 1949 года осудил приговор кардиналу и отлучил от церкви всех причастных к судебному процессу и вынесению обвинения.
Еще до окончания процесса, 6 февраля, специалисты в области почерковедения Лазло и Ханна Сульнеры бежали в Австрию и изложили журналистам свою историю. Графологи обвинили суд в организации фарса, представив пленку с поддельными документами, сфабрикованными для венгерской спецслужбы, чтобы можно было подтасовать факты в отношении Миндсенти {231}. Сульнеры засвидетельствовали такую важную деталь: за несколько месяцев до обыска в резиденции архиепископа им предоставили копии документов, предположительно обнаруженных в тубусе и предъявленных позже на суде, с указаниями, как необходимо «смонтировать» их. Фактически это были копии тех писем и пояснительных записок, которые кардинал велел уничтожить, чтобы не подвергать риску других после его ожидавшегося ареста. Эти документы полиция смогла получить, запугав делопроизводителя канцелярии кардинала {232}.
Еще больший интерес представляет описание действий Сульнеров. Отец Ханны был новатором в области анализа почерка и авторитетным экспертом при рассмотрении спорных документов. Ханна изучала криминологию и продолжила дело отца после его смерти. Позже к Ханне присоединился Лазло, ставший ее мужем. Отец Ханны изобрел прибор, извлекавший из рукописей отдельные слова и фразы и составлявший из них совершенно новый рукописный документ. Лазло доработал эту технологию до такого совершенства, что даже эксперты не могли распознать подделку {233}.
Сульнеры и их прибор обратили на себя внимание венгерской спецслужбы. В сентябре 1948 года сотрудники УГБ показали Лазло список членов кабинета министров, которых Миндсенти должен был предположительно назначить после правительственного переворота. Лазло немедленно обработал эту фальшивку и создал более совершенный документ, впоследствии подправленный и представленный на суде в качестве улики.
К 4 января 1949 года Лазло обратились с предложением изготовить признание Миндсенти в соответствии с машинописным образцом, предоставленным полицией. Сульнеров попросили также подделать другие документы, подписи, сделанные на полях документов рукописные пометки – все это могло быть использовано для подготовки уголовного дела. Когда полиции показалось, что они работали недостаточно быстро, Сульнеров вместе со всем оборудованием перевезли в полицейскую штаб-квартиру. В результате изготовление документов поставили на поток, и некоторые из них создали невежественные и неопытные полицейские. Сам Миндсенти охарактеризовал эти документы как «нелепые и диковинные по форме и правописанию, достаточно привести в пример мое признание в совершенном преступлении» {234}. Советская спецслужба наверняка незамедлительно узнала от своих венгерских коллег о существующей у Сульнеров надежной технике по добротной подделке документов. В этой связи понятно, почему специалисты по дезинформации и фабрикованию ложных обвинений во всех разведслужбах стран советского блока с таким рвеньем стремились собрать как можно больше подлинных документов, связанных с объектом их разработки.
В то время, когда я принимал участие в советской операции против Пия XII, о которой в книге будет рассказано чуть позже, я не мог понять, почему советская разведка требовала все новых и новых, по большому счету, совершенно безынтересных документов из ватиканского архива. Сейчас уже ясно, что она искала хоть незначительное «зерно истины», наподобие обнаруженного в связи с Отто фон Габсбургом. Кроме того, мог вестись поиск слов или подписей, которые могли быть идеально скопированы оборудованием Сульнеров, чтобы создать совершенно новый «оригинал».
Во время Венгерского восстания 1956 года кардинала Миндсенти освобождали из заключения, но ненадолго. Вскоре коммунисты восстановили контроль над правительством, и кардинала вынудили укрыться в американском посольстве в Будапеште, где он прожил пятнадцать лет. Под давлением Ватикана правительство Венгрии 23 сентября 1971 года позволило Миндсенти покинуть страну. Он переехал в Вену, при этом оставался главой католической церкви в Венгрии вплоть до декабря 1973 года, когда в возрасте восьмидесяти двух лет был заменен на этом посту. Миндсенти скончался в Вене 6 мая 1975 года. В 1991 году, когда коммунизм в Венгрии рухнул, в соответствии с волей Миндсенти правительство в Будапеште, избранное демократическим путем, перезахоронило его останки в Эстергоме.
Жизнь Миндсенти и его борьба с кремлевскими фальсификациями явились основой для фильма «Виновен в измене» (“Guilty of Treason”), вышедшего на экраны в 1950 году. Автор сценария, историк Стив О’Брайан, назвал фильм «уникальной капсулой с посланием потомкам о начальном периоде «холодной войны», произведением, «раскрывающим, как коммунисты пытались опорочить высших духовных лиц Ватикана» {235}. На экраны в 1955 году вышла слегка беллетризованная версия дела Миндсенти – фильм «Узник» (“The Prisoner”) с Алеком Гиннессом в главной роли. Фильм начинался сценой ареста кардинала и его подлинного заявления о том, что любое задокументированное признание будет являться «ложью или следствием человеческих слабостей» {236}.
Музей Миндсенти в Эстергоме, открывшийся после краха коммунизма, является очередным памятником жизни Миндсенти и свидетельством преступных усилий Кремля по подтасовке фактов относительно него {237}. Этой же цели служит и просветительская организация «Фонд Миндсенти», созданная в американском городе Сент-Луис, штат Миссури.
Глава 4
Новые фальсификации
Кардиналы Миндсенти и Степинац стали не единственными высокопоставленными жертвами Сталина из числа священнослужителей Римско-католической церкви за пределами таинственного Советского Союза. Пострадали также некоторые другие кардиналы в Восточной Европе. Одним из них был чехословацкий кардинал Йозеф Беран. Йозеф Беран, в то время епископ, 6 июня 1940 года был арестован гестапо, заключен в Панкрацкую тюрьму в пригороде Праги, затем переведен в тюрьму в Терезиенштадте и наконец направлен в концентрационный лагерь Дахау. После войны его назначили архиепископом Праги и примасом (предстоятелем) католической церкви в Чехословакии. Когда в 1948 году к власти пришли коммунисты, Беран запретил священнослужителям приносить присягу на верность новой власти, назвав это «изменой христианской вере». Он также протестовал против захвата новым режимом церковного имущества и ущемления свободы вероисповедания.
В июне 1949 года вновь созданная политическая полиция Чехословакии арестовала Берана, в ходе показательного процесса его признали виновным. Он находился в заключении с 1949 по 1963 год. Даже после освобождения Берана власти препятствовали ему в управлении своей епархией. Беран неоднократно подавал папе римскому прошение об отставке, но ему всякий раз в этом отказывали. В обмен на некоторые уступки, которые чехословацкое правительство сделало церкви, в 1965 году Беран выехал в Рим. Тогда же папа Павел VI назначил его кардиналом {238}.
Еще одной жертвой Кремля был польский кардинал Стефан Вышинский {239}. Когда в 1939 году началась Вторая мировая война, Вышинский служил капелланом в одной из частей Армии Крайовой, польской антигитлеровской подпольной организации. В этой связи он часто являлся мишенью для немцев. После войны Пий XII назначил Вышинского епископом Люблина. После смерти кардинала Хлонда в октябре 1948 года Вышинского назначили Варшавско-Гнезненским архиепископом-митрополитом.
Новое коммунистическое правительство в Польше оказывало сильное давление на католическую церковь. Конфликт еще больше обострился после того, как папа Пий XII в 1950–1955 годах утвердил ряд декретов против коммунизма. Эта тема рассматривается в следующей главе. Кремль и его польские ставленники организовали новую волну репрессий против польского духовенства. Множество священников арестовали и обвинили в сотрудничестве с «реакционными подпольными движениями» {240}.
Вышинский пытался достичь соглашения о сотрудничестве с режимом в 1950 году, но этого не получилось. 12 января 1953 года папа Пий XII назначил его кардиналом и примасом Польши {241}, но репрессии по отношению к Вышинскому продолжились. Вышинского арестовали 25 сентября 1953 года. По истечении короткого времени он был заключен в тюрьму, но конечным итогом явился домашний арест {242}. В начале 1954 года в польских тюрьмах содержалось девять католических епископов и несколько сотен священников {243}.
