Андрей Буровский - Феномен мозга. Тайны 100 миллиардов нейронов
Группы шимпанзе, обитающие на границе леса и саванны, умеют охотиться на мелких зверьков, в том числе мелких обезьянок, детенышей антилоп, ежей и прочую мелочь. До 20 % их рациона может состоять из мяса. И если растительной едой шимпанзе не делятся (даже мать с детенышем), то мясную обязательно разделяют между всеми членами стада. И охотятся они коллективно, сообщаясь криками. При охоте они используют палки, камни, дубины.
Более того – шимпанзе в дикой природе изготовляют каменные орудия. Орудия простейшие – два-три скола, лишь бы был острый режущий край. Изготовлением даже таких орудий они занимаются редко, но в целом их образ жизни вполне укладывается в представления о жизни наших непосредственных предков. Роду Homo, по мнению большинства ученых, предшествует род Avstralopitekos, австралопитеки.
Австралопитеки имели перед шимпанзе большое преимущество: ходили вертикально, используя руки для трудовой деятельности. Другие различия, судя по всему, не особенно велики. Что же до каменных орудий… Слои, сохраняющие останки австралопитеков, или вообще не содержат каменных орудий, или они имеются в очень малом количестве. Неизвестно, кто их чаще создавал – австралопитеки или шимпанзе.
Не случайно в США в последние годы появилось направление в науке, называемое чаще всего «культурной приматологией». Это изучение поведения шимпанзе и других высших обезьян как творцов культуры [67] .
В общем, нет между людьми и другими животными некой зияющей пропасти. Количественная разница есть: у нас более сложный язык, больше культуры, больше мышления… Но нет у нас ничего такого, чего совсем не было бы у животных.
Принципиальные отличия психологии человека
Отличия в области культуры, конечно, громадны. Но тут важный вопрос: чьи именно отличия?! Чаще всего мы приписываем человеку вообще свойства, которые приобрело вовсе не все человечество, а какая-то его часть.
Например, глубокомысленно сообщается: только человеку свойственно абстрактное мышление. Только мы способны использовать отвлеченные понятия: например, «вечность», «совесть» или «справедливость».
Животные способны чувствовать справедливость или несправедливость поступков других. Они способны сильно обижаться, помнить обиды, мстить, платить добром за добро и т. д. Но только человек оперирует отвлеченными понятиями, может их комбинировать и рассуждать о них.
Вероятно, эти утверждения правильны, но только опять в количественном смысле: у человека БОЛЬШЕ способности к отвлеченному и к использованию отвлеченных понятий.
Причем у тех же бушменов, судя по их сказкам и мифам, с отвлеченным абстрактным мышлением обстоит не очень хорошо. Как и с арифметикой, не говоря о других разделах математики (у бушменов их нет).
Второе принципиальное отличие человека от других животных, которое называют уважаемые коллеги: понимание факта своей смертности. Только человек способен осознать свою конечность.
Для немецкой классической философии было принципиально важно «sein zum Todt» – то есть «стояние перед смертью». Германские философы XVIII–XIX веков считали, что человек строит свое понимание мира и свою судьбу исходя из понимания своей смертности.
Но многие первобытные народы вовсе не считают людей смертными. Они вообще не верят в существование личностей, которые приходят в мир однажды и единственный раз. Им совершенно чужда мысль о том, что человек умрет и навсегда исчезнет из этого мира. Они считают, что рождается человек по множеству раз. Если ребенка нечем кормить, ему так и говорят: «Дедушка, ты не вовремя пришел. Приходи в другой раз!» И легко смиряются со смертью ребенка.
В своей книге о людях джунглей острова Борнео Пьер Пфеффер описывает такую ситуацию: у матери исчезло молоко, а у других женщин группы лесных жителей молока тоже нет. Ребенок обречен – но европейские исследователи переживают его обреченность более остро, чем собственные родители. Ведь европейцы верят в уникальность каждого человека. Для них смерть малыша – это смерть того, кто появился на свет однажды и которого больше никогда уже не будет. А для даяков все не так: этот ребенок еще раз придет, когда для этого будут лучшие условия.
Умер человек? Значит, вселился в животное, дерево, а то даже в реку или гору. Даже для язычников, принадлежавших к сравнительно цивилизованным народам, все не так, как для нас. Когда индусский шофер не хочет давить кобру: «А вдруг это моя бабушка?» – он действует вполне в духе своего общества. Размер и строение его мозга в точности такие же, как у нас с вами, но думает он совершенно иначе.
А в то же время многие высшие млекопитающие перед смертью стремятся спрятаться от остальных. Среди домашних животных это очень распространено особенно среди кошек. Почему? Если они не осознают своей смертности, то почему?
Представители некоторых сложно организованных видов (например, слоны и шимпанзе) хоронят умерших сородичей. Найдя останки слонов на равнине, слоны порой выкладывают из их костей какие-то сложные, не очень понятные нам «узоры». И стоят, склонив голову, над костями. Если не понимают смерти – то зачем?
Животные не имеют никакого представления о посмертной жизни? Но почему павианы ревут при виде встающего солнца, волки и собаки воют на встающую луну? Почему многие высшие млекопитающие любят смотреть на звездное небо? Какие эмоции переживают собаки, когда кружком усаживаются за околицей села, смотрят на звездное небо и временами на него воют? Эти эмоции нам не слишком понятны, но ведь животные явно их испытывают.
А в то же время многие примитивные народы вообще не интересуются звездным небом. В свое время Арсеньев страшно удивился, узнав: мудрый гольд Дерсу Узала не имеет никакого представления о движении светил, о названиях звезд… Он этим не интересуется, в его племени нет никаких названий для космических объектов, ему это совершенно не нужно [68] . И зря удивлялся – не один Дерсу Узала такой.
Психические новообразования
В общем, трудно разобраться с этими тонкими, а главное – из рук вон плохо изученными различиями. Тем более что существа с одним объемом и принципиально с одинаковым строением мозга могут иметь совершенно разную культуру и разный уровень мышления.
Для понимания, почему так может быть и бывает довольно часто, служит учение о психологических новообразованиях. Психологические новообразования – это психологические структуры, возникающие под влиянием внешних обстоятельств, особенно родительского и социального воспитания. Мозг тот же самый – но он то ли используется иначе, то ли приобрел некие новые свойства.
Говорящие шимпанзе из штата Техас внешне ничем не отличаются от своих диких африканских собратьев. Но они умеют говорить, а все остальные шимпанзе – не умеют.
Люди часто считают свои собственные психологические новообразования чем-то типичным для всего рода человеческого. И мягко говоря, ошибаются.
Европейцы долгое время считали «естественным» и «присущим человеку»… чувство стыда. Причем именно в таких формах, в которых это чувство поселилось именно в Европе: европейцы всерьез вообразили, что человеку «должно быть стыдно» ходить обнаженным, «показывать» свое тело. Они очень огорчались, не находя подтверждения собственным бредням, но, по крайней мере, три-четыре поколения этнографов всерьез искали у первобытных племен признаки стыдливости. А миссионеры не только крестили и учили Слову Божьему, но и вовсю одевали «детей природы». Многого ли добились? По-разному…
Некоторым людям вполне искренне кажется, что для человека «неестественно» близкородственное скрещивание. Вопрос, конечно, кого считать родственниками близкими, а кого – далекими. Все животные (кроме шимпанзе и бонобо) способны сексуально реагировать на ближайших родственников (включая мать и отца). В одной из книг Даррелла не без юмора описывается тигрица и тигр, всегда привлекавшие внимание посетителей его зоопарка: очень красивая пара. Но что бы сказали эти милые, романтичные люди, если бы узнали: эти тигры – еще и папа с дочкой…
У нас такого рода союз вызывает острое неприятие. Но египетские фараоны, как известно, женились на родных сестрах: чтобы не разбавлять божественную кровь. Британские аристократы частенько женились на кузинах – с чуть более прозаическим намерением не рассредоточивать семейного состояния. Интересно, что у нас поведение этих аристократов не вызывает особого отвращения: оно входит в негласное понятие «нормы». Мы считаем их поведение неразумным, в какой-то степени опасным… Но не более. И мы не против, если небольшой процент людей нашего собственного круга женятся на двоюродных сестрах. Но родные брат и сестра?! Дядюшка и племянница?! Нет! Мы не можем о таком даже слышать (а вот фараоны могли).
В одной американской семейной хронике рассказана история самого что ни на есть положительного предпринимателя. Милейший человек! Воплощение самых лучших качеств, просто душка. Его брат развелся с женой, она уехала из Европы в США и увезла с собой новорожденную дочку. А спустя четверть века наш герой встречается с чудной, восхитительной американкой. И только случайно «ужасная» правда открывается бедолаге. Эта правда так сильно действует на героя, что он на полной скорости врезается в опору моста и погибает. А как может остаться жить смертный, оплодотворивший собственную племянницу (а вот фараоны оставались)?!
