Ю. Ганковский - История вооруженных сил Афганистана 1747-1977
Обычно вначале в армию брали добровольцев. Если их оказывалось мало, то рекрутов забирали насильно из семей, где было много мужчин, Допускалась замена рекрута другим человеком, которому за это выплачивалась определенная сумма денег. За каждого рекрута должно было быть два поручителя. Поручители отвечали за новобранца в случае его бегства, кражи им казенного имущества или если у него не хватало денег для оплаты дисциплинарных штрафов.
Пригодность новобранцев к службе определяла специально комиссия во главе с джарнейлем. Лучшие люди назначались в гвардию и специальные войска. Физически сильных молодых людей направляли в артиллерию. Затем отбирались новобранцы в кавалерию и пехоту. Возраст призывников и продолжительность службы в армии не были определены[265].
Риттих писал, что призывной возраст колебался от 18 до 35 лет, хотя по закону он был установлен в 21 год. В армию брали здоровых молодых людей преимущественно в возрасте от 20 до 30 лет. Солдаты обычно служили до самой смерти или же серьезной болезни, из-за которой они не могли служить в течение двух лет. После двух лет болезни солдата увольняли из армии или же оставляли для выполнения вспомогательных работ. В случае увольнения демобилизованный должен был поставить вместо себя другого солдата. Отпусков в армии не существовало, и, если солдат по семейным обстоятельствам уезжал дамой, он обязан был также найти себе замену[266].
Ф.А. Мартин сообщал, что «срок солдатской службы не установлен и надо полагать, что служба продолжалась до старости; некоторые солдаты говорили мне, что не видели своих семей более 20 лет»[267].
Молодые люди, не попавшие в армию, зачислялись в резерв. Резервисты заносились в специальные списки-дафтары и в мирное время получали небольшое жалованье; иногда резервисты получали право бесплатно пользоваться водой для орошения своих полей или же бесплатно получали продукты с государственных складов[268].
Регулярная армия пополнялась преимущественно за счет пуштунов. Отдельные части афганской армии комплектовались из представителей одного племени или выходцев из одного района[269]. Наличие таких воинских частей имело некоторые положительные стороны[270]. Племенная спайка и взаимовыручка помогали на поле боя.
Набор в армию проходил всегда с большим трудом. «В Кандагарском округе затруднение в наборе по системе "хаштнафари" не меньше, чем в Туркестане, само население не делает ничего, чтобы выставить причитающееся с него количество рекрутов, а более или менее решительные меры со стороны властей вызывают соответствующее противодействие. Приходится прибегать к уговорам и подкупам. До сих пор набрано 200–300 рекрутов. Вместе с тем в Кандагаре из новобранцев должны сформировать два новых палтана»[271].
После начала первой мировой войны для увеличения численности регулярной армии в нее стали призывать милиционеров (хассадаров).
В 1917 г. в Кабульской провинции хассадары были переведены в регулярную армию. В Мазари-Шарифе в регулярную армию для ее пополнения призывали хассадаров, а часть рекрутов, набранных по системе «хаштнафари», была направлена в Кабул на заводы[272]. В 1914 г. в кандагарском гарнизоне был сформирован пехотный палтан «джадиди-хассадари» численностью в 1800 человек[273].
Система «хаштнафари» явилась первой попыткой введения в Афганистане постоянного регулярного набора в армию. Но эта система встретила сопротивление племен и не распространилась по всей стране.
Не лучше обстояло дело и с комплектованием афганской армии офицерами. На отсутствие качественного офицерского состава указывал эмир Абдуррахман в своей автобиографии: «Главное, в чем нуждается Афганистан, — это в хорошо подготовленных офицерах, которые могли бы надлежащим образом использовать все боевые запасы страны. Я обращаю на это большое внимание, чтобы со временем устранить это затруднение»[274].
Офицерский состав армии комплектовался из числа людей знатного происхождения, из рядовых, получивших офицеров чин за продолжительную доблестную службу, боевые заслуги и особые услуги, оказанные правительству, а также из числа выдержавших экзамены в военной школе в Кабуле или окончивших ее.
Ф.А. Мартин писал, что «высшие начальствующие лица армии назначаются из числа членов семьи эмира или из его любимцев; повышений по службе не существует, если не считать фаворитов. Ныне существующий эмир (Хабибулла. — Авт.) при формировании нового полка приказывал выстраивать людей и тех, кто ему казался по внешнему виду подходящим, назначал на офицерские должности»[275].
Никакой установленной системы продвижения офицеров по службе не существовало. Офицеры были большей частью 6езграмотными. Поручик Туманович писал, что неграмотный ишкашимский кумейдан (подполковник) был представлен к званию полковника, так как имел два ранения[276]. Желающие стать офицерами в течение короткого срока (до года) обучались у «делиля» — специалиста по подготовке офицеров, и «выслуга этого учебного срока, куш денег — вызвавший хороший отзыв делиля… и готово: является новый офицер»[277].
Нередко на военные должности по протекции придворных или самого эмира назначались совершенно случайные лица. Торнтон в своей книге описывает следующий случай: «В 1907 г., будучи в Джелалабаде, эмир страдал сильными приступами подагры. После лечения хакимами (местными врачами), которое не принесло выздоровления, эмир вызвал к себе доктора Гулама Наби, практиковавшего ранее в Индии. Доктор провел курс лечения и через несколько недель эмир был здоров. За это доктору Наби был презентован огромный бакшиш, и он был назначен на должность бригадного генерала саперов и минеров»[278].
Существовавшая система комплектования в значительно степени определяла жизнь армии, ее лицо. Так как солдаты служили в регулярной армии практически пожизненно, то они в период службы обзаводились хозяйством и семьей, жили на собственных квартирах и помимо военной службы занимались торговлей и земледелием. Холостые солдаты были обязаны являться в казармы к вечеру и находиться там всю ночь, В целом же четкой казарменной системы не было.
Деньги на наем квартиры солдатам не выдавали. Каждый военнослужащий должен был самостоятельно заботиться о своем жилье. Во время походов на каждые десять человек выдавалась палатка.
В казармах для солдат не было никакой мебели, ели и спали на грубых циновках. Каждое отделение, состоявшее из семи человек во главе с «хавальдаром», имело общую посуду: котел, чайник и чашки. Хавальдар имел топор для рубки дров, а также сковородку для выпечки хлеба[279].
Свободное от службы время солдаты проводили на базаре или в своих семьях. Жалованье солдатам выплачивалось нерегулярно и было очень маленьким[280]. По данным Ф.А. Мартина, жалованье солдат в начале века составляло 8 кабульских рупий в месяц, а для обеспечения прожиточного минимума необходимо было 12 рупий[281].
При выдаче жалованья солдатам офицеры часто злоупотребляли своим положением и присваивали часть денег. Эмир принимал строгие меры по пресечению подобных злоупотреблений. В 1899 г. в Кабуле были казнены генерал Абдул Хаким-хан и три интендантских офицера за растрату казенных денег, предназначенных для выдачи солдатам[282].
Часто военнослужащие обращались к эмиру с жалобами на свое плачевное материальное положение. В середине 1917 г. файзабадский гарнизон направил эмиру прошение, в котором говорилось, что если раньше на одну рупию можно было купить 10 сангов (50 фунтов) пшеницы, 12 сангов (60 фунтов) ячменя и 2 санга (10 фунтов) пшена, то теперь — только 4 санга (20 фунтов) пшеницы, 6 сангов (30 фунтов) ячменя и 1 санг (5 фунтов) пшена. Солдаты просили эмира увеличить их жалованье. Жалованье им не увеличили, но эмир приказал установить прежние цены на продукты[283].
Обмундирование солдатам выдавалось казной на три года, но часто и на более длительный срок. Обычно обмундирование хранилось на складе и выдавалось в особо торжественных случаях или на учения. В качестве повседневной одежды солдаты носили собственное гражданское платье, отчего одежда военнослужащих была крайне разнородна.
«Некоторые носят старые мундиры английской армии или же железнодорожных обществ, другие имеют мундиры местного базарного изготовления разных цветов; на одних — шаровары из сукна, на других — бумажные, а на некоторых — афганские "тамбоны"»[284], — писал Ф.А. Мартин.
За успехи по службе военнослужащие награждались орденами. Орден для солдат был серебряным, для офицеров — золотым, а для генералов — золотым с драгоценными камнями. Ордена отличались надписью, например, «Шуджаат» («За боевые заслуги»), «Сидикат» («За безупречную службу»). За каждый орден солдаты получали по две рупии надбавки к жалованью, а офицеры — 10 % надбавки к месячному окладу[285]. Медали «За верность», выданные эмиром Хабибуллой за то, что войска в течение двух лет оставались ему верны, были в большинстве случаев проданы солдатами на вес серебра, а деньги потрачены на покупку продуктов, так как в стране вскоре начался голод[286].
