Бесстрашные саперы на финском фронте - В. Макаров
Группа усиленно готовилась к блокировке дотов на всем фронте дивизии, ведя в то же время разведку переднего края противника. Смельчаки-саперы учились искусно ходить на лыжах, перетаскивать на большие расстояния грузы взрывчатого вещества, маскироваться, а также наблюдать за противником.
Надо сказать, что белофинны очень искусно маскировали свои огневые точки и почти ничем не обнаруживали себя. Был такой случай. Старшина Бацин, заместитель политрука Голубев, я и боец Васин в ночь на 16 декабря скрытно подошли к первой линии надолб, чтобы с помощью взрыва сделать проход для танков. Оказалось, наши большие танки уже сумели пробиться за надолбы. Мы прошли за танками и стали вести наблюдение за вторым рядом надолб. Но тут сильный огонь из соседней огневой точки заставил нас покинуть место наблюдения и вернуться к своим.
Что же выяснилось впоследствии? Мы, оказывается, сидели, не зная того, на центральном доте узла сопротивления. И этот дот себя не обнаружил. По телефону из него сообщили о нас в соседний дот, и оттуда нас обстреляли.
В первое время, когда появлялись наши мелкие группы, доты не отвечали огнем. Финны стреляли только из траншей. И лишь тогда, когда мы стали производить разведку боем, удавалось выявить местонахождение дота, выдававшего себя огнем.
Взрыв дота под Хотиненом
К назначенному дню прорыва линии Маннергейма наша саперная группа была хорошо подготовлена. Каждый боец мог заменить командира и даже руководить действиями группы при блокировке дота. Все мы приучились таскать на себе по ящику взрывчатого вещества. Разведав передние долговременные сооружения, мы перешли на левый фланг, где обнаружили самый большой дот № ООН. Он находился на высоте «Язык» и простреливал по просекам надолбы и траншеи вправо до дота № 006 и влево до озера Сумма-ярви. Этот дот и вся высота командовали над нашим левым флангом.
В день прорыва линии Маннергейма командир саперного батальона старший лейтенант Грабовой назначил мою группу в резерв. На дот № ООН были направлены две блокировочные группы под руководством младших лейтенантов Маркова и Емельянова.
Час спустя пришел посыльный с приказом: командир части ждал нас на наблюдательном пункте.
— Блокировочная группа товарища Маркова, — сказал он мне, — лежит справа от дота в надолбах, прижатая к земле сильным огнем противника. Танки ей помочь не могут, так как склон высоты слишком крут. Другая группа, товарища Емельянова, действующая тоже справа, попала под ураганный минометный и артиллерийский огонь врага. Емельянов ранен. Немедленно выступайте со своей группой на помощь товарищам и уничтожьте дот № ООН…
Мы вышли из леса к высоте и сразу попали под минометный огонь. Ползком с тяжелыми ящиками взрывчатого вещества стали пробираться к траншеям. Я приказал бойцам снять маскировочные белые халаты, так как на черном фоне вспаханной снарядами земли они лишь демаскировали нас.
Был мороз, но все мы обливались потом. Наконец добрались до ближайшей траншеи. Вместе с пехотинцами попытались осмотреть дот, но показавшийся в этот момент белофинн бросил в нас несколько гранат. Короткая очередь пулемета — и враг был уничтожен.
Белофинны заперлись в своей подземной крепости.
С ящиками взрывчатки мы пробрались на покрытие дота. Стали присматриваться, куда бы заложить заряд. Кругом земля. Дот пронизывал высоту, как тоннель.
Бойцы стали кидать гранаты в вентиляционные трубы дота, но это, видимо, не причиняло финнам особого вреда.
Тогда сапер Завьялов пробрался в траншею с тыльной стороны и приблизился к самым дверям дота. Хотя в дверях была щель, но оттуда огня не вели. Завьялов, видя, что противник не отвечает на его огонь, решил бросить гранату. Но только успел встать, как раздался выстрел, и отважный сапер упал.
Злость охватила нас.
Боец Мокров пробрался было сзади к Завьялову на помощь, но враг огнем заставил его лечь.
Надо было спасать товарищей.
Как это сделать, смекнул сапер Солин. Он предложил завалить камнями двери дота.
Заметив это, белофинны открыли минометный огонь, но поздно. Дверь завалили камнями, щель закрылась…
Дот был огромный. Я понял, что взятого нами взрывчатого вещества будет недостаточно для подрыва его. Но идти в тыл за добавочной порцией взрывчатки — значит выпустить белофиннов из дота.
Уложили имевшийся заряд над дверью и произвели взрыв. Под его воздействием двери согнулись: белофинны в наших руках — не выйдут.
Пехота быстро окружила дот и заняла тыльные траншеи.
Я доложил о своих действиях командиру стрелкового батальона и отошел с группой на исходный рубеж, где командир части приготовил для нас взрывчатое вещество.
Мы вошли в состав блокировочной группы лейтенанта Прудникова. Надо было перенести на дот несколько сот килограммов взрывчатки. Несмотря на усиленный обстрел со стороны белофиннов, саперы дружно пробирались к доту. Потом стали вытаскивать из траншей ящики с взрывчатым веществом и укладывать их на левом каземате.
За ночь на доте выросла целая гора из ящиков с взрывчаткой. Пехота отошла в траншеи. По моему сигналу поднесли огонь к запальным трубкам.
Потрясающий грохот. Громадное пламя ударило в небо. Все мы были засыпаны землей. В ушах долго звенело, кружилась голова.
Подошли к месту взрыва. На всю его глубину — воронка диаметром до 10 метров. Железная арматура разлетелась вирах. Кругом метров на пятьдесят все почернело.
Громадный дот вместе со своим гарнизоном кончил существование.
Это было в 5 часов утра 12 февраля 1940 года.
Лейтенант П. Мозговой
Работа саперного батальона
Приказ командующего Северо-Западным фронтом С. К. Тимошенко о всеобщем переходе в наступление застал наш саперный батальон в 50 километрах от линии фронта.
Всю ночь батальон готовился к выходу. Посадка людей и погрузка имущества на машины совершались почти бесшумно, при тусклом свете ламп и свечей.
Чувствовалось, что бойцы взволнованы. Командир отделения украинец Кашка, коренастый среднего роста, обычно шумный и веселый, на этот раз все делал молча. Но в глазах его, когда он докладывал о готовности отделения, ярче обычного вспыхивали огоньки.
Машины тронулись. По дороге нескончаемым потоком двигались грузовики, танки, артиллерия и пехота.
До утра еще было далеко, но уже высоко в небе слышался шум моторов. Это патрулировали наши самолеты, охраняя движение войск к линии фронта.
Вот предрассветную тишину нарушили первые разрывы снарядов. По всему фронту началась артиллерийская подготовка. Стало сразу светло, как днем. Сплошной гул канонады сопровождал нас всю дорогу до пяти часов вечера.
Когда мы подошли к бывшему финскому
