Е. Османов - Японский шпионаж в царской России
В начале июля 1904 г. в рамках Особого отдела Департамента полиции было создано специальное «Отделение по розыску о международном шпионстве» во главе с И. Ф. Манасевичем-Мануйловым. Это отделение, не имевшее определенного штатного расписания и каких-либо письменных инструкций, было временным образованием, созданным лишь на время продолжения военных действий.
К лету 1904 г. российская контрразведка освоилась с новыми условиями работы, вызванными войной, и, пытаясь перехватить инициативу у японцев, начала действовать с упреждением, в основном за пределами России. В самой же России к этому времени деятельность контрразведки велась достаточно планомерно, и сообщения различных учреждений, занимавшихся слежкой за иностранными шпионами, наводнили Петербург.
Особое место в истории русской контрразведки в годы войны с Японией как самая продолжительная и дорогостоящая операция занимает охрана 2-й тихоокеанской эскадры под командованием Рожественского. Как известно, для борьбы с Японией на море после неудач русского флота с апреля 1904 г. началось формирование подкрепления, в состав которого вошли суда, которые в состоянии была собрать Россия. Об их технических характеристиках говорить не приходится. Даже по мнению командующего эскадрой, шансов на успех у нее не было. Действительно, эскадра полностью погибла в цусимском сражении, которое и решило исход войны в пользу Японии.
Но как бы то ни было, действия контрразведчиков, занятых охраной эскадры на ее пути на Дальний Восток, заслуживают высокой оценки. Уже с конца апреля 1904 г. из разных и независимых друг от друга источников в Петербург стала поступать информация о подготовке японцами диверсий на пути следования эскадры из Европы на Дальний Восток. Хотя маршрут движения эскадры был засекречен, очевидные точки ее прохода было определить легко. К полученным сведениям в Петербурге отнеслись более чем серьезно. 25 мая 1904 г. адмирал З. П. Рожественский писал адмиралу А. А. Вирениусу: «По поводу сообщений Павлова и Десино следует, мне кажется, принять серьезные меры. 1. Прежде всего предупредить наши суда в Средиземном море, чтоб не зевали и держали себя везде … на военном положении, не упуская сторожевой службы, заряжения орудий на ночь и должной бдительности как ночью, так и днем. 2. Сообщить Чухнину и Бирилеву, что настало время принимать соответствующие меры во всех портах Черного и Балтийского морей и повышать постепенно настороженность по мере приближения времени отхода эскадры». Далее адмирал предлагал «разбудить» российские консульства и посольства, а главное — обратиться в Департамент полиции, «чтобы на счет Морского министерства командировал тайных агентов… для исследования шведских и норвежских шхер и мелких портов, а также в местности по Бельтам и Зунду»[[5] ]. Просьба Рожественского была принята, и в июне — июле 1904 г. департамент полиции принял меры к выяснению подлинных замыслов японцев путем организации усиленного агентурного наблюдения за японцами, прибывшими в Европу. К организации этой работы были привлечены крупные русские разведчики — коллежский советник А. М. Гартинг, подполковник Отдельного корпуса жандармов В. В. Тржецяк и агентура департамента полиции Франции. Кроме того, департамент полиции зафрахтовал несколько иностранных судов и катеров для несения охранной службы в Северном море.
Благодаря принятым мерам удалось выяснить, что японский военно-морской агент в Берлине, некий капитан Такикава, с помощью немецкой разведки установил на датском побережье секретное наблюдение за прохождением русских судов в указанных морях. Целью этого наблюдения было выяснить дату прохождения эскадры Рожественского через Немецкое море и организовать на нее нападение.
Хотя в охраняемых местах ничего не произошло (скорее из-за бездействия японцев, чем действий русской контрразведки), 7 октября произошел так называемый «Гулльский инцидент», который чуть не положил начало войне с Великобританией и в подготовке которого, по мнению многих исследователей, участвовали совместно японцы и англичане. Но даже сегодня, спустя 100 лет после тех трагических событий, вся правда об этом инциденте не выяснена. Кто виноват в нем? Ответ на этот вопрос предстоит еще дать историкам.
Несмотря на успехи российской контрразведки в борьбе с японскими агентами на территории России, в целом работа была поставлена из рук вон плохо. Ее отличали невнимательность, заорганизованность, а иногда и полная неорганизованность, недостаток сведений о Японии и японском менталитете. Возглавляемое Лавровым отделение вскоре после войны было ликвидировано.
Вместе с тем нельзя не признать, что в годы русско-японской войны российской контрразведке удалось решить ряд важных задач. Были обнаружены и перекрыты каналы утечки секретной информации за рубеж, серией крупномасштабных операций удалось обеспечить безопасность прохода судов 2-й тихоокеанской эскадры на Дальний Восток и установить контроль за деятельностью японской агентуры в западноевропейских странах. Учитывая опыт русско-японской войны, в последующие годы был предпринят ряд мер по улучшению организации контрразведывательной службы. Эти меры, в частности, предусматривали более тесное взаимодействие Департамента полиции и его местных органов с военной контрразведкой. Таким образом, наметившееся еще в 1904–1905 гг. превращение Департамента полиции в центр координации всей контрразведывательной работы в России стало обретать реальные очертания.
В свою очередь комплектование японских агентов в России для японских разведывательных органов в первое время представляло значительные трудности. Они были связаны с тем, что вплоть до начала XX в. знание русского языка в Японии не получило широкого распространения. С другой стороны, появление японцев в России, вследствие их значительных внешних отличий от коренного населения, не могло не привлечь к себе внимания и не вызвать подозрения о подлинных целях этого появления. Не случайно при подготовке кадров для работы в России Японии приходилось проявлять значительную изобретательность и гибкость.
Подготовка квалифицированных разведчиков, способных руководить работой рядовых шпионов, в Японии осуществлялась специальными отделениями, находившимися в непосредственном ведении Генерального штаба. В эти отделения, находившиеся в Токио и в Шанхае, ежегодно набирались молодые японцы. Поскольку появление японца в России сразу же привлекало ненужный интерес, ставка японских военных властей была сделана на «превращение» занятых шпионажем японцев в китайцев, которых, вследствие хороших отношений России и Китая, находилось в стране огромное число.
Пройдя длительный путь обучения в усвоении внешних китайских навыков, эти будущие шпионы становились мало отличаемыми от китайцев. Такие разведчики направлялись для организации шпионской работы в Китай, Маньчжурию, Корею и Россию.
Готовясь к войне с Россией, Япония организовала широкую разведочную сеть в сопредельных России странах — Китае (Маньчжурии), Корее, Монголии. Переодетые нищими, путешественниками и торговцами, опытные японские топографы работали над сверкой ранее составленных карт будущего театра военных действий. Много японских шпионов было внедрено в гражданские учреждения, в инструкторский состав китайской и корейской армии. На подкуп китайских должностных лиц японцы тратили огромные средства, и результаты этого не замедлили сказаться. Во время японо-китайской войны 1894–1895 гг. многие китайские телеграфные служащие продавали японцам сведения о дислокации и перемещении войск, а подкупленные генералы и офицеры приказывали войскам отступать или сдаваться. Бесспорно, одной из причин победы Японии в войне против Китая была хорошо налаженная разведочная деятельность японского Генерального штаба. Эти же причины во многом предопределили исход и русско-японской войны.
В 1898 г. было организовано японское общество «Тоадобункай» — «Восточное общество единой культуры», созданное для «улучшения испорченных войной японо-китайских отношений». Под эгидой общества в 1899 г. в городах Баодин, Нанкин, Сватоу и других был открыт ряд школ японского языка. В действительности, общество, представлявшее собой замаскированную организацию японской разведки, занималось широкомасштабной вербовкой китайского населения, для чего активно приглашало китайских студентов и служащих «погостить» в Японии. Были и другие пути подготовки нужных кадров резидентов в Китае на случай войны с Россией. Большое количество японцев отправлялось в Китай, где они под видом изучения китайского языка селились в китайских семьях и проводили «разъяснительную» работу. К 1903 г. большинство преподавателей западных наук в китайских школах были японцами. Постоянно увеличивалось число и военных шпионов. Так, в 1900 г. в Тяньдзин прибыла группа японских военных инструкторов во главе с майором Аоки, японским военным агентом в Пекине, и капитаном Сиба.
