Валерий Буре - Невыдуманные истории
Журавлева сказала:
— С сегодняшнего дня мы будем отрабатывать «кроль» на спине. И на соревнованиях ты будешь плавать так. А сейчас прыгай в воду и приготовься к старту.
Он постоял немного у бортика и прыгнул в воду. Взялся за стартовые ручки. Потом откинулся назад и сильно оттолкнулся ногами от щита. Руки его пробуравили воду, и тело мягко заскользило по поверхности. Он открыл глаза, и потоки солнечного света, лившиеся с застекленного потолка, на мгновение ослепили его. И вдруг ему показалось, что он снова очутился на Днепре в теплый солнечный день, и мышцы его, отдохнув, готовы к работе. Он зажмурился, глубоко вдохнул воздух и сделал первый сильный гребок.
Он еще несколько раз открывал глаза и жмурился от яркого солнечного света. Сама вода теперь как будто тихонько подталкивала его вперед. Этого чудесного ощущения он давно уже не испытывал, и вот оно росло в нем с каждым гребком, как и тогда, на Днепре, когда он переворачивался на спину. И тут же внезапно и радостно захлестнула его знакомая волна легкости и уверенности, и он понял, что никогда больше не изменит этому стилю и будет отдавать ему все свои силы.
* * *Все, о чем я здесь рассказал, произошло за несколько лет до того, как киевлянин Леонид Барбиер стал чемпионом и рекордсменом Европы.
Николай Озеров
«ПЕРЕБОРЩИЛ»
В первые послевоенные годы, когда я был чемпионом страны по теннису, мне часто приходилось бывать в подмосковном дачном поселке Тарасовке. Здесь на спортбазе «Спартака» проходили тренировочные сборы перед ответственными соревнованиями.
В ту пору еще не было ныне популярных соревнований мальчишек — розыгрыша приза «Кожаный мяч». А играть в футбол тарасовские ребятишки любили, и, конечно, очень хотелось им выступить в каком-нибудь официальном соревновании.
Вот такой турнир дворовых футбольных команд Тарасовки и организовали мы — теннисисты «Спартака». (Кстати, некоторых из его участников я потом встречал в командах класса «А» и «Б».) Затея ребятам понравилась, и все шло как по маслу. Но с финальным матчем получилось не очень складно.
Решающую встречу мы, организаторы ребячьего турнира, хотели провести особенно торжественно. Выхлопотали разрешение сыграть на центральном поле тарасовского стадиона. Наша теннисистка Клавдия Борисова написала текст, а известный композитор и теннисный болельщик Юрий Левитин сочинил музыку приветственного марша. Я же взялся «организовывать» на этот матч гремевшего на всю страну судью всесоюзной и международной категории Николая Латышева.
Вот с последним-то мы явно переборщили. Когда после музыкального приветствия на поле в полной парадной судейской форме появился Николай Гаврилович, ребята не спускали с него глаз. Играть они уже по-настоящему не могли…
Михаил Львов
«ТИГР» СРАЖАЕТСЯ ДО КОНЦА…
На Центральном стрельбище «Динамо» под Москвой было отличное футбольное поле, и мастера меткого выстрела в свободное время нередко гоняли на нем мяч. Собирались по одиннадцать человек, и начинался матч. Но случалось, что приходилось быть лишь зрителями. Это когда голубая дача, пустовавшая обычно, оживала: приезжали Хомич, Саная, Блинков, Сергей и Леонид Соловьевы, Бесков, Трофимов и другие игроки сборной «Динамо». Они тренировались, а мы табором прямо с винтовками и пистолетами располагались на траве. Любо-дорого посмотреть на ребят! Однажды мы даже сыграли против мастеров кожаного мяча. Об итогах умолчу: счет был баскетбольный, причем в одни ворота — наши.
Но доиграли мы до конца, и Хомич в награду отдал нам на «растерзание» мяч — не новый, но еще вполне пригодный для игроков нашего класса.
Как-то раз, в 1949 году, во время чемпионата СССР по стрельбе на огневой рубеж пришел Алексей Хомич. Мы проверяли оружие (у футболистов перед матчем разрешается разминка, у нас — пристрелка). «Тигр», как называли Хомича после триумфальной поездки в Англию, внимательно наблюдал за Георгием Онисимовым, выдающимся мастером. Заметив Хомича, Георгий предложил ему посоревноваться, и через несколько минут мастера — чемпионы Советской Армии, ДОСААФ и «Динамо» столпились за спиной двух гроссмейстеров — футбольного и огневого.
Когда после пробных приступили к зачету, Хомич разволновался. Сжимавшая пистолет рука знаменитого вратаря немного дрожала. Слабонервные в подобных случаях дергают за спусковой крючок. Но Хомич, как известно, не относился к таким. Он переложил пистолет в другую руку, вытер ставшую мокрой ладонь. Нам было очень жаль «Тигра». А Алексей, молчаливый, серьезный, отвернулся от мишеней и посмотрел на шумевший вдали сосновый бор, на небо. Что он увидел там — не знаю. Быть может, перед мысленным взором бесстрашного динамовского вратаря промелькнула недавняя тяжелая битва с армейскими нападающими — Федотовым, Бобровым, Николаевым, Деминым, Грининым. Или встреча с сильнейшими английскими клубами. Но, как бы то ни было, он вдруг преобразился. Спокойной стала рука, и пистолет не дрожал предательски, как несколько секунд назад. Он сделал выстрел, другой, третий, пятый. Чуть отдохнул и выпустил новую серию.
Конечно, заслуженный мастер спорта Георгий Онисимов оказался далеко впереди. Но важно другое: большой спортсмен и в чужом виде спорта смог взнуздать свои нервы. Урок не только футболистам, но и молодым стрелкам.
Мы не могли подарить Хомичу пистолет. Но Онисимов преподнес ему пачку патронов той серии, которая помогла Георгию в тот день установить всесоюзный рекорд.
Я напомнил недавно фотокорреспонденту Хомичу, «Тигру» Хомичу, об этом случае. Он вскинул голову:
— Думаешь, легко было? Мне стоило это адского напряжения воли. А сражался я до конца, верно?
Разве может спортсмен не сражаться до конца!
Валерий Буре
И ПО-ШВЕДСКИ, И ПО-РУССКИ
В тридцатые годы, когда наш спорт только делал первые шаги на международной арене, каждая поездка советских спортсменов за рубеж, каждая их победа имели колоссальное значение. Мы, спортсмены, чувствовали это и к выступлениям за пределами Родины готовились с особой ответственностью. Именно поэтому уже тогда нам удалось одержать немало крупных побед. К числу их следует отнести выигрыш сборной команды ватерполистов СССР у сборной команды Стокгольма.
Это произошло в 1934 году. Сборную СССР пригласили в Стокгольм сыграть с командой рабочего спортивного клуба АИФ. Но когда представители клуба увидели нас на тренировке, они сказали:
— Вы слишком сильны. Игра будет проходить в одни ворота. Завтра об этом сообщат газеты, и зрители не придут.
И тут же нам предложили:
— Сыграйте со сборной Стокгольма.
Сборная Стокгольма… Во-первых, практически это была сборная Швеции. Не хватало только Арне Борга, который в то время выезжал в Америку. Во-вторых, именно в таком составе шведы выступали на чемпионате Европы и заняли третье место. И, наконец, до этого мы встречались только с рабочими коллективами… Теперь перед нами была команда буржуазная. Правда, мы уже видели ее на тренировке, даже немного поиграли вместе и убедились, что она ни в коем случае не сильнее. Но как получить разрешение на игру?..
Мы обратились к послу Советского Союза в Швеции Александре Михайловне Колонтай. Она нас приняла, выслушала и сказала:
— Нет, ребята, это невозможно. Чтобы получить такое разрешение, нужно связаться с Москвой. Представляете, что будет, если вы проиграете! Какой вой поднимет буржуазная пресса! Мы с вами не имеем права рисковать престижем страны.
Но мы настаивали. Мы верили в свои силы и утверждали, что не проиграем. В конце концов за нас заступился тогда еще молодой сотрудник посольства Сергей Петрович Белько. И Колонтай на свой страх и риск согласилась.
Несколько слов о нашей сборной. В ней играли отличные спортсмены. Василий Поджукевич, Владимир Китаев, Андрей Кистяковский, Александр Шумин, Павел Штеллер, Иван Толчин, я защищал ворота. Все мы хорошо плавали, были сильны и выносливы, а наши нападающие отличались буквально пушечными ударами по воротам.
Надо сказать, что уже в то время мы играли по правилам, отличным от международных. Мы убедились, что они — особенно остановки после свистка — тормозят развитие водного поло, делают игру зрительно неинтересной. Поэтому у нас можно было двигаться после свистка, запрещалось топить противника и нырять. Таким образом, мы опережали в своем развитии мировое водное поло лет на восемь, и, естественно, нам не терпелось сыграть со шведами, чтобы выяснить, кто сильнее.
Известие о том, что мы будем играть со сборной Стокгольма, на следующий день появилось во всех газетах в виде броских шапок на первых полосах — «Россия против Швеции!» В многочисленных статьях делались прогнозы и приводились самые подробные данные о наших игроках, вплоть до веса и роста.
