Битва трех императоров. Наполеон, Россия и Европа. 1799 – 1805 гг. - Дмитрий Юрьевич Пучков
Взгляд на карту как раз показывает обратное: французы уже были в двух шагах от Гединга, а Александр со своим эскортом – примерно в 15 км неподалеку от Чайча. Правда, здесь нужно сделать следующее замечание: если бы встреча австрийского и французского императоров не проходила действительно в этот момент, царю незачем было бы задерживаться в Чайче, и он мог бы еще раньше уйти за реку Марху. При заключении же перемирия Даву не имел права атаковать Мерфельда. Это действительно так, и действительно пленение царя при любых условиях было бы достаточно проблематичным.
Зато судьба его армии навряд ли может вызывать сомнения. Главные силы русских были значительно дальше от переправы, чем войска Даву. В случае отсутствия перемирия ничто не могло бы помешать маршалу разгромить Мерфельда и встать на пути отступающих колонн. Учитывая то состояние, в котором находились остатки союзных войск, их судьба была бы предрешена. Даву достаточно было раздавить слабый австрийский отряд и хотя бы несколько часов удерживать дезорганизованные массы. В это время Бернадотт и Сульт нанесли бы им удар в хвост, и остаткам союзной армии пришлось бы, очевидно, сложить оружие.
Если этого не случилось, то только потому, что в два часа дня состоялась встреча Наполеона и Франца II. Местом для этого исторического события была выбрана мельница Спалены Млын между деревнями Зарошиц и Наседловиц. Мельница находится посреди просторной долины. На северном склоне расположились французские полки, шедшие в авангарде, и гвардейские батальоны, которые для этого специально совершили форсированный марш из Аустерлица. «Французская императорская гвардия с развевающимися знаменами в высоких меховых шапках, увенчанных алыми султанами, облаченная словно для парада, стояла на склоне долины с нашей стороны, – вспоминал Сегюр. – Останки австрийских войск стояли вдали перед нами на противоположном склоне»[968].
Так как мельница была разорена, а погода – прекрасна, император решил, что лучше провести встречу на воздухе. Гвардейцы навалили дров, чтобы зажечь на всякий случай огромный костер. «Костер разгорелся, – продолжает рассказывать Сегюр. – Наполеон спрыгнул с коня. Конные егеря эскорта положили ему кучу соломы. Другие прибили доску к срубленному дереву, чтобы оба императора могли сесть. Наполеон улыбнулся и сказал мне: “Ну вот и порядок… А ведь потребовалось шесть месяцев, чтобы составить церемониал встречи Франциска I и Карла V!”»[969]
Капитан Тиар также был свидетелем исторического момента. Вот что он вспоминал: «Император Австрии заставил себя подождать. Наполеон уже было начал опасаться, не вышла ли какая-нибудь ошибка. Но вот наконец мы увидели много карет и большой отряд кавалерии. Это были экипажи Франца II, которого эскортировал дивизион гусар Кинмайера и дивизион улан Шварценберга. Императора сопровождали также многочисленные генералы, и среди них князь Иоганн фон Лихтенштейн. Тотчас же барабаны гвардии забили встречный марш, а трубы протрубили “поход”. Зрелище было восхитительным, а то, что должно было произойти, придавало всему оттенок величественности. Мы все стояли, затаив дыхание от нахлынувших на нас чувств. Наполеон подошел к дороге, помог Францу II выйти из кареты, обнял его и произнес несколько слов, которых я не разобрал. Почти наверняка он говорил об англичанах, потому что я совершенно четко услышал, что австрийский император сказал: “Англичане – это торговцы человеческим мясом”. Император подвел своего гостя к костру и остался один на один с ним. Маршал Бертье, несмотря на то что часто пишут, стоял поодаль. У Наполеона было очевидное желание говорить наедине, и он вежливым жестом предложил князю Иоганну отойти в сторону. Но, кажется, как можно было судить по целой пантомиме Франца, он стал настаивать, чтобы князь остался»[970].
Разговор императоров продолжался почти два часа. Точно его никто не слышал, до французских и австрийских офицеров, стоявших в стороне, доносились лишь отдельные фразы. У французов они не вызвали особого почтения к особе Франца II. Сегюр вспоминал: «Несколько взрывов смеха этого монарха нас удивили. К ним примешивались жалобы на то, что казаки разграбили ферму, которая ему особенно нравилась. Быть может, мы слышали не очень хорошо, но нас неприятно удивило то, что император большой страны в момент испытаний для своего государства был занят такими мелочами»[971].
Последними словами, которые донеслись до офицеров, были следующие: «Итак, ваше величество обещает мне, что больше не будет начинать войны?» – сказал Наполеон, на что Франц с жаром ответил: «Да, я клянусь и сдержу свое слово!»
На этом встреча закончилась. Французский император любезно проводил Франца до его кареты, а потом, вскочив на своего арабского коня, весело воскликнул, обращаясь к своей свите: «Господа, мы возвращаемся в Париж! Можете считать, что мир заключен!»
Музыка гвардии заиграла торжественный марш, и до этого молчаливые ряды солдат вдруг ожили, и тысячи голосов огласили долину радостным криком: «Да здравствует император!».
На этом война с Третьей коалицией для Наполеона закончилась. Он был уверен, что урок Аустерлица надолго запомнится и молодому русскому царю, и австрийскому императору. Наполеон считал, что великодушные жесты должны будут расположить к нему Александра, который ввязался в эту войну по глупости. Тотчас же в его ставку он в очередной раз отправил генерала Савари.
Посланец Наполеона посетил сначала штаб австрийского императора, а затем вместе с генералом Штуттерхаймом двинулся на встречу с Александром, который к этому времени уже благоразумно переправился на другой берег реки Мархи и расположился в небольшом замке в городке Холич. По словам Савари, он приехал в ставку царя 5 декабря еще до рассвета, примерно в четыре-пять утра. К его удивлению, Александр был уже одет и на ногах. Разговор начался со взаимных комплиментов, а затем Савари передал Александру условие, при котором боевые действия прекращались тотчас же. Этим условием была немедленная эвакуация русских войск с австрийских земель. «Хорошо, я согласен, – сказал Александр, – но какие гарантии ожидает от меня ваш повелитель?..» «Он попросил меня передать вашему величеству, – ответил Савари, – что ему достаточно будет вашего слова. Как только оно будет дано, я должен прибыть к войскам маршала Даву и остановить их движение». На что Александр удовлетворенно ответил: «Я даю вам это слово. Я тотчас же займусь исполнением того, что было согласовано, – а затем добавил: – Если обстоятельства более счастливые приведут вас в Петербург, я надеюсь, что сделаю приятным ваше пребывание там»[972]. Посланец императора даже не догадывался, что подобный случай должен был представиться ему очень скоро…
Возвращаясь обратно, Савари имел возможность наблюдать
