Павел Козлов - Великое единство

Огромные размеры строительной площадки и чрезвычайно сжатые сроки строительства авиакомплекса требовали особо четкой организации партийно-политической работы в многотысячном коллективе строителей. Здесь, как в армии, был создан политотдел, во главе которого поставили опытного, энергичного политработника А. Н. Краснова. Через партийные комитеты строительных районов, партгруппы на участках и в бригадах политотдел сплачивал коллектив, нацеливал его на ударную, самоотверженную работу.

За четвертый квартал 1940 года были в основном закончены подготовительные работы и создан жилой поселок для строителей. А с января 1941 года все строительные районы приступили к основному строительству. В конце апреля — начале мая начался монтаж металлоконструкций в каркасы корпусов будущих авиазаводов.

В конце апреля 1941 года нарком авиапромышленности А. И. Шахурин вызвал к себе группу специалистов Наркомата и обратился к ним со следующими словами:

— Вам, товарищи, поручается поехать на новостройку в город Энск, подробно ознакомиться с состоянием строительства там группы авиазаводов. Вместе с руководством строительства необходимо разработать рабочие графики окончания строительства основных заводских корпусов по каждому заводу, монтажа в них технологического оборудования и сдачи этих заводов, а также жилого поселка в эксплуатацию. Старшим группы назначается товарищ Кофман. Действовать прошу быстро и четко.

Более полутора месяцев работала эта группа на новостройке, выполняя сложное задание наркома. Наконец 20 июня Кофман с товарищами были готовы выехать в Москву для обстоятельного доклада. Выехали. Весть о начале войны застала их в пути.

На доклад к Шахурину группа Кофмана попала только через неделю после приезда — нарком был круглосуточно занят.

И, конечно, все подготовленные до войны планы и графики освоения новостройки теперь, во время войны, оказались непригодными. Даже сама первоначальная цель строительства — создание группы новых авиационных заводов, которым были даны номера, назначены их директора — теперь, в конце июня 1941 года, стала принципиально, иной. Строящиеся предприятия необходимо было не в 1943 году, как первоначально планировалось, а срочно, в течение 2–3 месяцев 1941 года подготовить к приему эвакуируемых авиазаводов и их коллективов.

А. И. Шахурин, прилетевший на стройку 22 октября 1941 года, вспоминает:

«Новая площадка, куда я приехал с аэродрома, представляла зрелище не совсем обычное. Группа новых, недостроенных корпусов заводов. Огромная масса людей снует, на первый взгляд, беспорядочно, грязь и неустроенность самой территории. Некоторые корпуса еще не начали строить (кузнечный для самолетостроительного и литейный для моторного заводов). Железнодорожные пути были проложены внутри ряда цехов, что облегчало разгрузку оборудования. Рабочие и мастера Московского авиазавода спрашивали, как в Москве, давно ли я оттуда. Я рассказывал, что сейчас в Москве остались те, кто должен остаться. Москва обеспечена всеми видами оружия, и враг не пройдет. Спрашиваю, как у них дела. Оказавшийся поблизости начальник цеха рассказал, что делается сейчас в этом корпусе. Состоялась беседа с рабочими Воронежского завода. «Не сумели, — говорю я им, — закончить строительство завода до вашего приезда. Очень трудно вам будет и с жильем и с питанием, особенно в первое время». Они меня успокаивают: «Это ничего, главное — завод хороший, скорее бы выпускать самолеты…»

Вывозка оборудования с территории завода № 18 в Воронеже подходила к концу. Обезлюдел заводской поселок, пустыми и неуютными стали заводские корпуса. И только в цехе, где стоял громадный гидропресс «Бердсборо» было людно и шумно.

Здесь шел демонтаж пресса-гиганта и погрузка его на железнодорожные платформы.

Вес отдельных узлов этого пресса достигал восьмидесяти тонн при соответствующих габаритах. Поэтому в операции разборки и погрузки «Бердсборо» принимал участие специальный железнодорожный кран с замечательной бригадой специалистов-путейцев.

Командовавший операцией демонтажа пресса Б. М. Данилов дал указание подорвать цеховую стену. Затем автогеном подрезали и обрушили вниз перекрытия и крышу над прессом, и гигант оголился. Бригада мастера А. И. Талтынова — та, что три года назад вела монтаж этого уникального пресса, — начала быстро и аккуратно его разбирать, заботясь о том, чтобы не растерять ни одной гаечки.

Такелажники во главе с К. К. Ломовских тут же готовили блоки пресса для погрузки, а путейцы своим краном бережно укладывали их на платформы.

Вот в разгар этой дружной работы над заводом и появился немецкий самолет-разведчик. Сперва он прошел стороной, видимо, опасаясь зениток. Затем осмелел и пролетел над местом погрузки пресса. Возвратившись, он принялся обстреливать работавших из пулеметов — заходил раза три…

К счастью, никто от обстрела не пострадал, но все поняли, что следом можно ожидать бомбардировщиков. Темп работ возрос до предела, и ночью платформы с блоками пресса были выведены за границы завода.

Итак — теперь можно было сказать, что все оборудование заводских цехов, лабораторий и отделов было полностью с завода вывезено. В это время в Воронеж на денек прилетел с новой площадки А. А. Белянский — лично проверить обстановку. Сказал, что секретарь обкома В. Д. Никитин подсказывает — если будет возможность, забрать с других заводов Воронежа и из городского хозяйства ценное оборудование. Так и сделали.

Поехали на завод имени Ленина, который изготавливал оборудование для хлебозаводов, и погрузили два комплекта на занаряженные для завода № 18 платформы. Так же поступили с тремя компрессорами для кислородного завода — их вывезли с завода «Автоген».

У себя на заводе дотошные механики выкопали и погрузили в эшелон несколько километров электрокабелей. Словом — забрали по-хозяйски все, что могло пригодиться на новом месте. В том числе было вывезено из Воронежа сорок новеньких трамвайных вагонов.

Многие подробности перемещения головного завода № 18, описанные здесь, в значительной мере повторялись при эвакуации и завода № 24 имени Фрунзе и завода имени Орджоникидзе и других предприятий.

Перебазирование авиамоторного завода № 24 имени М. В. Фрунзе из Москвы на новую площадку началось в середине октября 1941 года, когда враг вплотную подошел к столице. Погрузка заводского оборудования и людей в эшелоны производилась круглосуточно и в очень высоком темпе. Все понимали, что вынужденное перебазирование завода на новую площадку должно быть выполнено в кратчайший срок, так как его продукция очень нужна фронту.

Обстоятельства не дали возможности фрунзенцам совместить с эвакуацией завода выпуск моторов на московской площадке, как это сделали воронежцы на заводе № 18. Испытания, а следовательно, и выпуск моторов АМ-38 прекратились с началом эвакуации завода. Отсюда одной из главных задач перед коллективом было всемерное ускорение перевозки на новую площадку всего задела моторов, а также — испытательной станции и цеха главной сборки. Это мероприятие должно было обеспечить ускорение начала выпуска моторов на новом месте.

Хотя москвичам на новом месте «повезло» больше, чем воронежцам — готовность корпусов их нового завода была несколько выше, — но в целом и моторный завод в октябре 41-го также был еще в большей степени строительной площадкой: недостроенные заводские корпуса без отопления и освещения, а то и без окон.

Руководство завода во главе с директором Михаилом Сергеевичем Жезловым — старым большевиком, участником гражданской войны, опытным, энергичным человеком, партком с парторгом ЦК на заводе Петром Николаевичем Лысовым, налаживая работу на новой площадке, много заботились и о быте рабочих.

Очень важно было то, что во всем этом кажущемся хаосе при ближайшем рассмотрении виделись и действовали четкая техническая линия, единый план, проводимые специалистами завода под руководством главного инженера А. А. Куинджи и его помощников — начальника производства В. В. Чернышева и начальников заводских технических служб.

Работы по вводу в строй испытательной станции на заводе возглавлял талантливый инженер Александр Федорович Зайцев. Так как строительство основного корпуса «испыталовки» еще не было завершено, то инженеры, механики, мотористы своими силами смонтировали несколько времянок. Выкатные станки для испытания авиамоторов со всей подводкой к ним топлива, масла, воды, электроэнергии и системами управления и контроля накрыли временными деревянными будками. Первая очередь испытательной станции была готова.

И вот наступил торжественный день. 25 декабря 1941 года окрестности площадки нового авиамоторного завода впервые услышали «голос» авиамотора АМ-38.

Для завода имени Орджоникидзе операция по эвакуации началась с команды о прекращении производства в цехах. Произошло это также в середине октября 1941 года. К этому времени завод был передан в Наркомат бронетанковой промышленности, который поначалу стремился освободиться от «чужих» заказов. Поэтому при распределении эшелонов с имуществом завода нарком В. А. Малышев приказал директору завода В. И. Засульскому отправить все бронекорпуса Ил-2, задел деталей и материалы в адрес завода № 18.