Уильям Реймон - Мэрилин Монро. Тайна смерти. Уникальное расследование
Как и другие, Генри Шиппер, продюсер киностудии «Фокс энтертеймент ньюс», одного из многочисленных филиалов ставшей уже многорукой «Фокс инкорпорейшн», слышал о фантомном показе 4 августа 1988 года. Хотя он прекрасно знал официальную позицию киностудии, защищавшуюся ее юристами, перспектива получить ставшую легендарной бобину № 17 заслуживала большего, чем простой официальный запрос. Если Шиппер хотел найти последние кадры с Мэрилин, ему надо было провести собственное расследование.
К счастью, этот продюсер хорошо знал, с чего следовало начинать.
* * *230 миллионов лет тому назад равнины Канзаса были покрыты водой внутреннего моря. Высохнув, оно оставило под землей великое множество соли. 26 сентября 1887 года Бенжамен Бланшар стал первым, кто обнаружил йодированное сокровище, зарытое под городком Хатчинсон, что в 350 километрах к юго-западу от Канзас-Сити. Жила была такая широкая, что в 1923 году компания «Кэрри Солт» построила в этом регионе первую соляную копь.
Спустя восемьдесят пять лет, уйдя на глубину в двести метров, копь еще продолжала действовать, но в ином качестве. Вот уже двадцать лет подземные галереи «Хатчинсон Солт Компани» хранили сокровища Голливуда.
При постоянной температуре в двадцать градусов и при относительной влажности воздуха 50 % там хранилась большая часть отснятых в Америке фильмов — как классические ленты в оригинальных негативах («Бен Гурион» и «Унесенные ветром»), так и самые последние («Звездные войны»).
Таким образом, соляные копи Канзаса сохраняют американскую кинематографическую память, поскольку помогают спасти от печального конца фильмы, произведенные до 1951 года, которые сегодня полностью уничтожены химической эмульсией[83].
В эту соляную копь в Канзасе, штате, который находится в, центре страны, киностудия «20-й век Фокс» и поместила в начале восьмидесятых свои бобины с пленкой.
Генри Шиппер был уверен: если следы последнего фильма с участием Мэрилин где-то и можно было найти, то обращаться надо было только в «Хатчинсон».
* * *К его огромной радости, все получилось намного быстрее, чем можно было предположить. После нескольких часов поисков в базе данных киностудии «20-й век Фокс» и телефонного звонка на соляную копь он добился того, чего хотел. Конечно, он не строил никаких иллюзий: его статус продюсера фирмы помог ему преодолеть все препятствия, которые обычно возникали перед другими людьми. «Фокс инк.» была компанией достаточно солидной, чтобы не проверять, имело ли отделение «Ньюс», где работал Шиппер, право совать нос в архивы студии. Но главное — он являлся продюсером фирмы. Кстати, он и сам в этом признался: «Мне было бы чрезвычайно трудно получить доступ к пленке, если бы я не работал в компании»[84].
После некоторых положенных правилами проверок работник архива любезно сообщил Шипперу, что отправил «Федеральной срочной почтой» то, что тот запросил.
Расследование продюсера приблизилось к завершению. Вскоре он станет первым, кто обнародует содержимое бобины № 17 и подарит всем одну из последних улыбок Мэрилин перед кинокамерой.
30. Хлопушка
Генри Шиппер только что провел целых два дня в одной из монтажных студий своего отделения в Лос-Анджелесе. Два утомительных, но увлекательных дня потребовались для того, чтобы просмотреть «посылку» из Хатчинсона.
В пакете лежали дубли, сделанные 14 мая 1962 года и обнаруженные фанатами Мэрилин летом 1988 года, а также пленка на семь с половиной минут, использованная в документальном фильме Пепе Торреса, посвященном памяти актрисы и показанном в 1963 году. Но там было еще и другое. Работник архива с соляной шахты Канзаса прекрасно выполнил свою работу.
Вовсе на это не надеясь, Генри Шиппер отныне стал обладателем шести часов отснятой пленки. Местами она была сильно повреждена, местами без звука, но следует обратить внимание на один общий и интересный пункт: официально этой пленки не существовало!
Генри Шиппер устроился перед экраном.
Сначала была темнота, потом появился свет.
* * *Пленка была запылена, и изображение слегка дрожало. Чья-то рука держала перед камерой хлопушку. Название, написанное мелом на дереве, развеяло последние сомнения продюсера.
«Что-то должно случиться»…
Спустя двадцать восемь лет после внезапного и непонятного прекращения съемок последний фильм с участием Мэрилин Монро мог наконец открыть свои тайны.
Часть четвертая. Манипуляции
31. Ложь
13 декабря 1990 года многочисленные телестанции, работавшие с каналом «Фокс», транслировали документальный фильм Генри Шиппера по всей территории Соединенных Штатов[85]. Можно себе представить, какое волнение и ажиотаж сопровождали премьеру! Конечно, у продюсера не было ни времени, ни возможностей восстановить и показать все имевшиеся у него кадры, и понадобилось еще одиннадцать лет для того, чтобы обнаружить завершенное другими людьми продолжение этой работы. Но фильм «Мэрилин Монро: последние дни жизни»[86] стал шоком для поклонников звезды. А в варианте, который стал продаваться за 20 долларов в 2001 году, они смогли увидеть другие памятные моменты съемок, а также оценить полностью восстановленные тридцать семь минут полнометражного фильма Кьюкора!
* * *Просмотр незаконченного фильма часто оставляет тягостное впечатление. Какой бы качественной ни была работа, отсутствие финала вызывает глубокую неудовлетворенность. Человеку всегда важны итоги, выводы, и если их нет, то возникает беспокоящее чувство пустоты. Но в случае с документальным фильмом Шиппера ничего подобного не происходит. Потому что любопытство, болезненное желание увидеть последние взгляды и услышать последние слова такой звезды, как Мэрилин, подавляют всякое сожаление.
Джон О'Коннор, критик из «Нью-Йорк таймс», прекрасно это понял. Вскользь упомянув о недостатках этой работы, представлявшейся местами тщательной, но изобилующей повторами, журналист быстро перешел к главной теме фильма — актерскому мастерству Блондинки. «Поклонники Монро не будут разочарованы, — написал он. — Она очень чувственна, несмотря на проблемы, которыми в то время была отмечена ее жизнь. В некоторых эпизодах — в сцене у бассейна с двумя молодыми актерами, игравшими в фильме роли ее детей, и другой сцене, где она одна плавает голой, — она воплощает красоту той богини, соблазнительной и уязвимой, какой ее сделала народная молва»[87].
Это мнение совпало с мнением членов фан-клуба летом 1988 года: они тогда тоже говорили о блистательной актрисе, находившейся на вершине своего мастерства.
И эти высказывания полностью опровергали то, о чем твердили средства массовой информации в ходе кампании по дискредитации Монро, предпринятой в 1962 году киностудией «20-й век Фокс».
* * *Хотя в своем фильме Генри Шиппер постарался не копаться слишком глубоко в этом важном аспекте карьеры актрисы — ему не хотелось закладывать мину под фирму, где он работал, — в душе он прекрасно видел это противоречие.
А его личное мнение — тем более важное, что он был единственным, кто смог просмотреть все шесть часов пленки — стало реабилитацией актрисы в профессиональном плане. «Боссы киностудии утверждали, будто бы Мэрилин была живым трупом, накачанным наркотиками, — прокомментировал он. — С тех пор все смирились с мыслью, что картина "Что-то должно случиться" стала печальным завершением столь блистательной карьеры. Все поверили киностудии, но данный фильм доказывает, что она была неправа. На самом деле Монро никогда не была так хороша, как в ходе этих съемок. Ее работа великолепна, сравнима с другими великими достижениями ее карьеры в кинематографе. Она забавна, трогательна и исключительно привлекательна. Она освещала фильм своим блеском, как только она одна это умела»[88].
И Шиппер делает смелый, но осторожный вывод: по причинам, известным лишь им одним, тогдашние руководители киностудии солгали.
* * *Таким образом, манипулирование средствами массовой информации в 1962 году не было случайным и не знало границ. И, как мы еще увидим дальше, в это были вовлечены не только руководители киностудии «20-й век Фокс», но и много кто еще.
Но самое волнующее было не в этом: после смерти Монро ложь студии «Фокс» смогла увести наш анализ от подлинных обстоятельств ее смерти, а воскрешение — чудесное и запоздалое — отрывков из фильма «Что-то должно случиться» полностью меняло картину. И поэтому следовало рассматривать произошедшее тогда под другим углом зрения.
