Гении разведки - Николай Михайлович Долгополов
Через несколько месяцев Центр получил еще одно донесение Филби. Гарднер проговорился: он почти вычислил агента. Все, по его мнению, подтверждало, что «Гомер» работает в Форин Оффисе в Лондоне. И только тогда Филби пришел к выводу: видимо, это Маклейн. Американцам и англичанам догадаться об этом было гораздо сложнее. Тут и британская контрразведка взялась за грандиозную проверку всего персонала Форин Оффиса. Так как расшифрованная информация за подписью «Гомер» впрямую касалась американо-британских отношений, то в США не без оснований решили сосредоточиться на английских дипломатах, работавших в Вашингтоне. Тоже немалый пласт людей, но все же меньший, чем у американцев.
Шел год 1950-й.
А что же Центр? Как отреагировали в Москве на предупреждения Филби? Там решили, что все не так страшно. Надо сохранять Маклейна на месте как можно дольше. Действительно, сложно искать иголку в стоге сена.
Но и Филби не мог знать: к концу вообще неудачного для советской разведки 1950 года подозреваемых осталось всего 35. В новом, 1951-м круг сузился до всего-то четверых. А вскоре до троих. Среди оставшихся — Маклейн.
Ждать дальше было невозможно. Ясно было, что за этим последует разоблачение. Филби решил действовать. Срочно предупредить Центр об угрозе.
И не просто предупредил, а нашел выход. Это, невольно следуя его плану, посол Великобритании в США решил досрочно отправить домой в Лондон Гая Берджесса. Последней каплей, переполнившей чашу терпения посла, стало хамское поведение пьяницы Гая, трижды за день нарушившего правила дорожного движения и вдобавок нахамившего американским полицейским. Гай и Ким торжествовали! Посол клюнул на их наживку.
В апреле 1951 года хулиган Берджесс был выслан домой. Перед отъездом в Лондон он поклялся Киму, что предупредит Маклейна и в случае необходимости поможет тому бежать в СССР. Вещими прозвучали слова Филби: «Если ты убежишь вместе с Доном, мне конец». После этих слов последовала еще одна клятва Гая обязательно остаться в Англии. Берджесса ни в чем конкретном не подозревали, но, и это было понятно обоим, если Гай тоже сбежит, то следующей главной мишенью контрразведки станет Филби. Все знали: Гай с ним неразлейвода, даже жил в его вашингтонской квартире.
Маклейн был в смятении. Признался встретившемуся с ним в Лондоне Гаю: он тоже чувствует, что за ним следят, даже доступ к секретным документам для него ограничен. Боится, что не сможет играть в молчанку и сломается на допросах. А вызова в контрразведку он ждет постоянно. Нервы не выдерживают. И еще: он не сможет бежать в одиночку. Потребовалась помощь Берджесса.
Центр тоже был согласен: только побег. Поддержала Дона и его жена Мелинда, ожидавшая рождения их третьего ребенка. Вопрос заключался в ином. Арестуют ли Маклейна тотчас же или после надвигающегося уик-энда?
Как и откуда бежать? Предупреждена ли иммиграционная служба о возможном и никак не санкционированном отъезде дипломата Дональда Маклейна? Самолет отпадал. Контроль даже в самых разгильдяйских аэропортах мира, не говоря о лондонском Хитроу, всегда был строг. Подземного туннеля под Ла-Маншем в 1951 году еще не существовало и в смелейших проектах.
Но вот почему резидентура согласилась с тем, что в провожатых будет Берджесс? Да, он оставался — пока — вне подозрений. Но, зная его дурной характер и вредные привычки, логичнее было бы выбрать кого-то гораздо более дисциплинированного. Только вот кого?
А разве не мог на расстоянии незаметно сопровождать Маклейна неприметный сотрудник советской легальной или нелегальной разведки? Единственным ответом будет — полный цейтнот, не хватило времени на разработку, обдумывание и обстряпывание такого варианта. Арест надвигался, становясь суровой реальностью. Спешить! Надо было обязательно спешить! Берджесс, так Берджесс!
Выход — или выезд — подсказал бывший контрразведчик, «четвертый» в «пятерке» — Энтони Блант: бежать только на одном из круизных кораблей, курсирующих между Англией и Францией по выходным. Там обычно не слишком соблюдали пограничные формальности. Если корабль идет под британским флагом, то документы проверяли в исключительных случаях. Судно, пусть и бросающее якорь в портах Франции, считалось территорией Соединенного Королевства, в котором предпочитали не тревожить собственных граждан. И пара солидных джентльменов вряд ли привлечет внимание пограничников.
Берджесс взял два билета на круизный корабль. Он был относительно спокоен: советское контрнаблюдение подтвердило — МИ-5 следит за Маклейном только в Лондоне, оставляя подозреваемого в покое уже на железнодорожном вокзале, откуда он отправлялся к семье на уик-энд. В загородном доме в графстве Кент за Маклейном не наблюдали. Куда отсюда сбежишь? К тому же в пятницу 25 мая Дону исполнялось 38 годков. Предстояло отпраздновать день рождения в кругу семьи.
На взятой напрокат машине Гай добрался в пятницу вечером до Маклейнов. Громко представился прекрасно знавшей его Мелинде коллегой Дона по Форин Оффису Стайлом. Жена поняла: может, в доме установили прослушку. А вот чего не знали два друга — будущих беглеца: в понедельник 28 мая Дональда Маклейна должны были вызвать на первый допрос. И то, что они вовремя успели, сбежали — чистое везение, случайность. Немного посидели за столом, Мелинда уложила спать двух сыновей. И Дональд на прощание их, спокойно уснувших, расцеловал. В прихожей он громко сообщил беременной супруге, что они со Стайлом выпьют по кружке в баре и он вернется.
Чудом, опять-таки чудом, сменяя друг друга за рулем, они успели в Саутгемптон прямо к отходу круизного судна. Берджесс бросил машину на пристани: какая парковка, корабль уже отдавал швартовые. Ночь на корабле и вот он — французский городок-красавец Сен-Мало. И тут же на такси до города Ренна, на поезде до всегда в густых шумных толпах парижского вокзала Монпарнас, оттуда до вокзала поменьше —
