Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга вторая: июнь 1942 – январь 1943 - Геннадий Леонтьевич Соболев

вражеского самолета было отчетливо слышно. Рев орудий достиг своей высшей точки. Потом ночь разрезал взрыв. Дом шатнуло. Дикий звон разбитых стекол наполнил улицу. Балконная дверь вылетела, форточки раскрылись. Все двери распахнухись, дом закачался, но устоял. Настала тишина. И в этой тишине через несколько минут стало слышно, как вышедшие из укрытий дежурные подметают улицу от бесчисленных осколков стекла.

Хладнокровные ленинградцы подметали стекла с такой же аккуратностью, как они подбирали свежевыпавший снег, чтобы к утру его не было на тротуаре.

Наутро жизнь города продолжалась по-прежнему. Вести с фронта радовали всех, и все были в каком-то особом приподнятом состоянии.

3

На фронте день и ночь идет непрерывный бой. В рощах и на пустырях левого берега, углубляясь в систему немецких укреплений, сражаются наши части. В дыму разрывов возвышается мрачная громада – большое здание, превращенное немцами в сильно укрепленный форт. Даже подбитый паровоз на насыпи использован как огневая точка, даже в насыпи под ним дзот. Немцы защищаются с отчаянием бандитов, которым нечего ждать пощады. Они – пьяные, идут в атаку во весь рост.

Мы били их, как зайцев, – строго говорит лейтенант Морозов. Мы уложили их всех. Немцы открыли сильный минометный огонь, чтобы мы не могли снять с убитых оружие. Но мы все-таки сняли.

Молодые командиры, юноши с девичьими лицами, опытные, бывалые воины. Не смотрите, что старший лейтенант Гофман тонок станом и у него розовые, горящие на морозе, щеки и ничего строгого в лице. Он уже четыре раза ранен, и его батальон взял померанский военный лагерь-городок. Он говорил о мужестве бойцов. «Вот был боец Лукин – недисциплинированный человек, хотели под суд отдавать. Пошли в бой. Рота залегла. Он поднялся и первым бросился на немцев».

В стенах, вернее в развалинах, Шлиссельбургской крепости капитан Строилов вспоминает недавние бои и дни обороны. Пятьдесят тысяч тяжелых снарядов выпустили немцы по крепости, сбрасывали бомбы, пытались подобраться ночами, врасплох застать гарнизон. Не удалось. Крепость била по немцам методически, выкуривая их с переднего края. И напротив красного флага над крепостью, флага, пробитого пулями, разрезанного осколками, взвился свежий красный флаг над старым городом Шлиссельбургом.

Там, в городе, полковник Трубачев, – один из первых Героев Советского Союза за время Отечественной войны, получивший это звание еще 25 июля 1941 года. Он отвоевал России старинный город, город – ключ к Неве и Ладоге. Его командиры и бойцы дрались хорошо. Командиры Проценко и Заводский квартал за кварталом очистили от немецких гренадеров. Сотни немецких трупов лежат в развалинах домов, в дзотах и дотах вокруг – чистая работа. Ордена Боевого Красного Знамени украсили грудь героев.

Пулеметчик Икран Алиев доказал, какой он пулеметчик. Он выжег своим огнем немцев из трех укрепленных домов, уничтожил весь расчет орудия, выкаченного немцами для стрельбы прямой наводкой. Михаил Петров в числе первых форсировал Неву, ворвался в немецкие окопы, взял шесть солдат и одного офицера в плен, отдал охранять их товарищам и продолжал наступать.

Наводчик Тимофей Татаренков уничтожил три немецких дзота и один наблюдательный пункт. Ранили командира орудия – он заменил его. В боевых порядках пехоты он переправился с орудием на левый берег и прямой наводкой бил по немцам.

Здесь был ранен и скончался молодой, беззаветной храбрости командир, капитан Бритиков. Он, в свое время защищавший Невский «пятачок» со своей ротой, дрался так, что вся рота стала орденоносной. Смерть его – большая потеря. Он обещал много, этот двадцатичетырехлетний капитан, уверенный и окрепший в боях воин.

4

В далекие мрачные дни осени сорок первого года сотни тысяч ленинградцев пришли в армию защищать свой город. Они защитили его. Сегодня дело идет об освобождении его, и снова множество ленинградцев сражаются сейчас за полную свободу своего города. Знакомых вы встречаете на каждом шагу.

Вот командир, который дрался в Шимских лесах, и от него вы узнаете, кто жив, кто уже погиб смертью героя. Вот девушка с топором в руке, с запачканными смолой щеками – она работала в Доме Красной Армии. Вот вас окликает машинистка, перестукивающая военную сводку под непрерывный грохот канонады, – она так изменилась, что вы не сразу узнаете ее. Да ведь она работала машинисткой в Союзе писателей. Вот командир, стихи которого печатаются в ленинградских журналах, и у него значок гвардейца и темнокрасная ленточка на правой стороне гимнастерки.

Но ленинградцы не только сражаются. Они уже приехали сюда налаживать жизнь, ставить хозяйство, восстанавливать транспорт. На пристани Шлиссельбурга уже снуют моряки, железнодорожники осматривают пути, специалисты проверяют, что осталось от ситценабивной фабрики. Ленинградцы уже прикидывают, сколько торфу они отвоевали у врага, как это поможет промышленности великого города. Шлиссельбург в развалинах, но строители готовы начать восстановительные работы.

На противоположном берегу, где раньше нельзя было показаться человеку, открыто дымят паровозы и двигаются поезда через Неву. На переправах тянутся длинные транспорты машин, идут пешие команды, скрипят по снегу колеса пушек и гусеницы танков.

5

Январь сорок третьего года начался для Ленинграда полным самых хороших предзнаменований. В середине месяца была прорвана блокада. Но ленинградцы понимают, что эти битвы на Неве – только начало жестокого, большого сражения. Враг не отступит, его надо уничтожить. Он не перестанет бомбить и бомбардировать город еще злее, еще упорнее. Он будет бороться за каждый дзот. Ему нельзя уходить просто. Это начало его конца. Он хочет его всемерно отдалить.

И способы борьбы с ним здесь не похожи на обыкновенные. По всему фронту лежат укрепленные узлы обороны, лежат бесчисленные препятствия.

Это борьба в разветвлениях огромного укрепленного плацдарма, который можно прогрызть и который невозможно взять коротким ударом. Уже битва на берегу Невы показала, что побеждает скорее тот, кто берет уменьем.

Тихонов Николай. Ленинградский год. Л., 1943. С. 81–87.

Вместо заключения

Мы выйдем без цветов,

в помятых касках,

в тяжелых ватниках,

в промерзших

полумасках,

как равные, приветствуя войска.

И, крылья мечевидные расправив,

Над нами встанет бронзовая

Слава, держа венок в обугленных руках.

Ольга Берггольц. Февральский дневник, 1942.

Приложение

Помещая в приложении статью известных ученых, авторов книги «Ленинградская блокада: открытия в биологии и в медицине» (М., 2009), – Владимира Борисовича Симоненко – доктора медицинских наук, профессора, члена-корреспондента Российской академии медицинских наук, начальника Медицинского учебно-научного клинического центра им. П.В.Мандрыка (Москва), и Светланы Васильевны Магаевой – доктора биологических наук, ведущего научного сотрудника Научно-исследовательского института общей патологии и патофизиологии Российской