Марк Хукер - Толкин русскими глазами

Существует две редакции «Хоббита» в переводе Бобырь. Версия А вышла в 1991 г. в московском издательстве «Молодая гвардия». На версию Б с 1992 г. копирайт имеет пермское издательство «Книжный мир». Эта версия была отредактирована Юлией Баталиной, дочерью Грузберга, которая в проекте выступала одновременно в роли редактора и корректора (под псевдонимом А. Романова). Её муж, Алексей Баталин, взял на себя роль технического редактора. Первоначально «Книжный мир» собирался издать версию Б «Хоббита» Бобырь вместе с ВК в переводе Грузберга, и для этого все имена и названия были приведены в соответствие с их написанием у Грузберга. Помимо названий, различия между этими двумя версиями в основном сводятся к незначительной редакторской правке. Несмотря на то, что, по мнению коллектива «Книжного мира», перевод Рахмановой был значительно лучше, они все же остановились на переводе Бобырь, чтобы избежать проблемы с получением авторских прав на вариант Рахмановой. Планам «Книжного мира» издать перевод ВК Грузберга так и не суждено было сбыться, но, тем не менее, «Хоббит» Бобырь в 1994 г. издан был. Собственный перевод «Хоббита» Грузберг сделал значительно позже. Перевод «Хоббита» Уманского, который автор книги первоначально счел отредактированной им версией В «Хоббита» Бобырь, не издавался никогда.

В дополнение к девяти полным переводам существует перевод на русский язык сокращенного английского комикса по мотивам «Хоббита», сделанного Чарльзом Диксоном и Шином Демингом (D&D) с иллюстрациями Дэвида Вензела[66]. Иллюстрации до некоторой степени заменяют текст — чем их больше, тем сильнее можно сократить повествование, но вместе с купюрами пропадает и большинство подводных камней, с которыми пришлось столкнуться переводчикам полных версий и о которых идет речь в данном издании. Перевод комикса выполнила Людмила Каминская.

Существует еще три издания комиксов по «Хоббиту», которые сжимают повествование до соответственно 60,12 и 16 страниц:

1. Н. Утилова, издательство «Авлад» 1992 г., иллюстрации Р. Рамазанова, А. Шевцова и Р. Азизова.

2. С.Седов, издательство «Белый город» 1999 г., иллюстрации Е. Узденниковой.

3. Лев Яковлев, издательство «Эгмонт Россия» 2001 г., иллюстрации Елены Володькиной.

Тексты в комиксах сокращены настолько, что, казалось бы, на их примере невозможно обсуждать ни одну из философских проблем перевода произведений Толкина. Если верить китайской поговорке, одна картинка заменяет тысячу слов, но все иллюстрации на обложках этих трех изданий имеют характерную особенность, которая немедленно указывает на их принадлежность к русским переводам, и эта особенность сводится к одному-единственному слову — ноги. Толкин говорит, что хоббиты редко носили башмаки, «поскольку от природы ступни (feet) у них грубые и на них растет теплая густая бурая шерстка» (Н.16). В русских переводах в этом предложении, как правило, использовалось слово ноги, а не ступни ног. Слово ноги означает и то, и другое, в то время как английское слово feet — только ступни ног. По-английски часть ноги выше щиколотки называется leg. Все три книжки комиксов показывают Бильбо в штанах выше щиколотки, с густой шерстью, покрывающей его ступни и ту часть ног, которая остается видна. Создается ощущение, что в нижней своей части Бильбо смахивает на медведя.

Переводчики, которых русские читатели должны за это благодарить Рахманова, Грузберг, Уманский, ВАМ, Каменкович и Яхнин. Седов, единственный, у кого в комиксах есть эта фраза, также использовал слово ноги. Остальные переводчики справились с этой проблемой, используя одно из двух русских слов, которые соответствуют английскому foot (во множественном числе feet): ступни или стопы. Нетрудно предположить, что иллюстраторы не читали анонимный перевод, Бобырь, Каминскую или Королева.

В ВК Толкин повторил объяснение, почему хоббиты редко носили башмаки (Р.20). Из десяти переводчиков ВК, пять — Грузберг, ВАМ, Г&Г, Немирова, Уманский и Яхнин — использовали слово ноги. Яхнин употребил даже уменьшительную форму ножки, которая делает хоббитов похожими на симпатичных персонажей детской сказки (Я Х.8). Г&Г немного подстраховались, и включили в скобках после слова ноги добавку: «книзу в особенности» — не такое уж плохое решение проблемы (Г&ГБК.10). М&К, Волковский и редактор CD-ROM Грузберга Александрова написали ступня. Бобырь опустила эту деталь, а решение К&К отличается от всех остальных. Их рассказчик говорит, что «на щиколотках у них, равно как и на голове, росла густая вьющая шерстка» (К&К СК.19).

Слово feet едва ли можно счесть сложным философским понятием, но то, как оно представлено в русских переводах «Хоббита» и ВК — хороший пример бесчисленных подводных камней, с которыми переводчики сталкиваются в попытках донести Толкина до русских читателей. Перекинуть мост через пропасть, разделяющую различные культуры, намного сложнее, чем кажется.

Издания

Толкин выпустил три издания «Хоббита». Изменения в каждом из них не просто «косметические», это изменения персонажей и сюжета, частично вызванные необходимостью совместить сюжетные линии «Хоббита» и ВК. Изменения в характере Голлума, например, рассматриваются в статье Бонниджин Кристенсен в «Толкин Компасе»[67], каждое изменение текста тщательно проанализировано в «Аннотированном Хоббите» Дугласа А. Андерсона[68]. Два русских перевода были сделаны по второму изданию, а все остальные — по третьему.

Третье издание (1966 г.) «Хоббита» можно отличить от первого (1937 г.) и второго (1951 г.) по строке, в III главе «Короткая передышка», которая в первых двух изданиях выглядит так: «Однажды днем они переправились вброд через реку…». В третьем издании вместо этого написано: «Однажды утром они переправились вброд через реку…». В переводах Бобырь, Уманского и Грузберга компания пересекает реку днем (Б Х1994.55; У Х.39; Гр Х.47). У Рахмановой, ВАМ, Каменкович, Королева, Яхнина и анонимного переводчика через реку переправляются утром, из чего следует, что эти переводы были сделаны по третьему изданию. У D&D и в остальных комиксах это предложение отсутствует.

Второе издание (1951 г.) содержит изменения в V главе «Загадки в темноте», в которой Бильбо «выигрывает» у Голлума Кольцо, состязаясь с ним в отгадывании загадок. Второе издание можно отличить от первого (1937 г.) по строке в V главе, которая в первом издании гласит: «прежде, чем появились гоблины, и он был отрезан от своих друзей глубоко под под [sic!] горами». Во втором издании эта фраза превратилась в: «еще до того, как он потерял всех своих друзей, был изгнан, остался один, и уполз глубоко-глубоко, в самую тьму под горами». В переводах Бобырь, Уманского и Грузберга Голлум потерял всех своих друзей, что в качестве их первоисточника скорее указывает на второе, а не на первое издание (Б Х1994.89; УХ.55; Гр Х.73). Хотя параллельный английский текст на CD-ROM Грузберга/Александровой дан по третьему изданию, никто и пальцем не пошевелил, чтобы согласовать с ним русский текст, представляющий собой перевод второго.

Запад умер, да здравствует Бог!

Но что Запад, что Восток — я их нравов не знаток, как говорят у нас в Бри…

На страницах «Хоббита» речь идет о приключениях и сражениях в преддверии войны Кольца, которые ознаменовали конец Третьей эпохи Средиземья. Но на страницах его первого официального русского перевода остались почти невидимые следы другой, близкой к нашему времени войны. Это — следы «холодной войны». Однако рассказ о «холодной войне» так умело вплетен в текст повествования, что, подобно лунным буквам, прочесть его можно только при определенном освещении — сравнивая перевод Рахмановой или с оригиналом, или с одним из других, постсоветских изданий. Русские любят такие игры. Чтение между строк — любимое занятие почти каждого русского интеллигента советских времен.

Жаргон «холодной войны» противопоставлял «Запад» «Востоку». Учитывая репутацию русских читателей, выискивающих скрытый смысл даже там, где его нет, из текста первого официального русского издания «Хоббита» изымались любые упоминания слова запад, которые могли бы быть ошибочно истолкованы как намеки на политический Запад времен «холодной войны» — враг политического Востока, Советского Союза. Однако Рахманова не уступила цензорам, а скорее умело играла с ними в прятки. Хотя упоминания запада были выброшены на свалку истории, каждый возглас удивления или восторга, который у Толкина передан пустым эвфемизмом для имени Божьего, она перевела не эвфемистически. Так «Good gracious me!» (H.19) превратилось в «Боже милостивый!». Толкин был религиозным писателем, но слово Бог ни разу не появляется в «Хоббите». Однако в версии Рахмановой Бог живет и здравствует в речи персонажей книги. Посредством такой замены Бог ненавязчиво выдвигается на передний план, в то время как по версии Толкина, Он — часть фона. Поскольку советское государство настойчиво подавляло религию в языке и в жизни, такой подход Рахмановой становился искусно завуалированным, выразительным протестом.