Питер Бискинд - Беспечные ездоки, бешеные быки
1 марта 1976 года Коппола в сопровождении членов семьи, наконец, отправился в кииоэкспедицию на Филиппины, чтобы приступить, как казалось, к 14-недельной работе. Дин Тавуларис тщательно обследовал джунгли острова Лусон, выбирая места съёмок. Планировалось, что группа будет быстро перелетать из одной точки в другую, а, значит, процесс производства целиком и полностью зависел от воздушного сообщения. Расчёт строился на том, что соответствующие филиппинские службы ничем не отличаются по уровню оборудования от американских, однако ничего подобного не было и в помине. Кроме того, использовать в горах вертолёты было небезопасно. Внизу подстерегали свои неприятности — воды местных рек оказались настолько коварными, что лодочникам, сновавшим на плавсредствах между площадками, пришлось выдать специальные футболки с номерами на спине, чтобы в случае катастрофы их было легче опознать. После поисковой поездки один из участников съёмочной группы без обиняков заявил режиссёру:
— Всё, что угодно, только не Филиппины, слишком опасно! Отправляйся в Австралию, Таиланд, хоть — в Стоктон! Ты собираешься выстроить декорации на 20 миллионов, хорошо. Сейчас — ноябрь, но уже 15 мая подойдёт первый тайфун и дожди зарядят аж до 15 октября. Вода поднимется метров на 15 и всё смоет в море!
— Тоже мне, Бюро погоды нашлось! — парировал Коппола.
И без того невыносимые условия съёмок усугублялись непомерной самоуверенностью Копполы. Своих ассистентов он менял как перчатки. От итальянцев, приглашённых первыми, отказались почти сразу, хотя рассчитывали, что им будет легче установить контакт со съёмочной группой главного оператора Витторио Стораро [157]. Затем послали за человеком, который был ассистентом у Дэвида Лина на картине «Мост через реку Квай». К этому моменту у Копполы уже кончались деньги. Когда тот на Филиппины, наконец, прибыл, стало ясно, что он слишком стар для подобной работы («Мост» снимали в 1957 году). Тогда Фрэнсис сделал своим первым ассистентом — человеком с очень большими полномочиями в грандиозном проекте — Джонатана Рейнолдса, парня, который, как предполагалось, будет писать книгу о съёмках «Апокалипсиса». Заметим, что раньше его на съёмочных площадках мало кто видел. Вспоминает Фред Форрест, исполнитель роли Шефа: «Помните, Мартин Шин в траншее натыкается на бойца и спрашивает:
— Кто у вас за старшего?
— А разве не вы, капитан? — вопросом на вопрос отвечает ему солдат. Так вот у нас на «Апокалипсисе» было не лучше. Мы не знали, кто командует процессом».
Условия жизни были настолько тяжелыми, что вся съёмочная группа и актёры отрывались по полной программе, словно каждый день пребывания в джунглях был последним. Известно, что Филиппины давно стали вотчиной 7-го Флота ВМС США, штаб-квартира которого размещалась в Субик-Бей, и поэтому недостатка в шлюхах, наркоте и выпивке не было — всё было под рукой и почти даром. Актёр Сэм Боттомс вспоминает, что по прибытии в Манилу массажный салон он обнаружил даже в здании, где размещалась административная группа: «Оттянуться там можно было всего за 5 баксов».
Коппола остался верен себе и здесь, ведя жизнь восточного магараджи, словно иллюстрируя историю проникновения Соединённых Штатов в страны «третьего мира». У него были все блага цивилизации: лучшие вина, хрустальная посуда, кухонные принадлежности, музыкальная стереосистема и даже роскошная обувь. Однако искать причины в характере и пристрастиях режиссёра справедливо лишь отчасти. Он не без основания считал будущую картину важнейшим событием в современном искусстве и посему окружил себя верными сподвижниками, разделявшими его понимание момента. Вся их работа заключался в том, чтобы обслуживать Фрэнсиса, потакая его причудам. Деньги значения не имели. Случайно оброненной фразы о бокалах для шампанского от Тиффани было достаточно, чтобы уже со следующей поставкой из Сан-Франциско они появились на Филиппинах. Боже упаси, вызвать неудовольствие режиссёра! На съёмочной площадке любая заминка или сомнение разрешалась волевым решением — «Покупаем!».
8 апреля, через день после своего 37-го дня рождения, на побережье рядом с площадкой Коппола закатил вечеринку. 300 американцев, филиппинцев и вьетнамцев массовки были приглашены для поглощения нескольких сот килограмм гамбургеров и хот-догов, которые доставили на остров самолётом из Сан-Франциско. Размеры праздничного торта впечатляли: два на два с половиной метра. Сверху на нём поместились горы, реки, океан с волнами из глазури, пальмы и многое что ещё. Только доставка продовольствия к столу и таможенные пошлины обошлись в 8 тысяч долларов.
Не успел Коппола уладить вопрос со своим ассистентом, как тут же решил избавиться от исполнителя главной роли. Харви Кейтеля уволили в канун Пасхи, заменив Мартином Шипом. Актёр прибыл на Филиппины 24 апреля и сразу оказался в центре хаоса — всё, что было снято при Кейтеле, предстояло переснимать.
Как и в других фильмах, Коппола фантазировал, переписывая сценарий по ходу съёмок. Но если с малобюджетными проектами, например, «Людьми дождя», это сходило с рук, то при постановке фильма за 20 миллионов, да ещё в джунглях, это попахивало катастрофой. Насмотревшись, как работяги в Маниле вручную копали ему рядом с временным жильём бассейн, он решил вырыть глубокую дыру и себе. Правда, использовал он самые совершенные технологии и технику. Стораро оказался парнем спокойным и положился на волю волн уносившего его потока. На преодоление силы тяготения толчка не потребовалось, в космос (или в трубу) Фрэнсис вылетел сам.
* * *Кейтель отставке расстроился не сильно, потому что тут же снялся в «Пальцах» Джима Тобака и «Синем воротничке» Пола Шрэдера. Пол по-прежнему мечтал о том, чтобы сменить кресло сценариста па более высокое режиссёрское. Студии не горели желанием предоставить ему такую возможность, что здорово задевало самолюбие. В который раз на выручку пришёл брат Леонард. В Гранд-Рэпидсе братья жили бок о бок с поляками из автомастерской, о которых Леонард всегда хотел написать. «Я зримо представлял, как выстроить рассказ: как и в «Якудзе» героев должно быть двое: белый и чернокожий, люди разных традиций, но оба — работяги, простые «синие воротнички», — вспоминает Леонард Шрэдер. — Сюжет окончательно созрел, когда в Лордстауне, Огайо, я оказался свидетелем забастовки на заводе по сборке автомобилей «Шевроле Вега». Ребята были все молодые, моложе 25-и, и их мало интересовало, что профсоюз сделал для их отцов и дедов. От профсоюза им — ни тепло, ни холодно. Объявили забастовку, хотя профсоюзные лидеры и просили вернуться в цеха. Но ребята стояли на своём: «Да, управленцы нам как кость в горле, но ещё хуже — профсоюз и боссы-предатели». Фильма на подобную тему тогда ещё не было».
По словам Леонарда, Пола идея фильма об автослесарях не вдохновила, а главное — он не верил, что кто-то даст деньги на кино про рабочих. Конечно, Стива Мак-Куина заманить в подобный проект было невозможно, но, с другой стороны, уже давно никто не мог найти сценарий и для Ричарда Прайора, популярного комика-эстрадника. Итак, Шрэдеры взялись за сценарий: Леонард писал, Пол — шлифовал. Выбить финансирование оказалось действительно трудно. Ещё бы: из трёх главных героев двое — негры. Вспоминает Леонард: «Все инвесторы будто сговорились: «Вы совершаете ошибку, нужно, чтобы белых было двое, а чёрный — один. Это, знаете ли, Америка». Мы не соглашались и потому, понятное дело, ничего не получали».
При раздаче, уже по привычке, Пол брата объегорил: гонорар за сценарий — около 100 тысяч — поделили поровну, но, получив ещё 200 как режиссёр-постановщик, он в сумме имел 250 тысяч, а Леонард только 50. Конечно, делёжка прошла под лозунгом: «Все жертвы ради режиссёрской карьеры брата!». Пола это устраивало, потому что ему до сих пор было нелегко относится к Леонарду, как к равному. «Я изменил сюжет и описал ему главные сцены, — вспоминает Пол Шрэдер. — Обычно я говорил: «Распиши эту сцену: его слова, её слова, и так далее. Станиц пять и приноси завтра». Короче говоря, он работал на меня как подёнщик». После начала съёмок Леонарду места на площадке не нашлось и братья продолжили отдаляться друг от друга.
На должность линейного продюсера Пол пригласил Гарольда Шнайдера. Появившись в кабинете режиссёра, тот поставил на стол пузырёк с белой пудрой и сказал: «Попробуй, так легче работается!» Шрэдер, который через несколько лет и сам основательно подсядет на кокаин, оторопел.
Съемочная площадка напоминала пороховой погреб, готовый в любую минуту взлететь на воздух. Каждый воевал друг с другом и все — против всех. Прайор пикировался с коллегой-конкурентом Яафетом Коттой; объединившись, чернокожие нападали на белого Кейтеля; а потом, уже втроём, они давали жару режиссёру. Едва оставив письменный стол, Шрэдер не умевший ладить даже с друзьями, понятия не имел, как руководить актёрами. «Моя раздражительность провоцировала серьёзные трения, — рассказывает Пол. — Ещё много лет назад на это указывал мой психиатр: «Людей напрягает уже то, как ты говоришь, как цедишь слова сквозь зубы».
