Милош Губачек - «Титаник»

Лорд. Я увидел приближающийся белый огонь… Пошел к радисту и спросил его, с какими судами у него была связь.

Мерси. Что он сказал?

Лорд. Только с «Титаником».

Мерси. И вы предположили, что судно, которое к вам приближается, «Титаник»?

Лорд. Нет. Я сразу же решил, что это не «Титаник»,

Мерси. Как вы могли это установить?

Лорд. Такие суда никогда не спутаешь — из-за яркости огней.

Мерси. Когда вы заметили, что судно остановилось?

Лорд. Около половины двенадцатого.

Это было первое из решающих доказательств виновности капитана Лорда. «Титаник» столкнулся с айсбергом в 23.40, и Лорд признал, что судно, шедшее с востока (в том же направлении, в каком двигался к айсбергу «Титаник»), остановилось в 23.30. Когда находившиеся в зале приняли во внимание определенную разницу во времени на «Калифорниан» и на «Титанике», все стало ясно.

Далее Лорд повторил, что в четверть второго ночи второй помощник Герберт Стоун вызвал его по переговорной трубе и сообщил, что наблюдаемое судно пустило ракету. На это сразу же отреагировал сэр Руфус Айзекс.

Айзекс. Почему вы решили, что они пускают ракеты?

Лорд. Когда? О ракетах я ничего не знал до семи утра.

Айзекс. Но вы видели, как одну из них пустили?

Лорд. Я слышал об одной ракете, но не видел, как ее пускали.

Айзекс. Это было до того, как вы ушли в штурманскую рубку?

Лорд. Нет, в четверть второго.

Айзекс. После этого вы были на мостике?

Лорд. Нет.

Несмотря на все старания, генеральному прокурору никак не удавалось сбить Лорда с толку.

Айзекс. Вы находились в штурманской рубке, когда вам сообщили, что судно пустило ракету?

Капитан ответил утвердительно, и генеральный прокурор дал понять, насколько он удивлен безразличием, проявленным Лордом в данной ситуации. Затем он продолжил свое наступление.

Айзекс. Я вас не понимаю. Вы ведь знали, что ледяное поле представляет опасность для судна?

Лорд. Для движущегося — да.

Капитан вновь выскользнул из наброшенной петли.

Айзекс. Почему вы решили, что судно пускает ракеты?

Лорд. Я спросил второго помощника, не является ли это сигналом компании. Он ответил, что не знает.

Айзекс. Это вас удовлетворило?

Лорд. Нет, не удовлетворило.

Айзекс. Но, как бы то ни было, вы были уверены, что речь идет о сигнале компании?

Лорд. Не был, но у меня не было оснований считать сигнал чем-то иным.

Айзекс. Но если это не сигнал компании, значит, это сигнал бедствия?

Лорд. Если бы это был сигнал бедствия, вахтенный офицер доложил бы мне об этом.

Айзекс. Неужели вы допускаете, что в море в подобной ситуации можно увидеть ракету, не являющуюся сигналом бедствия?

Лорд. Иногда сигналы компаний напоминают сигналы бедствия, но эти ракеты не выстреливают так высоко, и они не взрываются.

Генеральный прокурор и лорд Мерси все чаще и чаще возвращались к одним и тем же вопросам, но результат оставался прежним — капитан Лорд стоял на своем, и из него никак не удавалось выжать ответ, который удовлетворил бы и комиссию и представителя министерства торговли. Поскольку в распоряжении комиссии уже имелись протоколы предварительных допросов Лорда и членов его команды, полученные сотрудниками министерства сразу же, как только «Калифорниан» бросил якорь в Ливерпуле, они знали показания второго помощника капитана Стоуна: в четверть второго ночи он доложил Лорду, что неизвестное судно пускает ракеты. Но Лорд стоял на своем и утверждал, что Стоун говорил только об одной ракете, а о том, что их было больше, он узнал утром, когда его разбудил старший помощник.

Затем наступила очень важная часть допроса. Разбиралась ситуация, когда кадет Гибсон в два часа ночи зашел в штурманскую рубку, где спал капитан, и доложил ему, что наблюдаемое судно ушло, выпустив восемь ракет. Как и в Нью-Йорке, Лорд стоял на том, что услышал лишь стук в дверь и спросил: «В чем дело?» — но, поскольку никто не ответил, опять уснул. Он вообще не помнит, чтобы кадет ему что-то говорил или чтобы он с ним разговаривал.

Айзекс. Может быть, этот молодой человек вручил вам какое-нибудь сообщение или вы спросили его, все ли ракеты были белые?

Лорд. Не знаю, я спал.

Айзекс. Подумайте, это очень важно.

Лорд. Я понимаю.

Айзекс. Не лучше ли будет, капитан, если вы нам скажете, что произошло на самом деле?

Лорд. Кадет Гибсон подошел к дверям и постучал. Я спросил: «В чем дело?» Он передал мне сообщение. Я спросил: «Который час?» Он мне ответил. Потом, как он утверждает, я будто бы спрашивал у него, какого цвета были ракеты. Но обо всем этом я узнал позднее, подробно расспросив Гибсона.

Мерси. Кадет говорит правду?

Лорд. Я в этом не сомневаюсь.

Мерси. Значит, он действительно пришел в штурманскую рубку, действительно проинформировал вас о ракетах, вы спросили его, все ли ракеты были белыми, и сказали, чтобы вам доложили, если произойдет еще что-нибудь.

Лорд. Он так говорит.

Мерси. Значит, вы все это сказали во сне?

Лорд. По всей вероятности, я действительно спал. Я вообще не помню, чтобы кадет говорил мне что-нибудь.

Мерси уже до этого допроса был убежден в виновности капитана и абсолютно ему не верил, как, впрочем, и сэр Руфус Айзекс и сотрудники министерства торговли. Это и понятно, поскольку, если бы объяснения капитана были правдой, а при непредвзятой оценке этого нельзя было исключить, суть таких объяснений мог понять только моряк. Мерси моряком не был, а что советовали ему члены комиссии, неизвестно. Таким образом, подозрения против капитана Лорда только усилились.

Сэр Руфус Айзекс перешел к следующей, не менее важной части допроса.

Айзекс. Помните ли вы, что в 2 часа 40 минут мистер Стоун сообщил вам по переговорной трубе, что неизвестное судно ушло в юго-западном направлении?

Лорд. Этого я не помню. Он сказал мне об этом позднее.

Айзекс. Этот человек заслуживает доверия?

Лорд. Насколько я знаю, да.

Айзекс. Он утверждает: «Капитан спросил меня опять, уверен ли я в том, что ракеты, которые я видел, были только белыми». Вы помните об этом?

Лорд. Нет. Я ничего не помню между половиной второго и половиной пятого утра.

Затем капитан рассказал о том, как утром старший помощник проинформировал его о гибели «Титаника».

Айзекс. И вам в ту минуту даже в голову не пришло, что судно, которое пускало ракеты, было «Титаником»?

Лорд. Нет. Я уверен, что это был не «Титаник».

Айзекс. Почему вы в этом так уверены?

Лорд. Такое судно, как «Титаник», невозможно не узнать.

Айзекс. Наверное, это зависит от расстояния, на котором вы от него находились?

Лорд. По моей оценке, оно составляло четыре или пять миль.

Айзекс. А не могло ли это судно находиться от вас намного дальше?

Лорд. Не думаю. Иначе мы не увидели бы его бортовые огни.

В дело вновь вмешался лорд Мерси.

Мерси. На следующее утро вы узнали, что «Титаник» затонул. Вы сделали в судовом журнале какую-либо запись об увиденных огнях?

Лорд. Мы не считали их ракетами, означающими сигналы бедствия.

Мерси. Вы полагаете, что никто на вашем судне не допускал, что они могли быть сигналами бедствия?

Лорд. Второй помощник, который был на вахте, категорически заявил, что это не были сигналы бедствия.

Мерси. Есть ли на вашем судне кто-нибудь, кто думает, что это были именно такие ракеты?

Лорд. Насколько я знаю, нет.

Робертсон Данлоп, защищавший компанию «Лейленд лайн», капитана и офицеров «Калифорниан», делал для Лорда все, что было в его силах, но так и не смог рассеять подозрений членов комиссии.

Затем в качестве свидетеля выступил кадет Джеймс Гибсон. Сэр Руфус Айзекс детально расспросил его о числе увиденных сигнальных ракет и о том, что сообщил ему второй помощник, когда Гибсон пришел на мостик. Сенсацию вызвала та часть допроса Гибсона, которую вел государственный прокурор сэр Джон Саймон.

Саймон. На что вы обратили внимание между часом и часом двадцатью, когда рассматривали неизвестное судно в бинокль?

Гибсон. Второй помощник сказал, обращаясь ко мне: «Посмотри, оно выглядит очень странно, и огни у него тоже странные».