Мы, собаки и другие животные: Записки дрессировщика - Затевахин Иван Игоревич
В дикой природе у животных в процессе совместных игр очень укрепляются социальные связи, улучшается прогнозирование действий друг друга и, соответственно, результатов взаимодействий. Для хищных животных типа волков это жизненно важная необходимость. Собаке тоже важно взаимодействие с хозяином, и цель совместных игр та же: научившись прогнозировать партнера в игре, проще манипулировать им в иных ситуациях.
У Горки, который очень, очень любил поесть, такая «зависимость» образовалась, по-видимому, вследствие неправильного формирования пищевого поведения. Это случилось во время соответствующего периода запечатления, когда он еще «сидел» под сукой. И скорее всего, в результате неверного ритма кормления, больших пауз между едой — этот феномен объяснил и описал Я. К. Бадридзе в работе «Пищевое поведение волка: вопросы онтогенеза».
Так вот, у Горки в запасе имелся один забавный трюк. Изначально у него было не очень хорошо с апортировкой, просто так играть с предметами ему было неинтересно (в отличие от нашего самого старшего пса Геры, который с удовольствием играл с разными канатами, кольцами и даже покрышками). Несмотря на это, я, начитавшись нидерландских полицейских нормативов, загорелся идеей научить Горку подавать упавшие на землю вещи. Например, ключи, выпавшие из кармана.
Как мы работали над этим, я опишу позже, в соответствующей главе, а тут расскажу о результатах. Начинали мы с маленьких конгов, в которых пряталось лакомство, мячиков, а потом я стал нарочито ронять разные предметы, подавая Горке команду «держи!». Каждый подъем вещи сопровождался подкреплением в виде лакомства и, так сказать, вербально выраженного одобрения. И через довольно непродолжительное время Горка сообразил, что упавшую вещь можно обменять на еду. Он довольно быстро научился подавать разные предметы, выучив их названия — мячик, игрушечка (конг-неваляшка литра на два), тапок, и отдавать их по просьбе конкретному члену семьи — «папе», «маме» и т.д.
Когда он первый раз без лишних просьб (то есть без команды) подал Лене упавшую с подзеркальника перчатку, выразив при этом мордой «посмотрите, какой я хороший», все страшно обрадовались, загалдели, дескать, какой он, Горка, молодец, и сопроводили его подвиг удвоенным вознаграждением. В этот момент наш домашний гений сообразил, что на случайно упавших предметах можно неплохо заработать. Он по собственной инициативе начал подавать упавшие ключи, ножи и вилки, крышечки и коробочки, папки с бумагами… Если у кого-то где-то что-то падало, Горка стремглав мчался подать это что-то и страшно обижался, если его опережали. «Совесть есть? Это мой законный бизнес!» — примерно такое выражение морды было у него в этот момент.
Со временем Гор начал творчески развивать этот нехитрый промысел. Он мог, например, перевернуть мусорное ведро, чтобы потом достать и подать из мусора какую-нибудь бумажку. Этот трюк он проделывал несколько раз, но, поскольку кроме возмущенных криков Лены ничего за это не получал, такого рода «прощупывающие ситуацию» попытки он демонстрировал нечасто, время от времени, в надежде «а вдруг пройдет».
Горка постоянно зондировал нас на предмет, за что можно получить вознаграждение вниманием и (или) кусочками еды, что нужно подавать с земли, а что нет. Мы с коллегами часто засиживались после дрессировки на площадке, устраивая чаепитие за переносным пластмассовым столиком, на котором располагалась разная снедь. Горка не был попрошайкой и ничего не требовал от пирующих (со стола его никогда не кормили). Другое дело — получить положенное за работу! Ведь дома за подачу упавшего предмета давали еду! Бывало, с площадочного столика от чьего-то неловкого движения падало что-то типа пластмассовой посуды. В этом случае подача упавших предметов, конечно, поощрялась.
Исходя из этих соображений, Горка неоднократно сбрасывал со столика носом бумажные стаканчики и потом с невинным видом подавал их. Конечно же, такая хитрость неизменно вызывала всеобщее тренерское веселье, с одной стороны, и ругань хозяев стакана — с другой, что тоже, в общем, с точки зрения нашего пса, было неплохо. Обратили внимание наконец! Мы ведь за любой кипеж — может, что-то и обломится!
Пару раз Горка просто переворачивал носом легкий столик, чтобы потом поднять упавшие предметы — но тут уж ему очень (словесно) прилетало, так что с этим он не перебарщивал. Апофеозом его апортировочных подвигов стала подача осенних листьев, опадавших с дерева на ветру. Действительно — это падает сверху, а значит, за него полагается вознаграждение!
Варианты манипуляции хозяевами у собак могут быть самыми разными — в зависимости от индивидуальности. Можно сказать, что, даже выполняя приказы, собака манипулирует нами — ведь в конечном итоге, подстроившись под наши желания, пусть даже в виде команд на выполнение навыков, она получает то, что ей нужно: общение, свежий воздух, лакомство, то есть то или иное подкрепление.
Кстати, врожденная, заточенная конкретно под человека способность собак к манипуляциям в отдельных случаях усложняет процесс дрессировки. Особо «хитрые» экземпляры могут виртуозно мотать нервы даже опытным тренерам, предлагая свои варианты исполнения (или отлынивания от исполнения) тех или иных команд.
Однако должен подчеркнуть, что со своими собратьями собаки строят отношения по-собачьи, в рамках собачьих правил и норм собачьего же этикета (если пес, конечно, прошел чувствительный период запечатления в общении с другими собаками). А там свои роли и ниши. И поэтому совсем не обязательно собака, тиранящая владельцев, будет главной в обществе собратьев. Равно как и наоборот. А значит, и люди должны оценивать место питомца в семье, исходя из этого факта. Не стоит экстраполировать, скажем, повышенную агрессивность вашего пса к другим четвероногим на внутрисемейные отношения. А покладистый и милый домашний завсегдатай диванов может быть лютым доминантом и бойцом с собратьями на улице. Несколько слов об интеллекте
— Ваня, сейчас Оля с Балу придут, пошумят немного, — обращается к моей нависшей над компьютером спине Лена. Я оборачиваюсь и смотрю на Горку, лежащего на своем месте. Горка, немного привстав и приподняв оба уха, в свою очередь, внимательно смотрит на Лену, напряженно анализируя прозвучавшее сообщение.
Балу — 90-килограммовый гигант бурбуль, друг детства и постоянный Горкин партнер по силовым играм, часто вместе с хозяевами Олей и Валерой приходил к нам в гости, а мы с Горкой ходили к ним. Собаки возились на участке, играли и баловались, к всеобщей радости: и им никто не мешал, и они никому не мешали. Они родились с разницей в два месяца, и их тесная дружба длилась семь лет, до ранней смерти Балу. Горка пережил друга на шесть с небольшим лет… Друзья вместе ели зеленое яблоко, любимое лакомство обоих, причем делились друг с другом: Балу раскусывал, а Горка терпеливо ждал, пока одна из половинок упадет из пасти друга, чтобы присоединиться к трапезе. Горка водил Балу к одной из многих поилок, расставленных нами в доме, и гостеприимно уступал право напиться первым — хотя доминировал над могучим другом в экстремальных ситуациях.
…Мои наблюдения за Горкой прервал телефонный звонок. Это Оля, дойдя до нашей калитки, оповещала о том, что они пришли. Горка вскочил, как подброшенный пружиной, и, к моему удивлению, побежал не к двери — встречать друга, а энергично забегал по дому, явно в поисках чего-то необходимого.
— Что с ним, Леночка? — спросил я.
— Игрушку ищет, — сказала знаток тайных струн Горкиной души Лена. Горка тем временем залез под лестницу и извлек оттуда любимый конг-неваляшку, игрушку, из которой, как вы уже знаете, путем пихания и толкания можно добывать лакомство.
— Прятать побежал, — провидчески сообщила Лена. Действительно, Горка с топотом забежал на второй этаж, спрятал за дверью одной из комнат неваляшку и шустро сбежал вниз к входной двери, радостно виляя хвостом. Миссия выполнена, можно встретить друга.
— Испугался, что Балу ее сломает, — заключила Лена.
